Александр Никонов - Жизнь и удивительные приключения Нурбея Гулиа - профессора механики

— Вот, а вот я, и врежу ей, значит, за то, что она ноги мне отдавила! — оживился Володя, — а что разговорчивая, то это вот, надо, значит, чтобы ее слушали, а я слушать-то, значит, и не буду! Замуж хочет — вот сучка, надо же, и получает хорошо — вот здорово! Женюсь и все! — громко рассуждал Володя. — Танька со мной, значит, разводится, сучка. Она еще увидит, как жить без мужа, — Володя явно нервничал.

Я внимательно посмотрел на него, вспомнил Таню с ее соблазнительными формами, и сообразил, что такая перспектива мне на руку. Я замечал заинтересованные взгляды Тани, обращенные на меня во время случайных встреч, и понял, что не будь у нее мужа — моего друга, между нами могли бы завязаться теплые отношения.

Володя этим же вечером при мне позвонил Ане, напомнил ей, что с ней говорит «а вот, человек с отдавленными ею же, понимаешь, ногами…», что я заболел, и, передав ему телефон Ани, попросил развлечь ее на время моей болезни. Аня сразу же согласилась на встречу («вот сучка!» — отвернувшись от трубки, комментировал мне ее поведение Володя), он приоделся и пошел к ней, а домой на ночь уже не вернулся.

А назавтра он сообщил мне, что в первый же вечер предложил руку и сердце Ане. И остался на ночь, как жених.

— Она богата, как тысяча чертей, понимаешь, — делился со мной Володя, — нет, если ты жалеешь, что передал ее мне — бери обратно. А так — вот Танька, я вижу, что она тебе нравится, можешь подменить меня — не обижусь! Все равно скоро развод!

— И Аня так быстро согласилась? — удивился я, — она же тебя не знает совсем?

— А чем я плох? — улыбался Володя, — и собой хорош, и вот, опять же, кандидат наук…

Но «кандидатство» его с треском провалилось. Как-то при очередной пьянке в присутствии дяди Симы, я спросил у Володи какой-то специфический вопрос по тепловозам — по их электроприводу. Я увидел, как дядя Сима пытался перевести разговор в другое русло, но Володя успел ответить:

— А вот, если рогалики-то опустить, почему бы и нет…

— Какие рогалики, ты что — пантограф имеешь в виду? — изумленно переспросил я.

— Да, а вот у нас — специалистов, он попросту рогаликом называется, — бормотал Володя.

Какой рогалик у тепловоза, ты что рехнулся? — возмутился я, — у тепловоза свой двигатель, он не питается от сети!

Серафим скорчил гримасу и принялся выталкивать Володю в дверь. Но я не отставал:

— Погоди, погоди, ты же автор учебника по тепловозам, кандидат наук!

Володя, приговаривая только: «А вот!» — вылетел в дверь, а я возмущенно спросил у дяди Симы:

— Так кем же работает Володя?

Серафим выразил на лице крайнюю степень досады и тихо прошептал мне:

— Лаборант он, восемь классов окончил, а техникум — техникум не сумел! Какой он к черту — кандидат наук! Болтун!

Володя с «грохотом» свалился в моих глазах с высоченного пьедестала, и я стал кое-что понимать. Почему они с Таней так бедно живут, хотя Таня сама

— крановщица, получает немало. Почему с ним в общежитии почти не считались соседи, даже слесарь Жора держался с ним этаким начальником. Почему, наконец, Таня так легко пошла на развод с ним. Оказывается, он врун и пустомеля с красивой внешностью. А я-то так внимательно прислушивался к его советам! Хорошего же женишка я «подсуропил» Ане — она, небось, всей его болтовне поверила!

Но хоть мне и нравилась Таня, а Тамару я решил, во что бы то ни стало разыскать. Найду, получится у нас любовь — хорошо. Не выйдет с Тамарой — через коридор комната Тани, сама же все вечера на кухне топчется — подходи, заговаривай, кадрись!

Я гладко побрился, приоделся, надел галстук и после работы в бибилиотеке, со страхом зашел в здание университета на Моховой и спросил у ребят, где филфак. Узнав, что он на втором этаже, я поднялся и стал заглядывать по аудиториям. Меня окликнула проходящая мимо седая, очень интеллигентного вида пожилая женщина с властным взглядом.

— Вы ищете кого-нибудь, молодой человек?

— Да, — смутился я, — ищу преподавательницу английского по имени Тамара.

— Фамилия-то хоть ее вам известна? — спросила дама.

— Нет, но она такая, экстравагантного вида, одним словом, — пробормотал я, — и попытался жестами изобразить манеры моей знакомой.

— Ах, все понятно, — рассмеялась дама, — это, наверняка, Томочка Грубер! Больше таких, — и она повторила мои жесты, — у нас нет.

Дама повела меня по коридорам, заглядывая в аудитории. Заглянув в одну маленькую комнатку, где сидело-то всего человек пять, она поздоровалась с преподавателем, и, прикрыв дверь, сказала мне:

— Вот здесь та, кого вы ищете. Подождите звонка и встречайтесь. Но Тамара отпустила студентов еще до звонка.

— Господи, это вы? — изумилась она, — как же вы меня нашли? Неужели вы зашли к Ахмановой и стали обо мне спрашивать?

Я решил разыгрывать из себя влюбленного с первого взгляда юношу и говорить соответствующие фразы. А дама, которая искала для меня Тамару, оказалась деканом — Ольгой Ахмановой, или «Ахманихой», как ее прозвали студенты и молодые преподаватели. Ахманова — составитель и редактор английских словарей, многие из которых мне были хорошо известны.

Мне показалось, что Тамаре очень льстило мое романтическое поведение. Занятия ее закончились, и неожиданно она предложила проводить ее. Одета Тамара была уже по-другому, но тоже достаточно экстравагантно. Зеленый длинный плащ, зеленый же берет, красные туфли на высоких каблуках. Я заметил, что у нее зеленые глаза и очень темные волосы, может даже крашеные. Она разговаривала достаточно громко и как-то восторженно.

Мы подошли к дому рядом с аптекой на улице Арбат.

— Здесь живут мои родители — пояснила Тамара, — а знаешь что (мы быстро перешли на «ты»), зайдем на минутку, я тебя с ними познакомлю, и тут же выйдем. Я кое-что передам маме, и все дела. Только можно я буду тебя называть «Ник», а то имя у тебя какое-то вычурное.

— Не съедят же меня ее родители, — подумал я и согласился.

Мы зашли в дом с шикарным старинным подъездом, поднялись на второй этаж, и Тамара позвонила. Дверь открыла моложавая женщина, очень похожая на Тамару, только полнее. Она удивленно посмотрела на меня, а Тамара сразу же представила меня: — это Ник, племянник нашего декана Ахмановой, мы идем по университетским делам, но решили по дороге зайти к вам.

Я зашел в квартиру и поразился ее роскоши, я раньше в таких квартирах не бывал. Даже прекрасная квартира моего дяди — известного писателя, не была так богато и со вкусом обставлена. Неожиданно в холл зашел мужчина в клетчатом пиджаке (оказавшемся пижамой) и галстуке. Он поцеловал Тамару и пожал мне руку, представившись: — Грубер!

Я назвал свою фамилию; Грубер наморщил лоб и сказал: — Где-то слышал, ваша фамилия мне знакома!