Эрвин Полле - Четыре жизни. 2. Доцент

Иногда думаешь, что какой-то рок ведёт обстоятельства. Только отношения более-менее становятся лучше, как начинает раздуваться мыльный пузырь недовольства. Зачем нужно его раздувать?

15.12.73 г… Давно не писал, а потребность в этом есть. Вчера были на дне рождения у Максимова, много выпили, пришли в 12 часов. Дома спит Таня [сестра Нины] , я выразил недовольство и что тут поднялось. До 4-х часов утра стоял шум. В 6:45 зазвонил будильник. Включил свет в кухне и маленькой комнате и уснул. Вскочил, 7:45. Все спят, чайник забыл включить. А у Игорёшки сегодня праздник букваря. За 10 минут поднял его, умыл, одел и отправил в школу…

Вывесили список всех, кто должен переизбираться на должности в 1974 г., мне нужно пройти конкурс до 15.06.74 г.

На этом записи в тюменском дневнике прекращаются надолго, а об наших отношениях с Ниной дальше практически ничего не написано. Процитированная суета конкретных трёх месяцев жизни показывает, вырваться из эмоционального капкана почти невозможно. Вновь переживая события того времени отчётливо понял, объективно семейный разрыв назрел. Когда и как? Прошло ещё более 4-х лет с «приливами и отливами» пока корректируемый внешними факторами вектор движения семейной жизни привёл к окончательному разводу.

1974 год запомнился поездкой на 60-летний юбилей папы (вёз в подарок заказную копию с картины Кранаха, букет цветов, последний раз я видел картину в Папенбурге в гостиной дома Вельды в январе 2004 г.) и сопутствующими обстоятельствами, косвенно касающимися рассматриваемой темы.

Вторая половина апреля. Двухсуточный комбинированный маршрут Тюмень — Свердловск (поезд) — Алма-Ата (самолёт) — Талды-Курган (автобус). В Свердловске предусмотрена ночёвка. Сотрудник института химии Уральского отделения АН СССР, у которого недавно я выступал официальным оппонентом на защите диссертации, пригласил в гости. Крупногабаритная квартира в районе Уралмаша с широким коридором и высокими массивными дверями в 4–5 комнат (нечто подобное однажды видел в одной из «сталинских высоток» в центре Москвы). Внешне нормальная хорошо обеспеченная семья (не понял социальный статус отца и матери), двое детей, тридцатилетний неженатый свежеиспечённый кандидат наук жил с родителями. Старший сын с женой и ребёнком проживал отдельно. Богато накрытый стол, выпили много, утром самолёт, а тут разговоры-разговоры…

Наконец, мне постелили в отдельной комнате, закрыл дверь и мгновенно уснул. Неожиданно вздрогнул от прикосновения, совершенно голый сынок укладывается рядом, подставляет толстую задницу, руками хватается за мой детородный орган, пытается поднять и направить, как это нередко делают женщины при половых контактах. Шок! И родители, без сомнения, в курсе. Что они могли обо мне подумать? Куда среди ночи бежать в практически незнакомом мегаполисе из бандитского, известного на всю страну, района Свердловска? Ночь завершилась бессонницей, в 6 часов утра с вечера заказанное такси увезло в аэропорт Кольцово.

Второй раз в жизни столкнулся с «дровосеком», но теперь уже совсем в натурализованном виде. Несколько лет общения по работе, он бывал у нас в Тюмени в гостях, но представить такое…. Я всегда настолько далёк от подобных компаний, что не умел и не умею отличать гомосексуалистов (занимающийся саморекламой Борис Моисеев не в счёт), отвращение не мог скрыть. Думаю, современная молодёжь более информирована в подобных вопросах и может смеяться надо мной.

Мне же стало смешно только в самолёте на Алма-Ату, когда раз за разом мысленно прокручивал события прошедшего вечера и ночи. Идиотизм ситуации, что смеяться пришлось в одиночку, не будешь же публично демонстрировать собственную сексуальную безграмотность. Из Алма-Аты позвонил в Свердловск, попросил раз и навсегда прекратить все поползновения (открытым текстом говорить не мог, стыдно и противно). Деловое сотрудничество продолжилось, но уже без совместных попоек. Прошло более двадцати лет, пока я косвенно огласил свердловский инцидент.

И первый «дровосек» и второй пересеклись со мной, когда гомосексуализм в Советском Союзе считался уголовным преступлением. Примерно, в те времена в Томске проходил судебный процесс большой группы гомосексуалистов, после освещения в местной прессе, один из обвиняемых, известный в городе артист (в студенческие годы приходилось конкурировать на университетском смотре художественной самодеятельности в конкурсе чтецов) Юрий Рыкун покончил жизнь самоубийством.

Гомосексуализм существует столько, сколько и человечество, с ним бессмысленно бороться уголовным преследованием. Нельзя общественности вмешиваться в личную жизнь сограждан посредством жаждущих рейтинга СМИ, тогда и не будет самоубийств от позора. Но и нельзя открыто или скрыто рекламировать это явление, отвергаемое традиционными религиями (всё-таки природа определила главное в жизни человека — продолжение рода). В значительной мере корни широкого распространения не традиционных половых связей в России связаны с многолетней тюремной и лагерной школой миллионов и миллионов россиян и соответствующими традициями. Наверно, нет ни одного детектива, чтобы не упоминалось «опущение», «нахождение у параши» и т. п., дескать, народу правда нравится, но эта борьба низменными средствами за рейтинг должна пресекаться обществом. Помогает распространению гомосексуализма и реклама разнообразных видов секса, скажем, орального, трудно понять принципиальную разницу между анальным сексом и контактами между мужчинами или ещё хуже, между мужчиной и мальчиком. Думаю, предотвращение и пресечение (не тюрьмой) распространения извращений в интимной сфере должно стать одним из приоритетных направлений системы национальной безопасности России. В советские времена, правильно или неправильно, за этой стороной морали общества старались следить. Помню, как потряс нас, второкурсников абитуриент из Азербайджана своим рассуждением «что это за мужчина, который козу не е. л». Молодой непосредственный кавказец даже не понял причину нашего удивления. В 60-е студенческая молодёжь моего круга общения знала один вид секса, приводящий к появлению детей — вагинальный, запомнилась подтверждающая запись классика на магнитофонной катушке в исполнении великого Качалова « … и говорит мне шёпотом: жопа там, жопа там!»

Возвращаюсь к цели. Появился в родительском доме в Талды-Кургане в предрассветном полумраке в день юбилея. Празднование в ресторане осталось в тумане, помню множество врачей, близко живущая родня само собой. По окончании банкета родственная молодёжь (сестра с мужем, кузены и кузины) долго «шарашилась» по весеннему городу, включая открытую танцплощадку, что-то ещё пили. Финал забыть невозможно, мама стоит у калитки часа в 4 ночи (южная кромешная тьма) и ждёт своего 33-летнего оболтуса: «Эрвин! Сейчас в городе так много убивают!»