Хэнсон Болдуин - Сражения выигранные и проигранные. Новый взгляд на крупные военные кампании Второй мировой войны

К 6 июня вдоль побережья Франции и Бельгии размещалось 547 морских береговых орудий (47 в Нормандии), около половины из них находились под бетонными укрытиями; сотни других, более мелких полевых пушек были размещены на берегу или поблизости от берега. Но Роммель планировал создать глубокий барьер из 50 миллионов мин, а стальной пояс был тонким; у Роммеля не было возможности сделать его толще.

Морские силы Германии, за исключением подводных лодок и быстроходных торпедных катеров, были израсходованы, военно – воздушные силы малы и слабы; морской, воздушной и наземной мощи союзников противостояли только сухопутные силы Германии.

Но это была уже не та германская армия, что в годы «блицкрига» и триумфа. Только в 1943 году потери немцев в кровавых сражениях на Восточном фронте составили 2 086 000 человек, и еще десятки тысяч были потеряны в Северной Африке и в Италии.

Как и на Юге в 1865 году, замены погибшим молодым солдатам почти не было; у рейхсвера, который завоевал континент, теперь многие части были многоязычными: в его рядах служили хорваты, венгры, поляки, русские, французы, негры, арабы, туркмены, казахи и даже индийцы. Многие береговые дивизии постоянного дислоцирования, сооружавшие Атлантическую стену, состояли из стариков или очень молодых и иностранных «добровольцев» – русских «батальонов Ост», вызывавших сомнение в их надежности. Но их поддерживали многочисленные высококлассные подразделения, ядро которых составляли ветераны русского фронта.

На береговых укреплениях и в нескольких милях от берега размещалось восемь немецких дивизий, которые прикрывали 60 миль побережья от Кана на востоке до Шербура. Неизвестные разведке союзников сильные части 352–й дивизии образовали оборонительный пояс на берегу, известный под названием «Омаха».

Операция «Оверлорд» подготовлена – солдаты на борту, конвои отправились в путь из Портленда, Веймута, Пула и Плимута, отходят из маленьких портов Корнуолла и Девона…

Погода стоит ненадежная; день «Д» уже был отложен на сутки, но по крайней мере сейчас принято решение. И верховный командующий экспедиционными силами союзников отдает распоряжение: «Проникнуть на Европейский континент и вместе с другими объединенными нациями осуществить операции, нацеленные в сердце Германии».

В кармане полевого кителя Эйзенхауэра в этот июньский вечер лежит написанное от руки коммюнике без даты (которое никогда не будет использовано) – уступка богам войны, чтобы не дать случаю решать судьбу людей. Сам Айк написал его где – то 5 июня после того, как привел в действие все механизмы, сказав простые слова: «О'кей, мы пошли».

Коммюнике гласило: «Наши высадки в районе Шербур– Гавр не смогли обеспечить создание плацдарма, и я отвел свои войска. Мое решение атаковать в это время и в этом месте было основано на самой лучшей информации. Сухопутные, воздушные и морские силы проявили максимальную степень храбрости и долга. Вся ответственность за неудавшуюся попытку должна лежать только на мне» [3].

Ощущение неотвратимости судьбы и храбрость, но с оттенком страха, овладевают солдатами и гражданами. Грандиозность задачи поражает воображение многих; «Festung Europa» («крепость Европа») была выстроена как предостережениями союзников, так и пропагандой Геббельса; широко обсуждались прогнозы, предсказывающие большие потери.

В Германии и Франции припев новой песни «Die Wacht auf Kanal» [8]эхом разносится из казарм и ресторанов:

5–я армия захватывает Рим, Вечный город, 4 июня; радостные заголовки сообщают эту новость, но сердца солдат бьются в такт Нормандии, а прилив Ла – Манша, по которому медленно идет великая армада, поднимается и катится к побережью Франции.

До первого касания песчаных пляжей остается еще 12 часов; парашютисты должны начать прыгать вскоре после полуночи.

Это затишье перед бурей, но это и первая кровь. Минный тральщик «Оспрей» из 10–й противоминной эскадры цепляет мину в Ла – Манше; море устремляется в его переднее машинное отделение; он загорается и тонет с шестью американскими моряками – первыми из тех, кому предстоит погибнуть.

Но за маленькими минными тральщиками на «Пикадилли – Серкус», большой площади продуваемого ветрами моря к юго – востоку от острова Уайт, теперь собираются и дымят большие и маленькие корабли, которые затем возьмут курс на юг по пяти очищенным от мин проходов, пересекающих Ла – Манш. На протяжении бесконечных миль морской пейзаж, растворяющийся в закате на западе, заполнен кораблями; наблюдатели на мысах южного побережья видят в уходящем дне вооруженные траулеры и линейные корабли, буксирные и десантные суда, крейсеры и эсминцы, ко многим из которых привязаны аэростаты заграждения. Ветер стихает, волны успокаиваются, но маленькие суда все равно качаются и движутся тяжело…

В мелких водах залива Сены, напротив мест запланированной высадки, на дне лежат две маленькие подводные лодки в ожидании полной темноты. Перед ними стоит задача подняться на поверхность и обозначить закрытыми в сторону берега огнями границы атаки англичан.

Далеко к северу от Кале и в проливе осуществляются отвлекающие маневры на Булонь; ложные десантные суда заполняют Темзу, а в Дувре генерал – лейтенант Джордж (Кровь и Отвага) Паттон занимает несуществующий штаб; а в пустых лагерях продолжает гореть огонь кухонных костров и ездят грузовики.

В Англии аскетичный генерал, который процитировал своим солдатам слова:

– «занят по горло в тот вечер». Ему нужно сделать «последние распоряжения» относительно своего сына Дэвида, у которого нет матери, и спрятать в шкаф свое «гражданское платье». Его зовут Бернард Л. Монтгомери, который командует всеми сухопутными силами вторжения.

«Когда союзнические силы вторжения пересекают Ла – Манш, немцы во Франции, которых так долго готовили к этому моменту, не знают, что он уже совсем близок. Противник ничего не видит.

В первые пять дней июня не проводилось никакой воздушной рекогносцировки. Морское патрулирование в ночь с 5–го на 6 июня, а также операции по установке мин были отложены из – за плохой погоды.

Фельдмаршал Роммель, отправившийся к Гитлеру, в ту ночь находится в Геррингене (Германия) со своей семьей» [4].

В Англии готовятся военно – воздушные силы. У каждого американского парашютиста в кармане лежат недавно отпечатанные французские деньги, равные примерно десяти долларам; у каждого на правом рукаве пришит маленький флаг США; у каждого медный компас и металлические пищалки – сверчки из дешевой лавки для опознавательных целей – на одно нажатие («клик – клак») отвечают двумя («клик – клак», «клик – клак»). В сетки на касках вплетены коричневые и зеленые камуфляжные ленты; одни солдаты обрили головы, оставив только чуб, как на скальпе индейца – могаука; другие придали лицам боевую окраску «свирепых индейцев»; а третьи намалевали черные пятна под глазами. Генерал Максвелл Д. Тэйлор, командир «Кричащих орлов» 101–й воздушно – десантной дивизии, просит своих солдат прыгать во французскую темноту с криком «Билл Ли!», чтобы таким образом отдать должное «отцу американских парашютистов» генерал – майору Уильяму Ли из Данна, штат Северная Каролина, который недавно был госпитализирован с сердечным приступом.