Неизвестен Автор - Бои у Хасана - Партийно-политическая работа в боевой обстановке (Сборник)

- Что делать редакции?

В разговор вмешался начальник Политуправления РККА тов. Мехлис:

- Как же вы, газетчики, отстали?

Он дал указание вывезти типографию на позиции и наладить регулярный выход газеты.

4 августа мы выпустили первый боевой номер.

Бойцы организовали у типографии очередь, чтобы: получить газету. Мы не предполагали, что на фронте, когда рвутся снаряды и свищут пули, боец может подняться из окопа и с веселой улыбкой бежать к политруку за газетой. Но у Хасана было так.

В газету писали многие бойцы и командиры. Писали на различные темы, но главным образом о своей преданности родине и о ненависти к врагу. Поступало много стихов, песен, частушек.

Заметки и статьи доставлялись различными способами и средствами.

Для быстрой доставки писем мы заранее приготовили конверты с надписью: "Вручите немедленно в редакцию "На боевом посту". Этот разборчивый адрес спас от потери много писем военкоров.

Письма попадали на пункты обора донесений, куда из частей идет вся почта. Приносили их и бойцы, выделенные в частях, для доставки газет. Много писем принимали лично работники редакции.

Газета набиралась тремя наборщиками в походной типографии. Набирать приходилось в дневное время, в условиях, далеко не легких. Снаряды противника иногда мешали нормальной работе. Были дни, когда мы часами сидели в окопе без работы. Потом красноармейцы-наборщики Чинахов, Катаев и Калина приспособились работать в окопах. Выносят кассы, ставят их на землю и, стоя на коленях или сидя, набирают. Набирали они быстро и грамотно, так как думали об одном: как бы быстрее выпустить газету.

Печатали газету ночью, тщательно маскируя свет. Работа эта довольно трудная, так как в машине быстро становится душно.

Как доставлялась наша газета на передовые позиции? Большую часть газет к период боев получали непосредственно в типографии, специально выделенные частями красноармейцы и конно-посыльные. В окопы газету ежедневно носили и работники редакции, направлявшиеся туда за материалом.

Вначале редакция наша остановилась в тылу, примерно за шесть-семь километров от передовых позиций. Это было крайне неудобно: мы оказались оторванными от основных частей. Потом переехали в расположение огневых позиций артиллерии. Ближе стал политотдел и передовые части.

Исходя из опыта, надо полагать, что лучшее место для редакции во время боя - это район расположения штаба или район полковых пунктов медицинской помощи, как крайний случай - район дивизионного пункта медицинской помощи.

Красноармеец Е. Ажгибесов

Заметки корреспондента

В конце июля по заданию редакции "На боевом посту" я прибыл в часть. Два дня я наблюдал обычную жизнь подразделений, и работу партийных организаций. Жизнь шла размеренно, по плану.

На вечер парторг Шустров назначил партийное собрание. Я готовился присутствовать на нем. Но после обеда по подразделениям был дан приказ:

- На границе неспокойно. Привести подразделения в боевую готовность.

Все насторожились. Имущество и снаряжение были быстро приготовлены к бою. Я решил, что собрание сорвалось.

Распорядок дня в части не нарушался. После обеда бойцы легли отдыхать. Однако мертвый час полностью использовать не удалось. Старший лейтенант Разодеев подал команду:

- В ружье!

Все моментально поднялись. Луг, на котором расположился лагерь, ожил. Настроение у бойцов приподнятое: они были готовы немедленно выступить на защиту своей родины, разгромить врага.

Парторг Артем Шустров тут же провел партийное собрание. Оно было коротким и совершенно с другой повесткой дня.

- На высотах в районе озера Хасан враг нарушил государственную границу СССР, - говорил Артем Шустров. - Японская рота вступила в бой с пограничниками. Наша задача - помочь отважным пограничникам очистить советскую территорию от японской сволочи.

- Есть, - почти хором ответили присутствующие, - врат будет уничтожен!

Собрание прервалось командой:

- Становись!

Через пять минут колонны уже шли в направлении к озеру Хасан.

Я пошел с пулеметчиками, которыми командовал парторг Шустров.

Мы торопились. По колонне то и дело раздавалась команда:

- Шире шаг!

- Подтянись!

- Не отставать!

Дорога размокла от дождей. То и дело приходилось переходить речушки, болота. Ноги вязли почти по колено. Имущество и пулеметы часто приходилось разгружать с повозок и тащить на себе.

В пути получили информацию о событиях, о первом жарком бое с японцами: одиннадцать пограничников сдержали натиск японской роты; храбро отстаивая каждую пядь социалистической родины, они боролись до последней капли крови.

В неравном бою наши пограничники сумели разбить японскую роту. Некоторые товарищи в этом бою пали смертью храбрых, остальные получили! ранения.

Японцы были отброшены, но, сосредоточив большое количество войск, они вновь повели наступление и заняли нашу сопку Заозерную. В боях уже побывали и подразделения полевых частей Красной Армии.

И вот здесь я, молодой газетный работник, признаться, растерялся как корреспондент: не знал, что можно описывать в нашей газете.

Раньше в боях я участия не принимал. О пограничных инцидентах я встречал в газетах обычно только официальные сообщения ТАСС. А тут бои разгораются. Я - в центре событий. Что о них писать? Посоветоваться не с кем.

О пограничных инцидентах наша газета тоже печатала обычно только сообщения ТАСС. И поэтому я решил, что газета не будет печатать моего материала, и ничего себе в блокнот не записал. Это было ошибкой. Впечатления о первых боях, по рассказам участников, у меня были богатые.

На другой день мое любопытство взяло верх, и я, на всякий случай, для памяти начал делать кое-какие записи об участниках боя.

Связался с военкорами нашей газеты, заместителями политруков товарищами Алдабертеневым, Калиным и другими. Роздал им конверты, бумагу и попросил писать о героических подвигах, проявляемых нашими бойцами, командирами и политработниками в борьбе с японскими налетчиками.

По ту сторону сопок слышен грохот проходящих поездов, рев волов, видимо, идет усиленная подвозка боеприпасов. Что-то будет ночью?

Удар ожидали на высоту, где расположились наши подразделения.

Ночь была темная. Чувствовалась напряженность. Тихо. Разговаривали шепотом. Спать не пришлось. В первом часу услышали взрыв гранаты. Японцы шли в наступление. Зацокали винтовочные выстрелы, застрочили пулеметы.

Наши бойцы, подпустив японцев вплотную, открыли огонь. Первые цепи японцев, были уничтожены начисто. За ними последовали другие.

С мощным красноармейским "ура", с лозунгами: "За родину!", "За Сталина!", "Вперед!", бойцы громили японцев.