Курт Мейер - Немецкие гренадеры. Воспоминания генерала СС. 1939-1945

Ввод в бой 9-й американской воздушной армии не смог повлиять на эффективность нашей контратаки. Боевая группа Вальдмюллера приблизилась к участку леса и вступила в бой с польской пехотой. Жестокий танковый бой начался между танками 4-й канадской танковой дивизии и «Тиграми» Михаэля Виттмана. Временами «Тигров» было совсем не видно. Против них велся сосредоточенный и быстро меняющий направление артиллерийский огонь противника.

Тем временем мы вернули свои прежние позиции у Синто. Населенный пункт подвергался атаке с севера и был в секторе огня прямой наводкой из канадских танков. Фланговый огонь нескольких «Тигров» Виттмана помогал удерживать канадские «Шерманы» на расстоянии и не давал им приблизиться к Синто. Нам было видно, что большие силы противника продвигаются в километре перед нами. Они рвались в направлении Бретвиль-сюр-Лез. Их атаки захлебывались одна за другой. Нам сопутствовала необыкновенная удача. Наши противники не провели против нас ни одной массированной сосредоточенной атаки. Из дивизионной роты сопровождения доложили, что она находится западнее Сен-Сильвена. Она уже провела бой с передовыми подразделениями 1-й польской танковой дивизии и уничтожила несколько бронемашин. Поляки уже больше не пытались высовываться из леса у Гарселя. Позднее мы узнали, что это была первая боевая операция 1-й польской танковой дивизии.

Сражение продолжалось уже несколько часов. Наши раненые были собраны к югу от Синто. Их эвакуировали под огнем противника. Ближе к вечеру я обнаружил, что ни армия, ни корпус уже не в состоянии направлять нам подкрепления. Несколько «Тигров» – это все, что было в их силах. Я надеялся, что боевая группа Краузе уже достигла участка Потиньи вовремя и организовала оборону. На данный момент я еще не получал от Краузе ни одного донесения.

Ближе к вечеру разведка сообщила о потере городка Бретвиль-сюр-Лез. 2-я канадская пехотная дивизия под командованием генерал-майора Л. Фоулкса разгромила там рассеянные подразделения 89-й пехотной дивизии. Об организованной обороне городка не могло быть и речи. У оборонявшихся не было ни противотанковых средств, ни артиллерии.

Сражение к северу и востоку от Синто продолжалось до наступления темноты. Было просто чудом, что при подавляющем превосходстве противника мы не были разбиты гораздо раньше. Наши тяжелые танки бороздили поле сражения словно линкоры в морском бою. Их грозные пушки, видимо, внушали уважение атакующим частям противника.

4-я канадская танковая дивизия под командованием генерала Китчинга не смогла смять жалкую горстку германских гренадеров. Синто все еще был в руках дюжины солдат. После потери городка Бретвиль-сюр-Лез противник глубоко вклинился в нашу оборону, обойдя с фланга боевую группу Вальдмюллера и героических защитников Синто.

В результате 12-я танковая дивизия решила под покровом темноты вернуть боевую группу обратно к рубежу реки Лезон и удерживать эту позицию до прибытия 85-й пехотной дивизии. Защитники Синто и бронемашины боевой группы Вальдмюллера под прикрытием танков без труда смогли выйти из боя и были развернуты по моему приказу в лесу у Шато-Кеней.

К югу от Синто я связался с командиром 89-й пехотной дивизии. Очевидно, генерал пережил самый трудный день в своей военной карьере. Ему было нелегко осознать, что теперь его дивизия состоит всего из нескольких разрозненных подразделений. Вместе с ним мы покинули селение Бретвиль-де-Рабе вскоре после полуночи. Вместе с танками, обеспечивающими прикрытие, мы были последними из немецких солдат и офицеров, покинувших 8 августа район боевых действий.

Когда я прибыл на командный пункт, Хуберт Мейер доложил мне, что боевая группа Краузе только к вечеру 8 августа смогла выйти из боя с противником и достичь позиции, которую ей было приказано занять.

Рядовые и офицеры представляли собой жалкое зрелище. Солдаты постоянно участвовали в тяжелых боях с 6 июня и были на пределе своих сил. Изнуренные тела жаждали нескольких часов сна на твердой нормандской земле.

Мы говорили о неспособности выиграть войну уже в течение предыдущих недель, ругая этот затянувшийся вооруженный конфликт со всеми ужасами, которые он нес человечеству. Почему мы не призывали к его прекращению? Почему мы продолжаем бесполезную бойню? Полные отчаяния, мы искали ответ на эти вопросы.

Солдаты и офицеры видели, какой оборот принимало положение дел. Однако никто и не думал о том, чтобы сложить оружие или попытаться каким-либо путем оказаться в безопасности. Политические цели союзников виделись нам гораздо более ужасными, чем самая страшная смерть. Смерть давно уже потеряла для нас свою силу устрашения. Мы видели в смерти промысел Божий и, в результате, освобождение от всех забот. Мы продолжали сражаться в здравом уме. Даже в такой безнадежной ситуации мы верили в то, что должны были выполнить свой долг перед отечеством.

При свете свечи я писал поздравление с днем рождения своей дочери. Через несколько дней ей исполнялся год.

Дивизия издала следующие приказы по обороне рубежа реки Лезон.

Боевой группе Краузе оборонять возвышенность к северу от Мезьера и Руве, включая высоту 132.

Боевой группе Вальдмюллера оборонять участок от высоты 140 до высоты 183 на дороге Фалез – Кан.

3-му батальону 26-го гренадерского моторизованного полка СС (Ольбутера) оборонять высоту 195 (два километра к северо-западу от Потиньи) и собрать всех разрозненных солдат 89-й пехотной дивизии.

Все танки 12-й танковой дивизии и 101-й батальон тяжелых танков СС должны быть развернуты в лесу у Кенея под командованием командира 12-го танкового полка СС (Вюнше).

Дивизионной артиллерии занять позиции к югу от реки Лезон, чтобы оказывать эффективную поддержку всей дивизии.

Дивизионная рота сопровождения остается под управлением штаба дивизии у Потиньи.

Командный пункт дивизии расположить в одном километре к востоку от Потиньи под Тамбо-де-Мари-Жоли.

Группа Ольбутера 8 августа закрепилась на оборонительной позиции на высоте 195. Она значительно усилилась за счет бойцов 89-й пехотной дивизии. Артиллерия также заняла намеченные позиции к 22.00 того же дня. Командир 12-го такового полка СС доложил о сосредоточении танков у Кенея в 3.00. Никаких донесений еще не поступало от боевой группы Вальдмюллера и дивизионной штабной роты.

Наступал рассвет. Я поднялся на высоту у Тамбо-де-Мари– Жоли и прислушался. На участке обороны близ реки Лезон было пока спокойно. Покой живописных окрестностей еще не был нарушен. В бинокль я рассмотрел высоту напротив меня. Ее склон покрывали еще окутанные пеленой сна, еще зеленые поля зерновых. На вершинах холмов в первых лучах солнца покачивались стройные ели. Даже блестящая роса на траве сверкала так чудесно, будто природа хотела заставить меня забыть на несколько мгновений о войне. Наконец показалось солнце, и тысячи крошечных птах прощебетали ему свое приветствие.