Александр Мыльников - Петр III

Чтобы побудить его быть внимательнее, профессор при начале урока клал на стол журнал преподавания, в котором ежедневно, в присутствии Его Высочества, по окончании урока записывалось то, чем занимались и каков был при этом Его Высочество.

Его уверяли, что это делается по приказанию Ее Величества, что она смотрит каждый месяц, чем и как он занимался, и это часто побуждало его, хотя к насильственной, внимательности.

В это же время приставили к Его Высочеству духовного наставника, иеромонаха Федоровского (впоследствии архиепископа Псковского и Ливонского, ум. в Пскове 1758 г.; он мечтал быть Папою), который занимался с ним еженедельно 4 раза по утрам русским языком и Законом Божиим. Когда молодой герцог уже выучил Катехизис и пришло известие о смерти шведского короля, тогда стали спешить приготовлениями к приобщению герцога к Православной Церкви.

Это совершилось с большим торжеством, 17 ноября, в придворной церкви Летнего дворца; при этом наименовали его великим князем и наследником престола Ее Императорского Величества. Герцог держал себя при этом довольно хорошо. Императрица была очень озабочена; показывала принцу, как и когда должно креститься, и управляла всем торжеством с величайшею набожностию. Она несколько раз целовала принца, проливала слезы и с нею вместе все придворные кавалеры и дамы, присутствовавшие при торжестве. Перед концом, когда пели заключительные молитвы и концерт, она отправилась в комнаты герцога или нового великого князя: велено вынести из них все, что там было, и украсить новою мебелью и великолепным туалетом, на котором между прочими вещами стоял золотой бокал и в нем лежала собственноручная записка (assignation) Ее Величества к президенту падающих фондов, тайному советнику Волкову, о выдаче великому князю суммы в 300 тыс. руб. наличными деньгами. Отгуда эта нежная мать возвратилась опять в церковь, повела великого князя в сопровождении всего Двора в его новое украшенное жилище, а потом в свои комнаты, где он обедал с Ее Величеством за большим столом.

Об этом торжественном обряде, совершенном внуком Петра Великого, был издан печатный Манифест Ея Величества и обнародован во всем государстве.

В продолжении восьми дней были при Дворе великие празднества.

В половине декабря прибыли из Швеции в Москву три депутата от тамошних государственных чинов и привезли великому князю, как наследнику шведского престола, предложение принять корону Швеции.

Но принять ее было уже поздно после того, как великий князь переменил веру. И потому вместо него корону Швеции предложили его дяде, Епископу Ейтинскому, администратору Голштинии.

1743-й. В конце года Двор отправился в Петербург. Там учение великого князя пошло серьезнее. Проходили по глобусу математическую географию, учили прагматическую историю соседних государств; два раза в неделю объяснялась подробно хронология и положение текущих государственных дел, по указанию Ее Величества (вследствие частных совещаний наставника с канцлером, графом Бестужевым) изучали любимые предметы великого князя: фортификацию и основания артиллерии, с обозрением существующих укреплений (по Force d'Europe), и положено начало обещанному наставником великому князю фортификационному кабинету, в котором, в 24 ящиках, находились все роды и методы укреплений, начиная с древних римских до современных, en basrelief [31] [31] Барельеф (фр.). , в дюйм, с подземными ходами, минами и проч., частию во всем протяжении, частию в многоугольниках; все это было сделано очень красиво и по назначенному масштабу.

Для узнания укреплений русского государства великий князь получил от фельдцейхмейстера, принца Гессен-Гомбургского, с дозволения императрицы (которая раз навсегда приказала выдавать великому князю все, что потребуется для его учения), большую тайную книгу под названием «Сила Империи», в которой были изображены все укрепления, принадлежащие к русскому гоударству, от Риги до турецких, персидских и китайских границ, в плане и профилях, с обозначением их положения и окрестностей. Этою книгою в разное время занимался великий князь, из комнаты которого ее не брали более полугода, и при каждом укреплении показаны были причины его основания, при этом же случае были специально пройдены история и география России.

К концу года великий князь знал твердо главные основания русской истории, мог пересчитать по пальцам всех государей от Рюрика до Петра I. Однажды за столом поправил он ошибку фельдмаршала Долгорукого и полицеймейстера графа Девиера касательно древней русской истории. При этом императрица заплакала от радости, и на другой день велела поблагодарить его наставника Штелина.

По вечерам, когда великий князь был отозван к государыне или при Дворе не было обыкновенного приезда, наставник занимал его большими сочинениями из Академической Библиотеки, в особенности такими, в которых были поучительные картины, как, напр., Theatre de l'Europe, Galerie agreable du monde (в 24 фолиантах), также разными математическими и физическими инструментами и моделями из Академической Кунсткамеры, естественными предметами из трех царств природы, с объяснением посредством разговора. Однажды великий князь с плана крепости должен был мелом нарисовать ее на полу своей комнаты, обитом зеленым сукном, по данному масштабу, в гораздо большем размере, по 10 футов в диаметре. На это посвятили несколько вечеров. Когда крепость была почти готова, в комнату неожиданно вошла императрица и увидела великого князя с его наставником, с планом и циркулем в руках, распоряжающего двумя лакеями, которые по его указанию проводили по полу линии. Ея Величество простояла несколько времени за дверью комнаты и смотрела на это, не будучи замечена великим князем. Вдруг она вошла, поцеловала Его Высочество, похвалила его благородное занятие и сказала почти со слезами радости: «Не могу выразить словами, какое чувствую удовольствие, видя, что Ваше Высочество так хорошо употребляете свое время, и часто вспоминаю слова моего покойного родителя, который однажды сказал со вздохом вашей матери и мне, застав нас за ученьем: "Ах, если бы меня в юности учили так, как следует, я охотно отдал бы теперь палец с руки моей!"»

Эти занятия продолжались и следующее лето в Петергофе, где устраивались на поле разные многоугольники разных способов укреплений в большом размере и показаны были разные инженерные работы, устройство редутов, траншеев и проч.

Иногда для удовольствия великого князя устраивали маленькую охоту. Он выучился при этом стрелять из ружья и дошел до того, что мог, хотя больше из амбиции, чем из удовольствия, застрелить на лету ласточку. Но он всегда чувствовал страх при стрельбе и охоте, особенно когда должен был подходить ближе. Его нельзя было принудить подойти ближе других к медведю, лежащему на цепи, которому каждый без опасности давал из рук хлеба.