Иван Бессмертный - Силуэты разведки

Мы выследили шефа одного из подразделений гестапо Акардта. В его кабинете заложили взрывчатку. И взорвали…

В этот же период я охотился за Эриком Кохом. Он был гауляйтером Восточной Пруссии и рейхкомиссаром Украины. В Ровно был его штаб. К нему подбирался Кузнецов…

— Вообще-то, разведчик Кузнецов стал в какой-то степени легендарным персонажем, изображаемым в стиле мифов Древней Греции.

— Я уверен, что всю правду о Николае Кузнецове в силу определенных обстоятельств общественность узнает еще не скоро.

Так вот, после гибели Кузнецова в Центре, мой начальник, генерал Савченко, посылая меня в Польшу, подчеркнул: одна из твоих главнейших задач — разыскать и ликвидировать Эрика Коха.

Обычно нам давали задание, напечатанное на машинке. Но на этот раз оно было написано от руки. То есть, было настолько сверхсекретным, что его не доверили даже машинистке.

В то время Эрик Кох из Ровно уже бежал в Восточную Пруссию, а оттуда его ожидали в Кракове, в резиденции Ганса Франка (замок Вавель). Мы заслали в замок своего разведчика Болеслава Матеюка по кличке «Лех». Он был ксендзом и в этой резиденции вскоре стал своим человеком. Болеслав дал нам подробнейшую схему замка, расположение комнат, в которых должен был расположиться Кох. К сожалению, один из моих агентов по кличке «Электрик» оказался предателем, выдал противнику наши планы. Потом мы его ликвидировали. Но всю операцию пришлось тогда срочно сворачивать. Так что Эрика Коха ни Кузнецову, ни моей группе ликвидировать не удалось.

А дальнейшая судьба Коха сложилась вот как. Он оказался долгожителем. После войны, оставшись в живых, начал симулировать сумасшествие, потому что знал: умалишенных не расстреливают. Он содержался в одной из тюрем ГДР. Его допрашивали. Это же он вывез Янтарную комнату! Он знал, где она находится. Но не сказал… Дожил до 1986 года и умер естественной смертью в тюрьме.

— Расскажите, как вам удалось взорвать Люблинскую разведшколу.

— В этом суперсекретном учебном заведении гитлеровцы готовили для засылки в нашу страну диверсионные группы, созданные из власовцев и других предателей. Так вот, это осиное гнездо — Люблинскую диверсионную школу — нам было поручено уничтожить. Мои люди проникли в нее, все разузнали, а когда в школу прибыл шеф люблинского гестапо Акардт, мы провели боевую операцию. Все разгромили, почти всех перестреляли, захватили документы и нескольких инструкторов школы, которые на допросе дали ценные показания. К сожалению. Акардта живым взять не удалось: он погиб в перестрелке.

— Один ваш друг рассказал мне по секрету, что вам удалось взять в плен личного представителя адмирала Канариса — Вальтера Файленгауэра. Как это было?

— В июле 1944 года разведчик нашего отряда, поляк Станислав Рокич, в совершенстве владевший немецким языком, по нашему заданию проник в фашистскую разведку как гауптман Фридрих Краузе. Он познакомился с немецкой машинисткой и переводчицей Таисией Брук, от которой получал довольно интересную информацию. От нее же он узнал, что в Люблин прибывает личный представитель адмирала Канариса, именитый абверовец Вальтер Файленгауэр, очень опытный разведчик.

— И вас заинтересовало — зачем?

— Вот именно! Зря такую важную птицу не прислали бы. Вместе с ним приехала и его личная секретарь Зофия Зонтаг, которая оказалась хорошо знакомой Таисии Брук. И у нас возникает смелый план. Гауптман Краузе срочно «объясняется в любви» своей «невесте», назначается помолвка, на которую Таисия Брук приглашает Зофию Зонтаг. Мы знали, что Файленгауэр ревнив и не отпустит Зофию на вечеринку одну, а, возможно, приедет с ней. Наш расчет оправдался. Хотя мне и пришлось потратить на это лжеобручение несколько тысяч злотых, «улов» был знатным.

— Неужели обошлось без выстрелов?

— Конечно, нам хотелось осуществить операцию без единого выстрела, чтобы не поднимать шума и не привлекать внимание. Но стрелять пришлось. Мы сняли охрану, ворвались в дом, где как раз в разгаре была попойка.

— Так с какой же целью прибыл посланец Канариса?

— Он оказался одним из организаторов операции под кодовым названием «Сатурн». Под его руководством готовились для заброски в наш тыл диверсионные группы. Несколько уже было заброшено. О них он и рассказал. Вскоре все эти уже засланные группы были ликвидированы.

— Затем, насколько я знаю, была Словакия. Унтер-офицер дивизии СС «Галичина», в качестве которого вы действовали на территории Польши, снова стал руководителем разведывательно-диверсионного отряда, теперь уже под названием «Зарубежные». Вы участвовали в Словацком национальном восстании, организовывали диверсии против высокопоставленных гитлеровцев, участвовали в разработке дерзкой операции по освобождению из фашистских застенков коммунистических лидеров Чехословакии…

— Обстановка в Словакии особенно обострилась в августе 1944 года. Приближение советских войск к границам Чехословакии вызвало подъем антифашистского движения. Многие словацкие солдаты открыто выражали готовность вступить в борьбу с режимом Тисо. Сотнями они пополняли ряды партизанских отрядов. 29 августа правительство Тисо обратилось к Гитлеру с просьбой оказать помощь в борьбе с нарастающим партизанским движением. Вспыхнувшее вооруженное восстание в ночь на 29 августа предупредило оккупацию Словакии немецко-фашистскими войсками.

Наша десантная диверсионно-разведывательная группа из 12 человек под моим руководством была высажена на базу партизанского соединения Алексея Егорова в районе Банска-Бистрицы 16 октября 1944 года. Группе присвоили название «Зарубежные», а я действовал под псевдонимом «Зорич». Группа занималась подбором и подготовкой разведчиков-диверсантов для выполнения особых заданий.

Во время пребывания в Банска-Бистрице мне довелось неоднократно общаться с прославленными руководителями восстания Карелом Шмидке, Густавом Гусаком (будущим президентом Чехословакии), Алексеем Асмоловым. Они нам всячески помогали. Карел Шмидке выделил крупную сумму денег, предупредив о необходимости расплачиваться со словацкими крестьянами за продовольствие. Узнав, в каком направлении следует наша группа, Шмидке попросил оказать помощь в освобождении из фашистских застенков генерального секретаря компартии Словакии Вильяма Широкого и члена ЦК Юлиуса Дюриша. Их побег нам удалось организовать при активном участии отважного разведчика Сергея Каграманова. Вскоре Широкого и Дюриша под интенсивным обстрелом немцев благополучно доставили в расположение советских войск, а затем — в Кошице, где находилось чехословацкое правительство.