Хэнсон Болдуин - Сражения выигранные и проигранные. Новый взгляд на крупные военные кампании Второй мировой войны

2–й батальон морской пехоты очистил Тихий океан для гусеничных амфибий – этих крокодилообразных машин Второй мировой войны (модернизированные коммерческие машины, использовавшиеся в болотах). Их хватило лишь для атакующих подразделений. Морские пехотинцы используют около 100 плавающих транспортеров при первых атаках; 25 машин находятся в резерве дивизии. Последующие группы солдат, которые имеют большое значение для одержания победы, должны доставляться к берегу на судах LCVP (десантное судно для транспортировки техники и личного состава) и катерах, а также перебравшись в гусеничные амфибии. Однако случай управляет смертью; непредсказуемый прилив остается низким – риф едва покрыт водой. Катера застревают и стоят на месте; многие гусеничные амфибии переворачиваются. Солдатам следующей волны атаки приходится добираться до берега вброд, а не на плавающих транспортерах. Атака теряет силу.

Солдаты четвертой волны атаки, плывущие на LCVP с 37–мм пушками, застревают на гребне рифа; они отходят назад и ждут более высокого прилива или же прыгают из LCM (средних десантных судов) в трехфутовую толщу воды и бредут к берегу. Некоторые попадают в воронки от снарядов или проваливаются в глубокие коралловые карманы. Есть убитые. Командир батальона подполковник Александр Б. Свенчески получает на мелководье сильное ранение; истекая кровью, он выползает на риф, чтобы не утонуть, и там его находят через несколько часов в бессознательном состоянии.

К 11:00 полковник Дэвид М. Шоуп (Дэйв Шоуп, кавалер «Медали Почета», которого его старшина назвал «самым храбрым, самым нервным, лучшим солдатом морской пехоты среди тех, кого я встречал») достигает сгоревшего пирса. Шоуп, командир 2–й дивизии морской пехоты и атакующих сил, бредет по пояс в воде на берег с сержантом, у которого на спине висит рация – средство связи. К этому часу два десантных катера и несколько гусеничных амфибий застряли на рифе или стоят подбитые на отмели между глубокой водой и белым песком. В них много мертвых и раненых; на морских волнах плавно покачиваются тела. Когда LCVP выбираются на риф и опускают сходни, метко стреляющая японская пушка выпускает снаряды прямо в середину барахтающихся морских пехотинцев; вода окрашивается пятнами крови.

Шоуп просит оказать «всю возможную огневую поддержку». Гремят крупные орудия; Бетио покрыт дымом и пламенем, но огневой град противника рассеивает подкрепления.

Задолго до полудня полковой резерв Шоупа получил приказ направиться на берег «Ред–2», и генерал Смит, находящийся на борту «Мэриленда», отдает половину своего дивизионного резерва в распоряжение Шоупа. Тот направляет его на берег «Ред–3». (Другой половине, качающейся в лодках, вскоре также будет отдан приказ отправляться на берег, но она получит его только через несколько часов.) Однако капризный прилив помогает обороняющимся; десантные суда застревают у рифа, и резервы бредут 700 ярдов по пояс в воде к узкой песчаной полосе, политой кровью. Многие погибают: одни проваливаются в ямы и тонут под тяжестью военного снаряжения; другие получают ранения и ползут на мелководье. Достигшие берега солдаты насквозь промокли; часть без оружия; они дезорганизованы, истощены и ослаблены.

Гидросамолет «Кингфишер» с «Мэриленда», пилотируемый капитан – лейтенантом Робертом А. Макферсоном, парит, кружась над дымом и всей этой кровавой бойней, подробно описывая этот ад адмиралу Хиллу и генералу Смиту: «В воде повсюду крошечные солдаты, несущие свои винтовки над головой и медленно бредущие к берегу, – передает Макферсон. – Мне хочется плакать».

В полдень, когда тропическое солнце бросает беспощадные лучи на убивающих и убиваемых, на острове царит хаос. Не существует порядка сражения; ничто не идет по плану. Десантные лодки и катера, загруженные еще в предрассветной темноте морскими пехотинцами и военными грузами, в беспорядке отходят от транспортов, кружат по лагуне, лежат в дрейфе в открытом море, дожидаясь высокого прилива. Связь флагманского корабля «Мэриленд», прерываемая грохотом его больших орудий, часто нарушается. Хилл и Смит получают большую часть информации от наблюдательных самолетов «Кингфишер», кружащих над Бетио.

Береговой плацдарм, если его можно так назвать, едва удерживается; около 1 500 выживших морских пехотинцев, многие из которых ранены, лежат у береговой баррикады из бревен кокосовых пальм и прячутся за коралловыми глыбами. Офицеры погибли, командование нарушено, все сильно запутано. Тем, что осталось от 2–го батальона 2–го полка, командует совершенный «чужак» – наблюдатель из другой морской дивизии полковник Уолтер Джордан. Он помог провести вперед на 100 ярдов в глубь острова одну группу и затем сообщил Шоупу: «Нам нужна помощь. Положение сложное».

После полудня 20 ноября в операции задействовано пять батальонов, четыре из которых сильно поредели, понеся большие потери. Два средних танка «М–4» наконец ввалились на берег; четыре других застряли в рытвинах. Танки помогают морским пехотинцам пробиться в глубь южного берега на 30 ярдов с пляжа «Ред–1», но их боевая жизнь коротка; один танк быстро выводят из строя, другой подбивают.

В 13:30 дня «Д», примерно через четыре часа после первой высадки, генерал Джулиан Смит с борта «Мэриленда» запрашивает по рации у генерала Голланда (Ужасного Сумасшедшего) Смита, находящегося на «Пенсильвании» недалеко от острова Макин, дальше к северу, возможность задействовать резервный корпус. Сообщение заканчивается словами: «Предприятие под сомнением».

В середине дня «Д» матч продолжается: солдат против солдата, морской пехотинец против дота и окопа. Запалы, ручные гранаты, огнеметы, динамит, ружейный и пулеметный огонь, выстрелы пушек и пятидюймовых орудий с эсминцев «Рингголд» и «Дэшиелл» – все это гремит в лагуне. Солдаты медленно продвигаются вперед. И это продвижение измеряется кровью. Бетио представляет собой сеть из более чем 200 укрепленных позиций, защищаемых 200 пушками; у самого берега находится баррикада из бревен кокосовых пальм, которая укрывает пулеметные точки; за ней стоят полевые пушки, укрытые в длинных бревенчатых дотах, покрытых песком, с бронированными или бетонными башнями, врытые танки и бомбоубежища, разделенные на секции с толщиной стен шесть футов, и доты, сделанные из бревен кокосовых пальм, песка, гофрированного железа и бетона с сетью взаимосвязанных траншей. Японцы прячутся в норах, как крысы; каждая укрепленная позиция представляет собой проблему для наступающих; снайперы – повсюду: за иссеченными пальмами, за песчаными горками, под пирсом.

Все эти долгие, жаркие дневные часы морские пехотинцы выбираются на берег группами по двое, по трое, бредут по покрасневшей воде; подразделения разрозненны, офицеры исчезли. По всему замусоренному берегу карабкаются живые и лежат мертвые; бутылки с плазмой свисают с винтовок, воткнутых в песок; морские медики переправляют раненых к рифам на плотах…