Феликс Керстен - Пять лет рядом с Гиммлером. Воспоминания личного врача. 1940-1945

Гиммлер ответил:

– А, в них нет ни капли преданности. Все, что они хотят, – наград, и видят в фюрере того человека, который поможет получить их. Я убежден, что после победы мои вожди СС выдвинут самые фантастические претензии. Но к тому моменту мне уже будет на них наплевать. Каждый вождь СС должен быть столь предан Гитлеру, – заявил Гиммлер, – чтобы в любой момент он мог отдать жизнь за фюрера без колебаний.

Я спросил, повесится ли он сам, если Гитлер прикажет. Гиммлер потрясенно смотрел на меня мгновение, затем сказал:

– Да, конечно! Немедленно! Ведь если фюрер отдаст такой приказ, у него будут на то причины. И не мне как послушному солдату оспаривать эти причины. Я признаю только безусловное подчинение.

Я сказал ему, что сам бы не сделал такого, если бы мне приказал президент Финляндии.

Сегодня мне удалось, после долгого лечения Гиммлера, добиться освобождения 7 бельгийцев, 6 люксембуржцев, 18 французов, 12 француженок, 3 голландцев, 2 норвежцев и эстонца. Все они были приговорены к смерти за саботаж.

Полевая штаб-квартира

15 января 1944 года

10 января Гиммлер неожиданно вызвал меня в штаб-квартиру, так как его здоровье ухудшилось. После предшествовавших напряженных недель мне очень хотелось провести с комфортом несколько дней в Харцвальде, куда я привез из Швеции кофе и шоколад – предметы роскоши, без которых давно вынужден был обходиться.

Гиммлер был не только нездоров, но и подавлен. Состояние на русском фронте вызывало у него большую тревогу. Как заявил сегодня Гиммлер, Россия похожа на гидру из греческого мифа: если отрубить у нее голову, взамен вырастают семь новых.

– Миллионы русских погибли на этой войне, миллионы мы взяли в плен, но на поле боя выходят все новые и новые миллионы. В 1931 году, по оценкам самих русских, в России жило 111 миллионов человек к западу от Урала и 52 миллиона к востоку.

Согласно данным департамента СС по вопросам расы и расселения, эти цифры сегодня составляют 125 и 60 миллионов соответственно; а к 1952 году в России будет жить по меньшей мере 200 миллионов человек. Следовательно, прирост составляет около 3 миллионов в год. С военной точки зрения бороться с этим приростом можно, если убивать от 3 до 4 миллионов русских в год.

– Если такие вычисления можно было сделать в кабинете, – сказал я Гиммлеру, – то вы, зная это раньше, никогда не начали бы эту безумную войну.

– Конечно, я это знал. Именно поэтому мы были испуганы и видели опасность. Но мы не могли представить, что другие страны нападут на нас с тыла на самом первом этапе – во время Польской кампании, – вместо того чтобы предоставить нам возможность справиться с русским колоссом, который угрожает всему миру. И еще того менее могли мы представить, что США снабдят русских самым лучшим оружием. Без американского оружия и припасов Россия была бы разбита в ходе нашего яростного блицкрига. Западные державы бессмысленно связали нам руки, они не имеют представления о России, а тем более о тех силах, которые Россия приводит в движение в течение многих лет, и о тех изменениях в Азии, которые Россия целенаправленно готовила уже долгое время.

Посмотрев на карту, вы увидите чудовищный земельный массив. Разумеется, какую-то его часть можно не принимать во внимание, как непригодную для постоянного заселения, особенно на севере азиатской России. К западу от Урала Россия занимает гигантскую площадь от Кавказа до Крайнего Севера. К этим западным землям примыкает длинная змеевидная полоса обитаемых территорий, протянувшаяся через азиатскую Россию до Тихого океана. В этом состоит слабость России. Пока такое положение сохраняется, Россию можно победить – но не позже.

На мой вопрос, в состоянии ли русские добиться изменений в таких исключительно жестких условиях, навязанных им природой, Гиммлер ответил:

– В состоянии. Русские – мастера в этом деле. Им уже удалось вывести сорта пшеницы более морозостойкие, чем все, известные доселе. Вполне возможно, им удастся продвинуть границу произрастания пшеницы дальше к северу. Во время войны в России мы захватили испытательный участок, на котором такие эксперименты проводились в течение многих лет. Но к несчастью, значение этих образцов зерна не сразу поняли и роздали зерно войскам. Когда об этом стало известно, фюрер впал в ярость, потому что был высокого мнения об этих русских экспериментах. К счастью, это случилось не в подразделении СС. Если русским удастся отодвинуть границу разведения пшеницы на 190 километров к северу, то Россия приобретет совсем иной вид. Из змеи, вытянувшейся по Сибири, она превратится в компактное государство, простирающееся примерно на 10 тысяч километров с запада на восток. А от Базеля до Кенигсберга только 1500 километров.

Когда я заметил, что пока война не выиграна, а проиграна, да и в любом случае Гиммлеру нет нужды заботиться о границах распространения пшеницы, тот сказал:

– Не следует делать такие расчеты, так как все может случиться очень быстро. При известных обстоятельствах десяти лет вполне может хватить, так как Россия направляет все силы на расширение жизненного пространства. Многие поколения русских знали, что слабость России в нехватке земель, пригодных для жилья. И по этой причине, чтобы дополнительно подстраховаться, они также пытаются захватить земли на юге или по крайней мере добиться там определенного влияния. Россия сделала своим сателлитом государство Танну-Тува западнее Монголии; она же устроила революцию в Монголии, так что Внешняя Монголия провозгласила себя социалистическим государством, вступила в союз с Россией и широко открыла двери для русских. Это случилось в 1922 году, но еще в 1907 году Россия обсуждала с Англией раздел Персии. В Маньчжурию России не попасть из-за японского давления. Но если Россия выйдет из нынешней войны более или менее целой, то в действие может быть приведен план Бадмаева, и у Европы не останется надежды.

Когда я спросил, что это за план Бадмаева, Гиммлер сказал, что документы о нем я могу получить у доктора Брандта.

Полевая штаб-квартира, Украина

16 июля 1942 года

Сегодня утром мне не удалось провести с Гиммлером лечебный сеанс, так как он не мог достичь той расслабленности, которая необходима для успешного лечения. Он до сих пор находится под глубоким впечатлением от беседы с Гитлером, в ходе которой получил возможность высказать свои идеи о военно-крестьянских поселениях.

– Вы не представляете, как я счастлив, господин Керстен! – так Гиммлер начал разговор со мной. – Фюрер не только выслушал меня, он даже воздерживался от непрерывных замечаний, вопреки своей обычной привычке – привычке, которая, к сожалению, полностью нарушает ход мыслей говорящего, так что в итоге он вынужден не раскрывать свои взгляды на предмет, а выслушивать мнение фюрера по этому вопросу. Нет, сегодня фюрер даже одобрил мои предложения, задавал вопросы и обращал мое внимание на важные детали, которые я не обдумывал, и поэтому они нуждаются в дополнительном изучении с моей стороны. Сегодня самый счастливый день моей жизни. Теперь можно реализовать все, что я замышлял и планировал в малых масштабах. Я немедленно возьмусь за дело в больших масштабах – и со всей энергией, на какую способен. Вы же меня знаете: раз начав, я вижу проблему до самого конца, как бы велики ни были трудности.