Генри Моргентау - Трагедия армянского народа. История посла Моргентау

Джевад-паша, турецкий главнокомандующий в Дарданеллах, встретил нас и проводил в Главный штаб. Джевад был человеком высокой культуры, приятным и радушным, с прекрасными манерами. Он прекрасно говорил по-немецки, поэтому переводчик мне не потребовался. Меня поразило уважение, с которым немецкие офицеры обращались с ним. То, что он был их главнокомандующим этим театром военных действий и что генералы кайзера были его подчиненными, было вполне очевидным. Когда мы вошли в его офис, Джевад остановился напротив куска торпеды, поставленного в центре коридора, очевидно в качестве сувенира.

– Это великий преступник! – сказал он, привлекая мое внимание.

Примерно в то же время в газетах воспевали подвиг английской субмарины, которая прошла в Дарданеллы, преодолев минное поле, и торпедировала турецкий военный корабль «Месудие».

– Это та самая торпеда! – сказал Джевад. – Вы увидите остатки корабля, когда спуститесь вниз.

Первым укреплением, которое я осмотрел, было укрепление Анадолу-Хамидие (Азиатское Хамидие), расположенное на урезе воды за Чанаком. Было такое впечатление, что я в Германии. Офицеры были практически все немцы. Повсюду сооружались огневые позиции, укреплялись посредством мешков с песком, а также другими способами. Повсюду здесь можно было слышать немецкий, а не турецкий язык. Мой гид полковник Верле получал огромное удовольствие, демонстрируя мне огневые позиции. Он был похож на актера, который гордится своей работой. Он сообщил мне, что безумно счастлив оказаться здесь в тот самый миг, когда Германия наконец нашла себя в войне. Он сказал мне, что всю свою жизнь он провел на военных учениях и, как и большинство немцев, устал от маневров, ненастоящих сражений и прочей бутафории. Уже приближаясь к 50-летнему рубежу, он стал полковником и очень боялся, что его карьера так и закончится без настоящего военного опыта, – и вдруг произошло великолепное событие, вот он сражается с настоящей английской армией, стреляет из настоящих орудий настоящими снарядами! Манеры Верле никак нельзя было назвать грубыми, он был «gemUtlich» джентльменом из Бадена, достаточно приятным. И все же он был полностью подвластен духу «der Tag». Его отношение к происходящему было понятно, он вел себя как человек, который всю свою жизнь провел изучая теорию, а теперь получил возможность применить свои знания на практике.

Ощущение, что я в Германии, было столь сильным, что я не удержался и спросил полковника Верле, почему на этой стороне пролива так мало турок.

– Вы не станете задавать мне этот вопрос, – с улыбкой ответил он, – после того, как побываете на другой стороне пролива!

Местоположение Анадолу-Хамидие кажется идеальным. Он находится прямо у кромки воды, и в его распоряжении десять орудий, способных обстрелять любое судно, появившееся в Дарданеллах. Стоя около бруствера, я прекрасно видел весь пролив и форт Кум-Кале, находившийся примерно в восьмидесяти километрах. Ни один корабль не смог бы зайти в пролив незамеченным. И все же на непрофессионала вроде меня укрепления не произвели особого впечатления. Бруствер и траверс были всего лишь насыпями, которые, вероятно, не изменились со времен строивших их в 1837 году французов. Существовало распространенное мнение, что немцы полностью модернизировали укрепления на Дарданеллах, но в то время этого еще не произошло. Орудиям, используемым в Анадолу-Хамидие, было более тридцати лет, все они были сделаны на заводе Круппа в 1885 году. А ржавчина на некоторых из них была явным свидетельством их возраста. Их дальнобойность была около четырнадцати километров, в то время как дальнобойность орудий на военных кораблях, противостоящих им, была шестнадцать километров, дальнобойность же орудий на «Королеве Елизавете» была близка к восемнадцати километрам. Цифры, которые я привел в отношении к Анадолу-Хамидие, применимы практически ко всем орудиям на других фортификационных сооружениях. Что же касается преимущества дальности, то флот союзников имел решающее превосходство. Один только корабль «Королева Елизавета» мог справиться со всеми. Не было в фортификационных сооружениях и достаточного количества боеприпасов. И это при том, что европейские и американские газеты писали о том, что поезда со снарядами и оружием в Дарданеллы идут из Германии через Румынию. Из фактов, которые мне стали известны во время этого путешествия, а также впоследствии, я сделал вывод, что все эти рассказы – чистейшей воды вымысел. Небольшое количество «красных головок» – не бронебойных снарядов, используемых только против десантных партий, – было доставлено из Адрианополя и находилось в Хамидие во время моего визита, но их было немного, да и против кораблей они были бесполезны. Я уделяю много внимания Хамидие, потому что это было самое важное фортификационное сооружение в Дарданеллах. Во время обстрела оно принимало на себя больше огня союзников, чем любые другие позиции, и на его долю приходится по меньшей мере 60 процентов ущерба, нанесенного флоту союзников. Именно в Анадолу-Хамидие во время обстрела 18 марта был потоплен французский корабль «Буве» и нанесены повреждения ряду других кораблей. Все его офицеры были немцами, и ответственные посты занимали члены команд «Гебена» и «Бреслау».

Мы сели в автомобиль и отправились в Дарданос, проехав мимо остатков «Месудие». Батарея Дарданоса была настолько же турецкой, насколько Хамидие – немецкой. Орудия Дарданоса были несколько современнее, чем в Хамидие, – это были модели Круппа 1905 года. Здесь также располагалась единственная новая батарея, которую немцы установили к моменту моего визита: она состояла из нескольких орудий, снятых с немецких и турецких кораблей, стоявших в Босфоре. За несколько дней до нашей инспекционной поездки флот союзников вошел в бухту Эренкей и подверг ужасному обстрелу Дарданос – его последствия я видел буквально на каждом шагу. Земля почти на километр вокруг была вздыблена, пейзаж напоминал фотографии полей сражений во Франции, которые я недавно видел. Странным представлялось то, что, несмотря на руины вокруг, сами батареи были нетронуты, – сопровождавшие меня турки сообщили, что не было уничтожено ни одно орудие.

– Когда закончится война, – сказал генерал Мертенс, – мы создадим здесь курорт для туристов, построим гостиницы и станем продавать вам, американцам, в качестве сувениров артефакты. Чтобы их найти, нам не придется даже производить раскопки. Британский флот все сделал за нас.

Это звучало как шутка, хотя по сути было чистой правдой. Дарданос, в котором мы находились, был одним из самых известных городов Древнего мира; во времена Гомера он был частью владений Приама. Фрагменты капителей и колонн видны здесь до сих пор. А снаряды флота союзников, глубоко взрыхляя пласты земли, извлекали на поверхность артефакты, находившиеся в земле на протяжении тысячелетий. Один из моих спутников нашел кувшин для воды, который использовался, скорее всего, во времена Трои. Эффективность современного орудийного огня в «раскапывании» реликвий давно исчезнувших цивилизаций была воистину удивительной, правда, к сожалению, экспонаты извлекались на поверхность не всегда в целости.