Эрих Редер - Гросс-адмирал. Воспоминания командующего ВМФ Третьего рейха. 1935-1943

В начале войны не существовало никаких возможностей для проведения успешных наступательных операций против превосходящих нас по численности британских сил. Поэтому наши действия против неприятеля заключались в основном в постановке минных заграждений у побережья Англии нашими легкими крейсерами и специальными минными заградителями. Эти операции, осуществлявшиеся по прямым приказам командующего флотом, были, к нашему счастью, удачными, за исключением случая с 7-м дивизионом торпедных катеров. Эти четыре катера, довольно старые и использовавшиеся поэтому только для постановки мин, были направлены адмиралом фон Ингенолом без какой-либо поддержки на минирование устья Темзы 17 октября. Наткнувшись на врага, все четыре катера были потеряны.

Рекогносцировочные рейды, осуществлявшиеся дивизионом торпедных катеров почти каждую ночь, никогда не обнаруживали местоположения неприятеля. Когда же подводные лодки, уже доказавшие свою эффективность для целей дальней разведки, перешли под начало командования флота, адмирал Хиппер предложил, чтобы линейные крейсера совершили рейд в северную часть Северного моря. Это предложение было одобрено командованием флота, но не был выделен дивизион боевых кораблей для встречи возвращающихся крейсеров у Хорн-фьорда, что предусматривал исходный план. Поскольку наш штаб считал такую поддержку совершенно необходимой, все предприятие было отменено. Но адмирал Хиппер продолжал выступать за наступательные операции линейных крейсеров у английского побережья, но только при обеспечении поддержки основными силами флота – предосторожность, которой исподтишка противился штаб адмирала.

В это время в командовании флотом произошли изменения: появился новый начальник штаба – контр-адмирал Эккерман, сменивший попавшего в госпиталь контр-адмирала фон Манна. Адмирал Эккерман был приверженцем более активной политики, поэтому в ноябре и декабре 1914 года были предприняты операции линейных крейсеров против британских портов Ярмут, Хартлпул и Скарборо. После постановки прибрежных минных полей, проведенной нашими минными заградителями, появилась надежда, что обстрел прибрежных портов может разозлить противника и побудить его выйти из этих баз на перехват наших линейных крейсеров, которые обратятся в бегство, – и попасть прямо в объятия основных сил нашего флота, стоящего за кораблями адмирала Хиппера.

Одна из самых больших опасностей, таящихся в этом рейде против английского побережья, заключалась в трудности правильной навигации. Британия ввела затемнение всех огней на побережье, никаких других ориентиров для определения ночью точного местоположения корабля не было. Поэтому в самый ответственный момент, когда корабль занимал позицию для ведения огня, наши штурманы могли рассчитывать только на верность счисления [21]и лот, которые одни и могли предупредить их об опасных мелях.

Наш главный штурман штаба капитан-лейтенант Прентцель всегда с непостижимым искусством выводил нас в требуемую точку, но, оказавшись там, мы должны были повернуть параллельно берегу и лечь на боевой курс в течение нескольких минут.

Во время нашего первого рейда, для обстрела Ярмута, который обороняли многочисленные песчаные банки и мелководье, адмирал Хиппер распорядился дать сигнал для поворота в тот момент, когда лот покажет глубину менее чем в двадцать фатомов [22]. Это произошло довольно скоро, последовавший за этим обстрел велся на вынужденно дальней дистанции. Однако, даже если хотя бы один-единственный из наших кораблей сел на прибрежную мель, все корабли оказались бы в весьма затруднительном положении – пришлось бы бросить обреченный корабль либо противостоять намного превосходящим силам неприятеля, которые вскоре собрались бы вокруг нас. Наш легкий крейсер «Штральзунд», имевший много меньшую осадку, подошел гораздо ближе к побережью и, как и предусматривалось, поставил там минное поле.

В ходе этой первой операции мы допустили ошибку, сконцентрировав наш огонь на британской канонерской лодке «Альциона», единственном вражеском корабле в нашем поле зрения. Был отдан следующий приказ: «Зейдлицу» открыть огонь!» Но воинственно-нетерпеливые артиллеристы всех наших кораблей открыли огонь из всех орудий. Среди всплесков от снарядов всех кораблей было совершенно невозможно определить перелеты или недолеты снарядов каждого из них и соответственно скорректировать огонь по цели, так что в результате «Альциона» ушла практически неповрежденной.

На войне, как и везде, опыт является учителем, которого невозможно заменить ничем, и этот рейд на британское побережье стал ценнейшей проверкой возможностей наших линейных крейсеров.

Еще одна подобная же операция была запланирована на середину декабря. Теперь группа линейных крейсеров была усилена приданным ей «Дерфлингером», а план проведения операции включал не только обстрел фортов Хартлпула и Скарборо, но и военных объектов в Уитби.

Навигация в этих водах была несколько проще, чем в ходе рейда на Ярмут, но расстояние, которое надо было пройти нашим кораблям, было намного больше. Новые цели располагались гораздо ближе к британским военно-морским базам в устье рек Тайн и Форс, прикрытых с фланга крупными силами в Хамбере. Но мы были убеждены, что сможем успешно провести операцию, если только основные силы германского военно-морского флота займут позицию, с которой они смогли бы прикрыть нас, если на обратном пути враг попытается отрезать нас от Гельголанда. Такое обещание было получено, и точка встречи должным образом назначена.

Наши собственные приготовления к операции были максимально тщательными. Два раза одна из наших подводных лодок совершила рейды к местоположению нашей предполагаемой цели, проверяя и перепроверяя подходы к ней. Возможно, нам следовало также проверить то, каким образом адмирал фон Ингенол трактует императорский приказ об операциях флота – тот его пункт, который устанавливал, что германский флот не должен предпринимать наступательных операций против противника за пределами определенного расстояния от фортов Гельголанда. Но, дав согласие на поддержку флота и определив точку встречи с ним, командующий флотом был обязан надлежащим образом выполнить эту договоренность – или, если имелись веские причины, препятствующие его выполнению, он был равным образом обязан информировать о них рекогносцировочные силы и принять альтернативное решение. Такая информация совершенно необходима для командующего рекогносцировочными силами, потому что, если наши корабли встретились бы с вражескими силами, он должен был бы знать приблизительное местонахождение и планы основных сил флота, к которым можно было бы обратиться за поддержкой.