Коринна Хофманн - Белая масаи

Открытие магазина стало настоящим событием. Люди стекались к нам со всех сторон. Канги, одежда и канистры закончились через два дня. Овощи, рис и картофель строители покупали по десять и даже двадцать килограммов. Это был уже не магазин, а маленький деревенский супермаркет. Первые дни мы были очень счастливы, горды и довольны собой, хотя и жутко уставали. Джеймс работал не покладая рук и даже попросил разрешения поселиться в магазине, чтобы с утра открываться раньше.

Пивом мы торговали не официально, а втихую, чтобы избежать проблем. Как правило, несколько ящиков расходились за пару дней. Я не хотела, чтобы мы сидели без товара дольше одного-двух дней, и чувствовала себя ответственной за пополнение запасов. На вырученные деньги я сразу покупала следующую партию одежды, так как строителям школы требовалось много брюк и рубах. Раз в три недели я специально для этого ездила в Наниуку, где находился большой рынок. Женская и детская одежда раскупалась нарасхват. Кроме того, на одежду я принимала заказы. Удивительно, как быстро у людей появились деньги: благодаря строительству школы многие нашли работу.

Магазин процветал, а для рабочих даже стал местом встречи. Все шло хорошо, пока у Лкетинги снова не начались приступы ревности. По утрам я делала все домашние дела и лишь после обеда шла с Напираи в магазин. С ребятами было очень весело. В магазине всегда было полно детей, которые таскали Напираи на себе или играли с ней. Она любила находиться в центре внимания. Только моему мужу не нравилось, когда мне было весело: он считал, что с ним я никогда не смеюсь. Он испытывал недоверие к каждому, кто разговаривал со мной больше пяти минут. Сначала он ревновал меня к рабочим, которые приходили в магазин каждый день. Случалось и так, что он не пускал кого-то из них, говоря, что этот мужчина приходит сюда только из-за меня, его жены. Мне каждый раз становилось неловко, и я спешила уйти из магазина. Джеймс тоже ничего не мог поделать со старшим братом, который снова и снова устраивал беспричинные сцены ревности.

Мы ссорились все чаще, и я поймала себя на мысли, что не хочу прожить так до конца своих дней. Мы работали, а он стоял и портил настроение мне и нашим клиентам. Если он был не в магазине, то сидел дома с другими воинами и занимался разделкой козьей туши. В такие дни, возвращаясь вечером домой, я очищала пол от крови и костей.

Раз или два в неделю я ездила за товаром в Барагой, который находился гораздо ближе, чем Маралал. Скоро должна была состояться свадьба одного воина, и сахара снова не хватало. Он один собирался купить триста килограммов и хотел, чтобы за дополнительную плату мы отвезли сахар в отдаленный крааль. Был полдень, и я поспешила в Барагой, куда добралась за полтора часа. Я купила только шестьсот килограммов сахара, так как мне предстояло пересечь две реки, и я не хотела перегружать автомобиль.

Я села в машину и включила зажигание, но двигатель не заводился. Меня мгновенно окружили представители племени туркана, которые с любопытством заглядывали в автомобиль. Владелец магазина вышел и спросил, что случилось. Некоторые попытались подтолкнуть автомобиль, но это не помогло. Владелец магазина посоветовал пройти триста метров, сказав, что там в палатке живут другие мзунгу, у которых такой же автомобиль.

В указанном месте я увидела молодую пару англичан, которым и описала свою проблему. Мужчина захватил ящичек с инструментами и осмотрел мою машину. Он сразу заметил, что аккумулятор разряжен, попробовал что-то исправить, но безуспешно. Когда я сказала, что сегодня мне обязательно нужно вернуться в Барсалой и что у меня дома маленький ребенок, он одолжил мне свой аккумулятор. Однако добавил, что через два дня они уезжают в Найроби, так что я обязательно должна вернуть аккумулятор. Растроганная таким доверием, я заверила его, что приеду вовремя. Свой пришедший в негодность аккумулятор я оставила у них.

Дома меня снова встретил недоверчивый взгляд мужа и вопрос, почему меня так долго не было. Я ему все объяснила. Меня безумно расстроило то, что нам снова предстоит потратить немалую сумму на ремонт машины. Кроме того, в самое ближайшее время нужно было купить четыре новые покрышки. Было отчего прийти в отчаяние: так мы никогда не заработаем денег. Мысль о том, что завтра мне снова придется ехать в Маралал, наводила на меня ужас.

На помощь мне пришел случай: строители собирались поехать в Маралал на своей машине за продуктами и пивом. Я попросила Лкетингу поехать с ними и захватить с собой аккумулятор. В Маралале он должен был купить новый, после чего на общественном матату поехать в Барагой к англичанам, которые, несомненно, подвезут его до Барсалоя.

Я несколько раз повторила, как это важно, чтобы люди получили завтра свой аккумулятор. Он заверил меня, что все будет в порядке, сел в «лендровер» строителей и поехал с ними в Маралал. Я волновалась, но он обещал сделать все, как я сказала. К тому же он гордился тем, что ему доверили такое важное задание. Ему предстояло переночевать там и рано утром сесть на единственное матату в Барагой.

Закончив домашние дела, я пошла в магазин, чтобы помочь Джеймсу продавать сахар. Лкетинга должен был вернуться с минуты на минуту. Но лишь в девять часов вечера мы наконец увидели вдали свет фар. Успокоившись, я пошла готовить ему чай. Через полчаса возле нашего магазина остановился «лендровер» англичан. Я подбежала к ним и удивленно спросила, где мой муж. Мужчина раздраженно посмотрел на меня и сказал, что не знает, где мой муж, но хотел бы получить назад свой аккумулятор, потому что сегодня им нужно уехать в Найроби, а завтра вечером улетает их самолет в Англию. От этих слов я пришла в ужас, мне стало жутко стыдно за то, что я не сдержала своего обещания.

Я сказала, что очень сожалею, но аккумулятор уехал с моим мужем, который сегодня должен был завезти его в Барагой. Англичанин пришел в ярость. Он сказал, что доехал до Барсалоя на моем старом аккумуляторе, но его хватит лишь до тех пор, пока он снова не сядет, потому что сам он не подзаряжается. Я пришла в отчаяние и очень злилась на Лкетингу. Англичане сказали, что матату приезжал, но воина среди пассажиров они не заметили. Была уже половина десятого, и я предложила им попить чаю и вместе подумать, что делать дальше.

Пока мы пили чай, я услышала гул двигателя грузовика. Он остановился около нашего дома, и через мгновение на пороге появился Лкетинга. Кряхтя, он опустил на землю два тяжелых аккумулятора. Я раздраженно спросила, где он так долго пропадал, этим людям давно пора ехать в Найроби. Англичанин угрюмо поменял аккумулятор, после чего они сразу уехали. Лкетинга подвел меня, и меня душила ярость. Он сказал, что опоздал на матату, но я уловила запах алкоголя. Денег у него совсем не осталось, напротив, ему нужны были еще сто пятьдесят франков, чтобы заплатить водителю грузовика. От такой бесцеремонности у меня пропал дар речи. Аккумулятор стоил почти триста пятьдесят франков, сто пятьдесят франков нужно отдать водителю – и все потому, что он напился в баре пива и пропустил дешевый автобус. Значит, вся выручка за этот и следующий месяц коту под хвост.