Лидия Чуковская - Записки об Анне Ахматовой. 1952-1962

Перец Давидович Маркиш (1895–1952) – еврейский писатель, лирический поэт, драматург, романист, автор монографии о Михоэлсе. В 1952-м, в разгар очередной, организованной Сталиным антисемитской компании, П. Маркиш был расстрелян – тогда же, когда И. Фефер, Лев Квитко и Д. Бергельсон, – а после XX съезда реабилитирован.

«Пленник чужой! Мне чужого не надо» – БВ, Подорожник.

«Гость» – БВ, Четки.

«Луна в зените», 5 – БВ, Седьмая книга.

Александра Иосифовна Любарская. О ней см. «Записки», т. 1.

Действительно, третий том «Литературной Москвы» в свет не вышел.

См. «Записки», т. 1, с. 179.

Копия рисунка.

О Т. С. Айзенман см. 245.

Второе стихотворение из цикла «Городу Пушкина» – БВ, Седьмая книга.

С 1 ноября по 1 декабря 57 г. я жила в Доме Творчества под Ригой, в Дубултах.

Речь идет об антологии, упоминавшейся выше, на с. 219–220 и с. 225.

Шпайзман – владелец машины, инвалид, имевший какое-то отношение к Литфонду. Ему было разрешено возить писателей. Пассажирам это обходилось дешевле, чем такси, а ему давало заработок.

Анна Ахматова. Амедео Модильяни. О работе над этим очерком см. также «Записки», т. 3.

А. А. не любида свое стихотворение об Азии, помещенное в «Литературной Москве»: «Разве я стала совсем не та, / Что там, у моря…», потому что дальнейшие четверостишия были ею, хотя и искусно, однако искусственно приписаны к первому. Начало же в действительности читалось иначе, чем было опубликовано:

Второе стихотворение из «Литературной Москвы» («Ты, Азия, – родина родин»), о котором здесь идет речь, А. А. не любила вообще и очень прочно; она не только своею волей изъяла его из сборника 1958 года, но и не ввела ни в один из последующих.

Стихотворения «Таинственной невстречи / Пустынны торжества» и «Пусть кто-то еще отдыхает на юге» обращены к И. Берлину; оба они входят в цикл «Из сожженной тетради» («Шиповник цветет») – БВ, Седьмая книга.

Об этом же стихотворении см. на с. 157.

Речь идет о стихотворении «Приду туда, и отлетит томленье» – № 67. Испорченная под цензурным прессом строка в искаженном виде печаталась еще лет тридцать: см. например БВ (1965), ББП (1976), и даже в ту пору, когда антирелигиозный пресс уже полегчал, – в первом издании «Двухтомника» (1986). Правильно опубликовано в сборниках «Я – голос ваш» (1988), «Узнают….» (1989) и во втором издании «Двухтомника» (1990).

«Великаны кедры» держались недолго. «Великаны» в «Стихотворениях, 1958»; но в «Стихотворениях, 1961» и в БВ (Седьмая книга) – снова «взволнованные».

Эти восемь строк, не появившиеся в сборнике 58 г., появились с некоторыми искажениями в сборнике 61 г. и с теми же искажениями в БВ (цензура не разрешила бы упомянуть о финском ноже и о Суоми). Вот эти стихи без сделанных автором для цензуры замен и без пропусков:

Подлинный текст стихотворения опубликован в сб. «Узнают…» (с. 221), – однако в «Двухтомнике, 1990» текст сохранен в подцензурном виде.

Существовало и другое четверостишие, завершающее это стихотворение. Оно обращено к тому же лицу, что и в окончательном варианте, но читается так:

(ЦГАЛИ, ф. 1579, «Литературная Москва», on. 1, ед. хр. 23, л. 4.)

Названия стихотворений в цикле «Из сожженной тетради» переходили с места на место, а иногда исчезали совсем, заменяясь номерами. Название «Эпилог» было дано одно время Сонету («Сонет-Эпилог»), но оказалось, что до настоящего эпилога в действительности еще далеко, и сонет утратил это заглавие. Ср. например, «Стихотворения, 1961» с «Бегом времени».

«Песенка» – сб. «Узнают…», с. 153. Об Анрепе см. 172.

В «Записках» (т. 1, с. 162; № 42) это стихотворение приведено мною целиком, в оконченном виде, с четырьмя последними строчками, хотя в 1936 году, когда «Воронеж» был создан, и в июне 40 года, когда стихотворение было прочтено мне, этих строк еще не существовало. Впервые они напечатаны за границей в воспоминаниях Анны Ахматовой «Осип Мандельштам» в альманахе «Воздушные пути» (№ 4, Нью-Йорк, 1965); в Советском же Союзе – БВ, Тростник. О возникновении этих четырех строк см. «Новое о Мандельштаме», с. 93–95.

В 1957 г., на основе дневников 1948—51 г., я окончила новую повесть: «Спуск под воду». Мне хотелось, чтобы А. А. прочла эту вещь. Я принесла ей на Ордынку экземпляр в аккуратной коричневой папке. А. А. уже несколько раз показывала мне корешки книг, взрезанные бритвой. Она усматривала в этих вспоротых переплетах деятельность Двора Чудес и, вероятно, не ошибалась. Была ли она права, найдя подтверждение своей мысли и в оторванном корешке моей папки, не знаю. Ведь чтобы прочитать мою рукопись, не оставляя следов, достаточно было развязать тесемки.

Быть может, проверяли, не вклеено ли что-нибудь в корешок?.. Разумеется, и Анну Андреевну и меня более всего интересовало – кто занимается этой хирургией со столь маниакальным упорством.

А. А. приехала ко мне и прочитала «Спуск под воду». Повесть эта, написанная в 1949—57 гг., долгие годы существовала лишь в единственном экземпляре и хранилась вне дома. После XX съезда я переписала ее на машинке в четырех экземплярах и осмелилась показать друзьям. В 1972 году она вышла в свет в Нью-Йорке в изд-ве им. Чехова, что послужило одной из причин полного запрещения не только печатать мои вещи на родине, но даже упоминать мое имя. Книга переведена на многие языки мира, а в Советском Союзе вышла впервые в 1988 году в сборнике: Лидия Чуковская. Повести. М.: Московский рабочий.