Неизвестен Автор - Бои у Хасана - Партийно-политическая работа в боевой обстановке (Сборник)

Как нарастали события?

Японцы долго и скрытно готовились к захвату сопки Заозерной. Они подтягивали силы, пользуясь наличием подъездных путей, железнодорожной ветки и скрытых подходов.

Зная, что на границе у нас находятся только пограничники, японцы изо дня в день провоцировали столкновения и становились все более наглыми. Они начали открыто нарушать границу.

Особенно быстро начала нарастать угроза нападения после того, как наши славные пограничники убили японского наглеца-жандарма, забравшегося на нашу священную землю.

По всему участку границы японцы стали строить укрепления, подвозить войска, убирать местных жителей. Движение по железной дороге увеличилось в два-три раза против обычного.

На границе стали появляться: группы, офицеров, изучающих нашу местность. Нашим пограничникам японская военщина без всяких на то прав и оснований посылает "ультиматумы". В Японии вся печать трубит на все лады о мнимых нарушениях границы советскими пограничниками и полевыми войсками. Японские фашисты готовят "общественное" мнение к войне с Советским Союзом. А в это время в Москве посол Сигемицу предъявляет "претензии" советскому правительству, требуя удовлетворения, угрожая возможностью столкновения, осложнениями и прочее, т. е. готовится мировое "общественное" мнение.

Нарастающая угроза нападения заставила нас подтянуть войска ближе к границе.

В ночь с 28 на 29 июля японцы силой свыше ста человек напали на наш пограничный наряд в одиннадцать человек. Японцы, пьяные, полезли на Заозерную. Завязался жаркий неравный бой.

Наши пограничники - одиннадцать героев, - несмотря на десятикратное превосходство японцев, ни на шаг не отступая, били и поражали налетчиков. До последней возможности каждый из них своим метким огнем разил противника.

Японцам не удалось захватить сопку. Они вывели из строя всех одиннадцать героев, но сами потеряли почти всю нападавшую роту и отступили. Наши части, и среди них рота тов. Левченко, шли на помощь пограничникам. 29-30 июля рота Левченко занимает склоны Заозерной, а части усиления подтягиваются к Ханой, Мраморный мыс, Заречье.

В ночь с 30 на 31 июля японцы силой до девятисот - тысячи человек, прикрываясь сильным туманом и мелким дождиком, опять нападают на Заозерную.

Тысяча против ста! Силы неравные. Местность для нас невыгодная. Впереди высокая сопка, сзади озеро Хасан.

С целью окружения наших бойцов японцы нападают с двух сторон. Опять неравный бой. Натиск японцев с честью выдержан, полностью уничтожен японский батальон.

После, окруженные с трех сторон свежими японскими подкреплениями, наши бойцы выходят из окружения, но оставляют сопку Заозерную в руках врага. Этим заканчивается первый этап борьбы. Дорогой ценой, потерей свыше тысячи человек достается японцам сопка Заозерная.

Рота Левченко вместе с группой пограничников выходит в район высоты 68,8 и присоединяется к подошедшим на поддержку нашим пастям.

Это было только начало боев в своеобразных условиях: ночью, в горах, в окружении, при отсутствии естественных рубежей укрытия для нашей горстки бойцов, в крайне тяжелых условиях для маневрирования, при отсутствии связи со своими частями.

Бои 2-3 августа проходили в таких же тяжелых условиях. Части вступали в бой с марша, без необходимого времени для разведки местности, для подготовки к бою.

В периоды наступлений и боев штабы не всегда успевали за своими частями. Иногда от взрывов снарядов рвалась связь. Это затрудняло управление боем, своевременное ознакомление с обстановкой на передовых линиях, с положением наших войск и войск противника.

В этих условиях роль комиссара, роль политработника крайне велика и ответственна. Комиссар должен быть каждую минуту осведомлен об обстановке. Он должен направлять умы и настроения бойцов. Он обязан везде быть, все знать и всегда быть на наиболее ответственном участке боя, чтобы своим примером воодушевлять бойцов и командиров на героические подвиги, пресекать всякие попытки внести замешательство и панику.

На маневрах и учениях мы не всегда представляем себе реальную обстановку боя. Над нами там не рвутся снаряды, не свистят пули. Мы не видим там раненых и убитых бойцов. Перед политработником не встает вопрос, как вынести раненого товарища из боя, когда каждую секунду грозит опасность самому быть убитым или раненым. Перед ним не встает также вопрос: где хоронить убитых и кто должен заниматься этим в данную минуту, когда каждый боец занят своим делом? На маневрах обычно комиссар части или соединения не думает: где сейчас двуколка с патронами, есть ли снаряды для такой-то роты или батальона, достаточно ли гранат в таком-то пункте?

На маневрах или учениях комиссар задумывается над тем: вовремя ли будут накормлены бойцы, будут ли обеспечены водой, как будет организован ночлег, каково настроение бойцов, как доставить им почту и корреспонденцию. На учениях заранее известно, что впереди никакого противника нет, что кухни придут |в условленное место, снарядов подвозить не нужно. Медицинские пункты, дивизионные обменные пункты в лучшем случае проводят свою будничную работу, а то и просто создаются условно.

В боевой обстановке все эти вопросы реально и во всей остроте встают перед комиссаром. Бои заставляют до пределов напрягать нервы и командира и бойца; в то же время требуется максимум хладнокровия к спокойствия в принятии решений. Иногда минуты могут решить исход боя в том или ином пункте или участке боя. Стоны своевременно не убранных с поля боя раненых или трупы убитых товарищей влияют на психику бойца. Нехватка патронов у бойца или пулеметчика также остро влияет на настроение. Правда, боец не беспокоится об обеде или газете во время огневых схваток и забывает о сне и еде во время атак, но каждый комиссар об этом должен помнить всегда и беспокоиться о своевременном предоставлении бойцу и того, и другого, и третьего.

Как мы, комиссары, были ориентированы в конкретной обстановке, как мы доводили обстановку до красноармейцев?

С самого начала событий комиссары частей регулярно знакомились с обстановкой путем личного общения; с комиссаром соединения, от которого получали задания, знакомились с оперативными сводками. Использовали личное общение с командирами своих подразделений, с политическим аппаратом частей и соединения.

Правда, каждый час, каждые 10-15 минут поступали все новые и новые сведения, часть которых нуждалась в серьезной проверке.

Поэтому знакомство с обстановкой, ориентировка политсостава у нас проводились по основным, уже проверенным данным. Комиссар части, получив эти данные, знакомил с ними своих политработников, секретарей партийных и комсомольских организаций и давал соответствующие указания.