Андрей Ганин - Атаман А. И. Дутов

16 декабря Дутов написал письмо № 19127 неустановленному командиру оренбургской казачьей части (полка или батареи) с призывом направить казаков с оружием в войско. Текст письма был следующим: «МИЛОСТИВЫЙ ГОСУДАРЬ! В настоящее время, как Вам известно, на фронте и внутри России благодаря всеобщему разложению создалось невыносимое положение для казаков. Большевики, не желающие помириться с существованием свободного казачества, стараются разложить его однородную массу и для достижения своих целей не брезгуют никакими средствами. Вверенному мне войску грозит смертельная опасность, и в такое время, когда России в действительности уже нет, я считаю своей священной обязанностью собрать в войско всех находящихся на фронте казаков и в случае надобности всеми мерами отстаивать казачество. С этой целью, прилагая при сем выписку из постановления войскового круга от 13 сего декабря 522, считаю долгом сообщить Вам следующее: Вам как командиру части надлежит принять все меры к тому, чтобы казаки прибыли каким угодно порядком в свои округа. Для этого необходимо увеличить норму отпускных казаков, уволить на льготу, не дожидаясь прихода из войска сменной команды, тех казаков, которые подлежат замене. Имеющееся в части казенное имущество надлежит сдать в ближайшие склады или продать, сдав деньги в соответствующее казначейство. Что касается здоровых лошадей, то их под видом слабосильных следует отправить в войско. Представляется крайне необходимым, чтобы казаки прибыли в войско с оружием. Некоторые из строевых частей, как, например, первая, восьмая батареи и несколько сотен 15-го полка, прибыли вооруженными в Донскую область. Если Вы с частью находите затруднительным и опасным прибыть в свое войско, то следует направиться в ближайшую казачью область. Во всяком случае, всех возвратившихся в войско казаков войсковое правительство не будет считать дезертирами. Все это, однако, должно делаться так, чтобы не навлечь никаких подозрений со стороны тех организаций, в состав коих входит вверенная Вам часть. Разумеется, я не могу Вам указать всех способов, при помощи которых казаки могут прибыть с оружием в свое войско или другие казачьи области, и это всецело предоставляется Вашей опытности, знанию, умению и инициативе, но, во всяком случае, если части придется разоруживать (так в документе. – А. Г. ), то необходимо принять все меры к тому, чтобы это происходило на какой-либо казачьей территории и чтобы в сдаче оружия и имущества были даны квитанции соответствующих войсковых начальств. Прошу принять уверения в совершенном моем к Вам уважении и таковой же преданности. А. Дутов » 523.

По свидетельству большевика Д.П. Саликова, письмо было адресовано «на имя Исецко, командира Ставропольского полка», по его же сведениям, оно начиналось обращением «Милостивый Государь, Иван Матвеевич!» 524. Саликов явно исказил фамилию адресата – в Оренбургском казачьем войске не было офицеров со столь странной фамилией, зато существовал 4-й Исетско-Ставропольский полк, от названия которого и была произведена фамилия казачьего офицера. В декабре 1917 г. полком командовал уже известный читателю полковник И.М. Зайцев, полк находился в Туркестане на подавлении туркменского восстания. Письмо Дутова было перехвачено ташкентскими большевиками, не дошло до адресата и тогда же было опубликовано в целях дискредитации Дутова. Поскольку в письме нет каких-либо конкретных указаний на Туркестан, скорее всего, этот же документ был направлен Дутовым и остальным командирам оренбургских казачьих частей, но большевики смогли перехватить лишь письмо Зайцеву. Таким образом, вопреки утверждению оренбургского историка Д.А. Сафонова 525, есть все основания считать это директивное письмо еще и циркулярным. Другие экземпляры документа были, по всей видимости, уничтожены адресатами, поскольку возить при себе подобную бумагу в начале 1918 г., даже для командира части, было практически равносильно смертному приговору. Кстати, не получивший письма Дутова 4-й полк стал едва ли не единственной оренбургской казачьей частью, вступившей уже в начале 1918 г. в борьбу с большевиками (еще одной такой частью являлся 1-й Оренбургский казачий артиллерийский дивизион 526).

Зачем Дутову необходимо было сосредотачивать в войске вооруженных казаков? Разумеется, для борьбы с большевиками. Оренбургскому атаману необходимы были люди и оружие, однако, как вскоре выяснилось, на оружие он еще мог рассчитывать, но основная масса казаков, возвращавшихся с фронта, воевать уже не хотела. Поэтому на первом этапе борьбы оренбургский атаман, как и другие вожди антибольшевистского сопротивления, не сумел поднять на борьбу и повести за собой сколько-нибудь значительное число сторонников. Те добровольческие отряды, которые организовывались Дутовым в конце 1917 г. на Южном Урале, состояли в основном из офицеров и учащейся молодежи. На территории 1-го (Оренбургского) военного округа формировались станичные дружины. Благодаря настояниям Дутова, при содействии купечества и горожан удалось собрать денежные средства для организации борьбы. Возможно, если бы Дутов сумел продержаться в Оренбурге до весны 1918 г., расстановка сил изменилась бы в его пользу – в войско вернулись бы полки с фронта, после необходимого отдыха они вполне могли выступить против большевиков, тем более что часть фронтовиков, как это ни парадоксально, была готова к вооруженной борьбе с ними, если бы в войске возвращающимся с фронта было к кому присоединиться.

В ноябре – декабре 1917 г. противники Дутова не имели четкого представления о его слабости, к тому же они были дезинформированы сведениями, поступавшими из Оренбурга, в частности информацией о наличии у Дутова до 7000 казаков. На самом деле против красных Дутов мог выставить не более двух тысяч человек, включая стариков и молодежь, этих сил явно не хватало для борьбы с окружавшими Оренбург большевиками, в связи с провалом казачьей мобилизации можно было рассчитывать лишь на добровольцев и учащихся военных училищ. Как позднее отмечал сам оренбургский атаман, «в то время у меня было 2 конных полка, 2 батареи, юнкера и школа прапорщиков» 527. Сам он оценивал свои тогдашние силы в 3000 человек. По наиболее умеренным подсчетам советской стороны, Дутов к концу 1917 г. мог выставить около 2500 штыков и сабель 528. Небезынтересно, что в советской историографии фигурировала и цифра в «15 000 хорошо вооруженных и обученных бойцов», имевшихся у Дутова 529. Преувеличение составило примерно десять раз. Большинство боеспособных казаков еще не вернулось с фронта Первой мировой войны, а возвращавшиеся, как уже говорилось, не хотели снова браться за оружие, т. к. новая власть еще не успела проявить себя и воевать по их представлениям вроде бы было не за что.