Роберт Брамбо - Философы Древней Греции

Для синтеза старых идей и новых проблем был нужен гений – человек, который обладал бы тонкостью чувств поэта и способностью точно оценивать абстрактные построения, которая есть у математиков. Но тонкости чувств и дара точной оценки было недостаточно. Они одни могли бы породить лишь туманные восторги. В придачу к ним было необходимо безошибочное чувство совместимости и формы, способность увидеть, каким образом складываются друг с другом самые несоединимые компоненты. Гений Платона в такой окружающей среде, как Афины, отвечал всем этим требованиям и спас теоретическую философию от угрозы испытать пренебрежение, увязнуть в мелочах и банальностях или быть отвергнутой.

Стать философом Платона побудила казнь Сократа. Платон, в то время молодой аристократ, собирался быть политиком. Он отказался от этих честолюбивых планов и создал свои сократовские диалоги – серию блестяще написанных вымышленных разговоров и речей, где центральным действующим лицом является Сократ. Целей у Платона при этом было две: во-первых, защитить Сократа от приговора афинского суда и, во-вторых, продолжить дело Сократа – ставить вопросы, когда афинские политики надеялись, что прекратили это.

О жизни Платона до того, как ему исполнилось двадцать три года, мы знаем очень мало. Он был родом из семьи, уже давно занимавшей высокое положение в Афинах. Сократ был другом этой семьи, и Платон с детства был знаком с Сократом и восхищался им, хотя, вероятно, формально Сократ не был ни его учителем, ни его воспитателем. Отчим Платона, Пириламп, активно участвовал в политической жизни Афин в то время, когда там правил Перикл; два его других родственника, Критий и Хармид, возглавляли мощную консервативную политическую партию. Поэтому вполне естественно, что в юности Платон не мог представить себя в будущем никем, кроме политика. Это согласуется и с тем, как он описывает себя в «Седьмом письме». Рассказ о том, что у него была большая мечта писать стихи, трудно проверить, но, учитывая литературный талант Платона, это вполне может быть правдой. Он не обязательно должен был считать эти две цели несовместимыми.

Первая попытка Платона принять активное участие в политической жизни Афин относится к тому времени, когда закончилась Пелопоннесская война и Совет Тридцати установил свою диктатуру. Критий был главой этого совета, а Хармид членом, и молодой Платон получил приглашение стать одним из Тридцати. Но он решил немного подождать и посмотреть, что они будут делать, и отказался войти в этот совет, когда увидел, что из-за несправедливости и беззакония диктаторов годы войны кажутся людям счастливым временем. Когда Анит со своей демократической группой вернулся к власти, Платон посчитал это время подходящим для того, чтобы начать ту карьеру, о которой мечтал. Хотя Платон и был аристократом, он не был сторонником тех крайних идей, которых придерживалась антидемократическая группа; так что, когда Анит пришел к власти, Платон вполне мог надеяться, что может быть полезен в деле восстановления политического единства Афин.

Но как раз в это время Анит, напуганный той свободой, с которой Сократ высказывал свои взгляды, сфабриковал ложные обвинения, которые привели под суд и на казнь того, кто был для Платона горячо любимым старшим другом, и Платон снова отложил на будущее свои честолюбивые замыслы. Он был разочарован, возмущен и оскорблен, когда обнаружил, что в демократических Афинах так же, как в Афинах олигархических, несправедливость неразлучна с властью 3. Является это необходимым следствием, вытекающим из самой природы общества, или может существовать общественный строй, при котором такой человек, как Сократ, был бы оценен по достоинству и люди уважали бы правосудие, – об этом Платон не переставал думать и писать все годы своей философской деятельности. Но независимо от того, как отвечала на этот вопрос теория, реальная политическая практика его времени убедила Платона, что он не может быть политиком, и больше он никогда не пытался сделать управление государством своей профессией 4.

Видимо, сразу после казни Сократа Платон уехал из Афин и короткое время жил в Мегаре; тогда же он начал писать свои сократовские диалоги. Он был глубоко убежден, что Сократ был прав – прав относительно внутренней ценности справедливости, прав относительно важности вопросов, которые он ставил, прав в том, что людей необходимо заставить остановиться и серьезно задуматься над тем, кто они такие и куда они идут. Платон не хотел допустить, чтобы афиняне добились успеха и заставили Сократа замолчать, казнив его; Платон хотел доказать, что Сократ был, как тот сам говорил, благодетелем общества, а не преступником.

Эти воображаемые беседы – классические образцы литературно-философской драмы. Хороший пример этого – спор о природе умеренности в диалоге «Хармид» 5. Сократ встречает Крития и Хармида и устраивает им допрос на эту тему. Оба не отличаются умеренностью, но каждый из них думает, что знает, что это такое. Предполагается, что читатель тоже убежден, что знает это, и что он соглашается по очереди с каждым. Сократ, с его страстью к выяснению истины через вопросы, показывает и читателю, и персонажам диалога, что очевидные понятия, которые они признают истинными, определены нечетко и не годятся для отстаивания в споре. В конце беседы Критий и Хармид действительно становятся, хотя лишь на время, более умеренными и мудрыми. В конце диалога они уходят от Сократа. А читатель знает из афинской истории, что эти двое организовали режим Тридцати с его разнузданным террором. Более яркой и драматичной картины взаимодействия идей, характеров и поступков нельзя себе представить.

Когда Платон сумел воссоздать в своих сочинениях сократовскую страсть к выяснению истины путем расспросов, он написал и литературный портрет Сократа, где подчеркнул то, о чем говорилось в предыдущей главе: жизнь самого Сократа доказала истинность его высказывания о том, что иногда люди поступают так, а не иначе, потому что следуют своим идеалам. Созданное Платоном описание суда над Сократом, времени, проведенного Сократом в тюрьме, и его последней беседы с друзьями в день казни показывает, что Сократ последовательно действовал согласно своим принципам: как справедливый человек, он не шел ни на какой компромисс, когда нужно было делать то, что он считал правильным. Поскольку некоторые афиняне, в том числе друг Сократа Ксенофон, не поняли, почему он так упрямо отказывался идти на компромисс с правительством, Платон поставил себе задачу разъяснить им это 6.

У этих ранних диалогов Платона широкий круг персонажей и тем: Сократ разговаривает не только с политиками, но и с ведущими софистами того времени, с религиозным фанатиком, с мальчиками, с вышколенным по части светских манер, но пустоголовым юнцом, который только что закончил учебу у мастера-софиста Горгия, и со многими другими. Их дискуссии переходят от критики Гомера к теории языка и дальше к более распространенным темам мужества, мудрости, умеренности и определения человеческого совершенства в общем смысле слова 7.