Михаил Пришвин - Дневники 1928-1929

22 Ноября. В Лавре снимают колокола, и тот в 4000 пудов, единственный в мире, тоже пойдет в переливку. Чистое злодейство, и заступиться нельзя никому и как-то неприлично: слишком много жизней губят ежедневно, чтобы можно было отстаивать колокол…

23 Ноября. Сегодня приедет Зворыкин. Послать Леву в Финотдел.

На районном собрании граждан нашей улицы кто-то высказался о перегрузке интеллигенции, на это одна «делегатка» сказала: «А на что нам интеллигенция, теперь мы сами подросли, мало-мало фамилию свою подписать можем и обойдемся без интеллигенции». — «Не обойдетесь!» — крикнула одна женщина. И пошла к выходу. За ней направился некто и потребовал, чтобы она назвала ему свое имя и адрес. Что, если она с грехом пополам только-только прошла в союз? Не выдержала, и как теперь будет мучиться!

Письмо к Светлане. Надо найти в себе хотя бы одну крупинку такого слова или дела, какого еще никогда никто не говорил и не делал. Потом надо взвесить это, оценить со всех сторон, увериться, что оно хорошо. И потом понемногу надо организовать свою повседневную, домашнюю, школьную или служебную жизнь так, чтобы чаще и чаще к этой найденной крупинке прибавлялась новая. Конечно, это применимо не только к словесному делу, потому что все разнообразие жизни (и вероятно) самое ее продолжение сводится к разнообразию творческих личностей. Да, конечно, это относится к творческому продолжению жизни. <���Зачеркнуто> потому что если бы мы рождались современными, так какой бы смысл был в размножении, иначе незачем <���…>

24 Ноября. Со вчерашнего дня лежит пороша очень легкая, в бору даже совсем и не видно следов. Ходил с князем к Красному мосту; убили беляка. Мороз крепнет, и совсем зима, если бы больше снега.

Каляевка.

Деловщина (деловые люди — воры).

По мокрому делу (убийцы).

По хаскам, хаску свернул (в клеть залез).

Нож — «перо».

«На малину сажать» — деловые люди с талантом дают сонных капель и обирают.

Карл Маркс — большой чудак, зимой купается, на ходулях ходит.

Дом трудового воспитания никого не воспитал, не исправил, — при чем труд? Если все рабочие люди, а которая девчонка из проституток изнеженная не хочет работать, ее моментально куда-то сплавляют. Воры — это совсем не значит, что они не умеют работать, так же как проститутки — не значит, что они любить не могут. Случается, встретит кого-нибудь проститутка, и замуж выйдет, и будет ему женой. Так же и много воров в Каляевке хорошо работают, потому что свой дом, девчата, весело.

Если бы не было женщин, то все бы разбежались. Один сошелся в Каляевке с девкой, очень ее любил, и работал отлично, и заслужил доверие, ему поручали денежные дела. Но случилось, она ему изменила, он рассорился. В это время администрация, не зная, что он рассорился, она считала, что он исправился, и доверила ему деньги. В этот раз он их украл.

В Каляевку являются «деловые люди» как бы на отпуск и, перебыв некоторое время, отправляются вновь на дела.

У охотников есть особая охотничья дружба, которую нельзя смешивать с жизнью: в жизни такой «друг» по охоте сплошь да рядом бывает предателем. В Каляевке живут все «охотники»: сходятся на «охоте», всю остальную, скажем, буржуазную жизнь не признают. Это опять-таки не значит, что он <���не> может быть вовлечен в исполнение человеческого долга, но только ему нужно личную свободную встречу.

Каляевец может быть безбожным хулителем попов и церкви, но всегда может лично встретиться с Богом и быть ему верным рабом. (Девушка носит в кармане крест, на шее увидят.)

Невидимые глухари поднимались в бору с их особенным гулом: это также бывает, когда в большой общественной бане вздумают париться и пару поддать, плеснет ведро кто-нибудь и промахнется раз, промахнется два и в третий раз, когда попадет, то пар с накаленных камней невидимо гуднет — точно с таким гулом взлетал в бору невидимый глухарь.

25 Ноября. Легкий морозец и тонкий слой снега с нависшей серой теплотой. Мы ходили с князем по многоследице в район Дерюзина, собака не могла разобраться в следах.

Вспоминаю лживую Веру Антоновну и Яловецкого. Вот где ад! Как бы там ни было, но жизнь вдвоем — это непременно плен одного, другой вопрос, хороший или плохой — вероятно, редко хороший — но все-таки плен.

Девятая елка. Каляевка — это хороший момент из жизни «деловых людей»; сюда они сходятся для передышки от своей жизни, очень рискованной, вполне похожей на трудную охоту первобытных людей, и некоторое время здесь многие из них ничем не отличаются от лучших граждан республики. Зная доходы от первобытной охоты в удачливый день, смешно думать, что заработок в мастерских дома трудового воспитания сколько-нибудь может удовлетворить «охотника». Никогда! И какая может быть речь о трудовом воспитании «деловых» людей, если они вообще труда никакого не боятся. Исправить проститутку? Все равно, что рожавшую женщину сделать женщиной. Но, конечно, если проститутке встретится человек по душе, то она с ним может жить неопределенно долгое время, как самая «честная» жена. Так и бывает. В Каляевке никто не исправляется, но это очень хороший момент из жизни проституток и деловых людей: тут на отдыхе от рискованной жизни проститутка встречает иногда человека по душе и надолго «исправляется», деловой человек, соблазненный веселым обществом с девицами, музыкой, кино и прочими удовольствиями, остается <1 нрзб.> надолго в доме трудового воспитания. Другие перебудут всего два-три студеных месяца. Свистнет вдали паровоз, и вот как захочется свистнуть куда-нибудь самому на крыше вагона. Сердце закричало. Он идет к своей подруге, шепчется. Казенную одежду, белье собирает в тюк, прихватывает вещи с соседней койки доверчивого товарища, и прощай, Каляевка! Очень много таких. Каляевка живая, каждую осень встретишь тут новых людей, а старые куда-то исчезли. Так всегда. Весной видел я Иру Соловьеву — яровой сноп <1 нрзб.> , а осенью нет Иры: ее взял безрукий великан себе в жены и отправился с нею в Киев. Нет одноглазого цыгана, нет обиженного коммуниста. А вот был один заслуженный… доверяли… она его разлюбила, и он… Начальство не знало, что она его разлюбила, и деньги доверило. Начальство ошиблось. Нет в мире места, где бы связь полов такое имело решающее значение для общежития. Стоит только издать декрет о разделении женской Каляевки и мужской, как вся она рассыплется, и не останется в ней никого.

Начало главы. Сколько раз мне приходилось дивиться на охотников: какой это товарищ там на охоте, такое нежное близкое существо. Вспомнишь чудесные дни после не на охоте, а в обыкновенной жизни, встретишь приятеля-охотника и доверишься ему. И вот он же самый и предаст тебя, и оберет, и с грязью смешает… Напротив, есть люди, которым можно доверить самые нежные мгновения своего существа, которые в сером трудовом дне твоем будут блестеть, как алмазы в лавке, но там, где каждый <3 нрзб.> становится алмазом, и человек в увлечении своем забывает <3 нрзб.> с большим Голубым и Зеленым, эти люди ничего не понимают, ничего не могут. Так живут бок о бок две породы людей.