Николай Купцов - Воздушные рабочие войны

Самолет шел в сплошном огне разрывов зенитных снарядов. Их вспышки ослепляли меня и мешали наблюдать за пилотажными приборами. Поэтому пришлось реостатом увеличить степень освещения кабины и наклониться ближе к приборной доске.

Внезапно рвануло ножные педали управления рулем поворота. И сразу же появилась мелкая непрерывная тряска. Я подумал, что, возможно, перебило управление рулем поворота. Нажал на одну, затем на вторую педаль - самолет послушно реагировал на мои действия. Значит, здесь все в порядке. Тут же проверил другие органы управления самолетом - в норме. Полет продолжается!

Более минуты мы были для зенитчиков летящей по прямой воздушной мишенью. Что такое минута в жизни человека? Очень малый промежуток времени, почти мгновение. Та же минута на боевом курсе показалась нам целой вечностью. Но вот разорвалась последняя фотобомба, и я, развернув самолет влево, вышел наконец из огненного клубка разрывов.

Опросил экипаж: все ли живы, нет ли раненых, не видно ли каких-либо повреждений самолета? Оказалось, что в основном все в порядке. Правда, радист во время прохода над целью заметил, что киль и руль поворота самолета стали вроде бы немного короче. Штурман на это ответил шуткой:

- Вася, у тебя от ярких вспышек зрачки сузились, а потому и самолет стал меньше. Не волнуйся, это пройдет.

Тогда я рассказал экипажу о рывке педалей управления рулем поворота и продолжающейся до сих пор тряске. Это подтверждало то, о чем доложил радист. Осколком снаряда, вероятно, отбило верхнюю часть киля и руля поворота.

Трудный этот полет закончился все же благополучно. На земле, при свете карманных фонариков, летный и технический состав экипажа произвел внешний осмотр самолета. Бомбардировщик был похож на решето. Верхняя часть киля и руля поворота действительно была отбита - срезана как ножом осколком снаряда.

Часто мы прилетали с боевого задания с пробоинами, но такого еще не было.

Техник самолета старшина Николай Озолин прокомментировал это так:

- Ну и ну! Вот это здорово! Через такой огонь пройти и не получить ни одного ранения! Счастливцы! Долго жить будете!

Пока мы занимались осмотром изрешеченного снарядами Ила, к самолету подошли специалисты по фотосъемке. Коротко спросили меня и штурмана о результатах фотографирования, сняли кассету с фотоаппарата, сели в машину и уехали, сказав на прощанье:

- Срочно требуют снимки!

Мы не обратили на эти слова особого внимания и, как обычно, пошли на командный пункт полка докладывать о выполнении задания.

Ночное фотографирование для нас, молодых еще летчиков, было не совсем обычным делом. Такое задание мы выполняли впервые. К тому же экипаж по собственной инициативе решил произвести в этом полете бомбометание. Поэтому на цель делали два захода и находились в районе железнодорожного узла продолжительное время - больше других экипажей. Многое видели своими глазами, а результат действия всей дивизии запечатлели на пленку - документ объективного контроля. Поэтому интерес к нам у командования полка и офицеров штаба, производивших опрос экипажей, был особый.

Мы со штурманом подробно рассказали обо всем, что видели, а также о своих действиях. Командование, как нам тогда показалось, осталось нами довольно.

После выяснения всех вопросов командир полка подполковник В. К. Юспин сказал мне:

- Командующий дальней авиацией требует срочно доставить ваши снимки в Москву специальным самолетом. Поэтому проследите со штурманом за обработкой пленки в фотолаборатории и помогите быстрее закончить дешифровку.

С командного пункта полка мы с Володей сразу же направились в фотолабораторию, где нам показали уже проявленную, но еще мокрую пленку. Качество негативов было отличное, чему мы несказанно обрадовались. Впереди был процесс сушки пленки, печатания и сушки снимков, а также их монтажа. Здесь уже наша помощь не требовалась, поэтому мы могли спокойно позавтракать и немного отдохнуть.

Вернулись мы со штурманом в фотолабораторию, когда монтаж снимков на четырех планшетах уже заканчивали. Я был немного удивлен и спросил:

- Зачем же так много планшетов?

Мне объяснили, что один из них будет отправлен в Москву, второй - в корпус, третий - в дивизию, а четвертый останется в полку.

Дешифрование снимков и привязка их к местности особой трудности не представляли. Эту работу мы выполнили довольно быстро, после чего составили краткую легенду.

Когда все было готово, планшеты доставили в штаб полка. По ним мы со штурманом Володей Кулаковым докладывали начальнику оперативного отделения и начальнику разведки о результатах бомбового удара экипажей дивизии по железнодорожному узлу Минск.

Доклад был обстоятельным, и казалось, что всем все должно быть ясно Но неожиданно последовал какой-то странный вопрос начальника оперативного отделения:

- Почему вы сфотографировали железнодорожную станцию Минск-Товарный, а не Минск-Пассажирский, как было по заданию?

- Нам была поставлена задача, - объясняю я, - сфотографировать результаты удара дивизии по железнодорожному узлу Минск. Этот узел включает в себя несколько станций, в том числе пассажирскую и товарную. На пассажирской не было ни одного состава, поэтому туда ни один экипаж и не сбросил бомбы. Удар бомбардировщики нанесли по станции Минск-Товарный, где все пути были забиты эшелонами. Поэтому мы и сфотографировали этот железнодорожный узел.

В еще более затруднительное положение поставил нас вопрос другого офицера штаба:

- Чем вы докажете, что на снимках изображена товарная станция Минского железнодорожного узла, а не какого-либо другого, скажем, Московского?

- Ну, уж это слишком! - не сдержал я своего возмущения. - Как можно вообще высказывать подобное предположение?!

- Вы не горячитесь, а отвечайте на поставленный вопрос, - настаивал офицер. - Дело в том, что на наших снимках нет характерного ориентира, по которому можно было бы с уверенностью судить об объекте съемки, - пояснил он.

- Объект съемки легко установить по взаимному расположению имеющихся на снимках ориентиров, - начал я свое объяснение. - Они есть, и весьма характерные. Прошу дать мне карту крупного масштаба этого участка местности.

Сличая планшет фотосъемки с картой, совсем не трудно оказалось определить, что сфотографирована именно товарная станция Минского железнодорожного узла. Тем более что слева, в верхнем углу последнего снимка, был хорошо виден путепровод, расположенный между Минском-Товарным и Минском-Пассажирским.

Жители города называют его Западным мостом. А дальше, за путепроводом, были видны входные стрелки и расходящиеся веером железнодорожные пути станции Минск-Пассажирский.