Александр Никонов - Жизнь и удивительные приключения Нурбея Гулиа - профессора механики

Элик же способа этого не признавал — если уж в рот попало вино, то расставаться с ним — грех!

Первую ночь мы переспали вчетвером у Элика, а на следующий день Галя забрала меня к себе на квартиру. Я поначалу подумал, что это какие-нибудь «девушки по вызову», а они оказались обычными «порядочными» незамужними женщинами, инженерами, сотрудницами Элика.

Мы с Галей — роскошной блондинкой, почти «Купчихой» Кустодиева, прекрасно сошлись во вкусах. Более того, она меня даже кое-чему научила в благодарность за мой мопассановский поцелуй. Так сказать, «в порядке обмена передовым опытом», что было актуально в то социалистическое время. Галя пригласила меня заезжать к ней и впредь.

Закончились праздники, и я с тяжелым сердцем поехал в Курск. Тамары я не застал дома. Зашел к ней на работу, она была рада мне, сожалела, что устроила «обструкцию» перед отъездом. За праздники она поняла, что жизнь одна, и нечего ее портить. Камень свалился с моей души, но ненадолго. Тамара знала, что двадцать седьмого — регистрация, и я ожидал к этому времени новых «концертов». И они выразились в том, что Тамара взяла недельный отпуск, как раз на время моей поездки в Москву, и отправилась в Киев.

Она заранее созвонилась со своим бывшим любовником, который там жил, и направилась к нему. Я знал о существовании такового, и, отправляясь в Киев, Тамара открыто заявила мне об этом. Дескать, если тебе можно жениться, то почему мне нельзя немного «пофлиртовать»?

У меня опять голова пошла кругом, от всех навалившихся на меня проблем. Я все воспринимал всерьез, и это было большой нагрузкой на мою «буйную головушку». А она (головушка) оказалась неготовой к таким перегрузкам, тем более в условиях моей жесткой диеты.

Что ж, выехал я в Москву, встретился с Олей, которая, как оказалось, еще была не готова исполнять свой супружеский долг. Или в диспансере издевались над ней, или она действительно не выдержала теста на «провокацию». Зато она приобрела длинное свадебное платье, почему-то зеленого цвета, лаковые туфли на каблуках и обручальные кольца с «алмазной гранью». Оля совершенно не умела носить платье и туфли на каблуках — она постоянно путалась в платье и спотыкалась на каблуках, тихо матюгаясь при этом.

К нам подъехал на такси Моня, а в ЗАГСе уже ждали нас Алик и подруга Оли — Зоя, свидетельница со стороны невесты. Моим свидетелем был Алик, так как Моня наотрез отказался от такой роли. Он счел ее аморальной — вот еще моралист выискался — Жан Жак Руссо карайларского разлива!

Нас в темпе и весело зарегистрировали, сфотографировали, напоили шампанским, попотчевали Мендельсонами. А оттуда мы уже на двух такси поехали в ресторан «Седьмое небо» на Останкинской башне, где Моня и Алик, оказывается, зарезервировали места.

— Предупредили бы меня, черти, — возмутился я, — а вдруг я денег с собой не взял!

— Ничего, богатенький Буратино, — успокоили меня «черти», — мы бы тебе одолжили!

К сожалению, была облачность, и панорама Москвы не была видна. Сидели в круглом зале, как в самолете — ярко светило Солнце, а внизу были облака. Солнце как-то нереально быстро двигалось вокруг нас, а это, оказывается, зал сам вращался на башне, как на оси.

Выпили шампанского за «советскую семью образцовую» и вскоре спустились. Время пребывания там было регламентировано. Выйдя из ресторана, пошли на квартиру Оли и там продолжили свадебную пьянку.

Зоя, красивая, но наивная девушка, подруга по «художественному цеху», все приговаривала Оле: «Как я тебе завидую!». Я даже заметил Зое: «А где ты сама-то раньше была?», за что Оля сердито оборвала нас.

Настало время провожать гостей. Алик и Зоя, поцеловав нас, вышли из квартиры, а подвыпивший Моня все не уходил. Он как-то глупо стоял у двери и моргал мокрыми глазами. Оля выталкивала его за дверь, а он пассивно сопротивлялся. Я предложил ему остаться, но разъяренная Оля уже грубо вытолкала его вон.

— Этого только сейчас не хватало! — в сердцах сказала она.

Мы остались вдвоем и снова сели за стол. Оля смотрела на меня грустным долгим взглядом ребенка, которому из-за ангины не позволяют есть мороженого. А это «мороженое» сидит рядом за столом и издевательски посмеивается.

Я, шутя, рассказал Оле анекдот про комедию, драму и трагедию:

«Комедия — есть кого, есть чем, да негде!

Драма — есть где, есть чем, да некого!

Трагедия — есть кого, есть где, да нечем!»

— Так вот у нас, выходит — трагедия! — патетически заключил я.

Оля вскочила, ударила кулаком по столу и риторически вопросила:

— Неужели так ничего и нельзя сделать?!

Я залез в карман, медленно достал из него блестящий пакетик и поводил им перед носом у Оли.

— Что это? — недоуменно спросила Оля.

Оказывается, она даже никогда не видела наших маленьких резиновых защитников. Слышала, что есть такие, но не использовала и даже в руках не держала их. А ведь они могли бы оградить Олю от постигших ее, мягко выражаясь, неприятностей.

— Пардон, а как же ты предохранялась от беременности всю свою активную половую жизнь? — удивился я.

— Не такую уж и активную, — обиделась Оля, — я не предохранялась никак. Просто не беременела, и все!

Я аж протрезвел от наивности теперь уже моей жены. Так она могла родить от кого угодно, да и может сделать это сейчас от Мони, и мало с кем еще ее потянет переспать. А я буду официальным отцом этому ребенку! Надо как-то срочно учить ее уму-разуму, а не то «подзалететь» могу и я сам.

«Резиновый друг» выручил нас, но не на сто процентов. Олю раздражали все эти лишние, с ее точки зрения, манипуляции, и удовольствия от такого «разделенного» общения она не получила.

— Дитя природы, — думал я, — и это в Москве в конце двадцатого века! А еще француженка!

В следующие дни мы занимались вопросами моей прописки у Оли в комнате, и я побывал еще раз на месте своей будущей работы. Подтвердил, что прямо со второго января смогу приступить к занятиям (второе января был тогда рабочим днем; хорошо, что хоть первый день года стал уже выходным!). Трудностей ни с первым, ни со вторым вопросом не возникло.

А проблема, причем, как оказалось, роковая, была в том, что мне захотелось встретиться с моей «купчихой» Галкой. Олю-то и в койке не было видно, а тут — так много хорошего! Ну и придумал я легенду о том, что по работе мне нужно заехать на Серпуховской автозавод (тот, который выпускал мотоколяски). А оттуда уже в Курск, тем более, что это по дороге.

Оля проводила меня на электричку; я обещал заехать еще пару раз в декабре и уехал. А по дороге вышел в Текстильщиках, благо Галка жила неподалеку — в Кузьминках. Конечно же, я предварительно созвонился и договорился с ней.

Шел последний день ноября. Моросил дождь, но я был весел и доволен жизнью. Все, намеченное планом, я выполнил, да еще изыскал возможность и гульнуть! Ничто не предвещало драмы, которая чуть не стала трагедией.