Оскар Райле - Секретные операции абвера. Тайная война немецкой разведки на Востоке и Западе. 1921–1945

Когда Фукс в оговоренное с противником время прибыл на вокзал в Люксембурге, его сразу же встретил уже знакомый агент и провел к французскому заказчику, который ждал его в здании вокзала. Даус и я наблюдали за этой встречей и сумели скрытно заснять момент представления и обмена приветствиями. Прекрасно выглядевший французский хозяин был крупным, представительным брюнетом, видимо офицер. Этого не мог скрыть даже его элегантный костюм. Позднее абвер по снятым нами с Даусом фотографиям установил, что он является сотрудником Второго бюро в Меце.

После поездки унтер – офицер Фукс подробно сообщил о беседе, состоявшейся у него с французским хозяином, пообещавшим ему высокое вознаграждение за доставку необходимой секретной документации, и гарантировал ему, что тот, само собой разумеется, в случае опасности сможет перебраться во Францию.

По заданиям, полученным унтер – офицером Фуксом в Люксембурге, было видно, что французская разведка остро интересуется структурой и оснащением германского вермахта во всех деталях.

В последующие месяцы унтер – офицер Фукс неоднократно выезжал в Люксембург, чтобы передать французскому хозяину микропленки с секретной служебной документацией. Но отснятые документы были фальшивкой, подготовленной штабом корпуса в Касселе специально для данного дела с целью дезинформации французской разведки. Абвер в Берлине проверил дезинформацию. Весь материал, будь то подлинные документы или дезинформация, который собирались подкинуть по каналам GV иностранной разведке, прежде должен был проходить экспертизу и разрешение в отделе IIID абвера.

Французский хозяин держал свое слово. Унтер – офицер Фукс за каждый добытый лист получил по тысяче марок. К сожалению, эту контригру удалось вести лишь восемь месяцев. Предположительно, с какого – то времени французская разведка раскусила фальсификацию получаемых документов, и тогда поездки унтер – офицера в Люксембург стали небезопасными. Но даже если эта контригра велась всего чуть больше полугода, все равно она дала важные сведения о намерениях и целях, а потом и о методах работы, сотрудниках и агентах французской разведки.

Подобные GV – каналы, которые также обозначались термином «контригра», в последующие годы стали наиболее распространенным инструментом, который абвер использовал против вражеских разведок на Востоке и Западе. Контригра – одно из лучших средств длительного контакта с разведкой противника и выявления вынашиваемых против рейха планов и шпионских атак. Разумеется, при этом случалось, что и офицер отдела IIIf попадал впросак и вербовал агента противника, полагая, будто приобрел надежного осведомителя. И все же подобные случаи были редки, как позднее в ходе войны выяснилось при обработке захваченной секретной документации. С другой стороны, если германскому абверу с 1935–го по 1939 год и потом во время войны и удалось с успехом провести множество контр – игр, то, несомненно, в основном благодаря только что народившейся германской контрразведке, вплоть до самого начала войны действовавшей неприметно и с большой предосторожностью под руководством сравнительно небольшого круга офицеров. Противник же раскрывал ее замыслы лишь спустя годы.

С помощью агентурной сети против французской разведки в Люксембурге и Бельгии удалось запустить множество контригр в течение всего нескольких месяцев. Отныне большинство агентов – осведомителей получило задание отыскивать в первую очередь таких сотрудников французских секретных служб, которых, предположительно, можно было подкупить. Требовалась вербовка нескольких руководящих сотрудников французской разведки, если абвер хотел иметь достаточное представление об организации, оснащении, методах работы и постановках задач этого противника.

Удалось и это, а именно: в самом первом деле уже в начале 1937 года. Когда я однажды встречался с моим люксембургским куратором агентуры осведомителей Петером Бреннером, он сказал:

– Господин доктор, у меня есть для вас одна интересная ориентировка. Недавно от одного моего друга я узнал, что комиссар Сюрте Рене Флобер из Лонгви часто ездит в Люксембург и там крепко поддает. От другого друга, он живет в Эше и хорошо знает Лонгви – у него там свое дело, – я знаю, что Флобер сильно задолжал. Он пьет и тратит много денег на женщин.

(Агенты – осведомители перед войной в целях маскировки обращались к офицерам абвера в гражданском «господин доктор».)

Сначала я думал подослать Флоберу женщину (что сделать было несложно), которую мы могли бы посвятить во все и использовать против комиссара. Но в конце концов мне, памятуя об отношении к этому Канариса, идея показалась столь неприемлемой, что я стал искать другой путь.

Как это часто и бывает, и в данном случае помогла самая простая идея. Я навел справки, в какой компании Флобер совершает свои хмельные турпоездки. Одним из его собутыльников был некий люксембургский коммерсант по имени Шнейдер, также любитель выпить, уже довольно сильно подорвавший свое дело. Я обсудил с Бреннером, который лично знал Шнейдера, положение вещей и спросил его:

– А где и при каких обстоятельствах можно выйти на Шнейдера? Вербовка Флобера могла бы дать весьма ценные сведения, поэтому я сам хотел бы заняться этим делом и попробовать вербовку. Вы же, Петер, при этом не должны ни коем образом светиться. Если я вступлю в переговоры со Шнейдером, а позднее и с Флобером, оба они не должны даже подозревать, что вы имеете к этому отношение. Люксембургский регион для проведения вербовки вызывает у меня сомнения. Итак, через одного из своих людей вам следует попытаться выяснить, не наезжает ли Шнейдер время от времени в Германию и с кем он ездит или встречается там.

– Хорошо, господин доктор, – сказал Бреннер, – думаю, вскоре мне будет известно гораздо больше. Иногда Шнейдер по делам ездит в Кёльн. Вот тут мы и попробуем.

Уже через восемь дней Петер Бреннер разыскал в Кёльне коммерсанта, с которым Шнейдер обычно встречался. Мне оставалось только позвонить коммерсанту в Кёльн, чтобы узнать, когда он ждет Шнейдера. В телефонном разговоре, который, естественно, велся под вымышленным именем, как бы случайно всплыл объяснимый коммерческими интересами вопрос о Шнейдере.

Теперь я знал, к какой отрасли принадлежала кёльнская фирма и какие дела она вела с коммерсантом. Через одного из своих доверенных лиц я распорядился найти какую – нибудь из фирм, которая интересуется подобной коммерцией. После непродолжительных поисков такая фирма была обнаружена в Кобленце. Повезло, что уполномоченный агент – осведомитель так быстро нашел профилирующее немецкое предприятие, занимавшееся импортом сельхозпродукции из Люксембурга; ибо подобная торговля велась лишь в сравнительно небольших объемах. Вообще торговый оборот между Германией и Люксембургом в те времена был незначительным. В больших объемах из Люксембурга в Германию ввозилась исключительно железная руда.