Франц Куровски - Немецкая мотопехота. Боевые действия на Восточном и Западном фронтах. 1941-1945

Браше, спотыкаясь на кочках, бросился к ложбине. Заметив башню «Шермана», выползающего из кустарника, он вскинул фаустпатрон на плечо и снял его с предохранителя. Новая граната полетела к танку. И снова полыхнуло пламя за спиной. Граната, ударившись в бортовую броню танка, пробила ее насквозь. Еще через секунду с оглушительным грохотом в танке сдетонировала боеукладка.

Там, где должен был находиться четвертый взвод, раздались хлопки выстрелов из 80-миллиметрового миномета. Ни секундой раньше, но именно в тот момент, когда появилась двигавшаяся за танками пехота. Мины стали взрываться все ближе и ближе к группам бегущих пехотинцев. Противник был вынужден залечь.

– Хилл и Лангеманн, за мной! Остальные прикрывают нас!

Браше прорвался сквозь заросли кустарника к стенке ложбины. Он повел стволом автомата и дал одну за другой три короткие очереди, пока Хилл занимался «Шерманом». Тот, подбираясь к танку, уже держал наготове связку из трех гранат. Хиллу удалось взобраться на стоящий танк и открыть люк. Швырнув связку гранат в боевое отделение, он одним прыжком соскочил как можно дальше в сторону. Взрыв уничтожил весь экипаж танка.

Пока Хилл уничтожал стальное чудовище, унтер-офицер Браше продирался сквозь густой орешник. Выйдя к самому склону, он, наконец, увидел следующий «Шерман» едва ли не в пяти метрах от себя.

Этот танк вел огонь в направлении юга, по тому взводу, который все еще продолжал обстрел пехоты из миномета. Браше вытащил из-за пояса четыре ручные гранаты, связал их вместе, скрутил со средней колпачок и стал осторожно сближаться с танком. Лангеманн, Хилл и остальные прикрывали его огнем из автоматов. Браше удалось незамеченным подобраться к корме танка. Он слышал голоса экипажа, клацанье орудийного затвора и бросил связку гранат под выступающую часть башни на приподнятую корму танка. Падая в укрытие, он услышал взрыв четырех гранат.

Из моторного отделения чудовища вырвался язык пламени, взрывная волна распахнула люки машины изнутри. Экипаж стал выбираться из горящего танка. Браше со всех ног бросился к своим товарищам.

– Группе Браше следовать вдоль края ложбины! – отдал приказ обер-лейтенант Монц, который возвратился к третьему взводу. – Две другие группы первого взвода подходят справа.

Под прикрытием зарослей кустарника они добрались до конца ложбины. На другой ее стороне в небольшом леске они заметили солдат противника.

– Там их будет до батальона, – задумчиво произнес Лангеманн.

– Пожалуй, я достану до них из «фауста», – сказал Браше, тут же прицеливаясь.

Взрыв противотанковой гранаты разметал солдат противника. Обер-лейтенант Монц мог начать организацию линии обороны.

В приказе по дивизии от 11 июня заслуги Браше были отмечены особо.

Спустя два дня положение в районе Тилли несколько стабилизировалось. 1-я рота расположилась в небольшой рощице неподалеку от местечка Линжевр. В самом Тилли расположился капитан Филлипс, командир 5-й роты 901-го мотострелкового полка, который отбил атаку превосходящих сил противника.

Во второй половине дня 12 июня рота Монца получила приказ продвинуться дальше и занять более выгодный рубеж обороны. Противник непременно должен был попытаться предпринять фланговый обхват наших позиций.

Рота медленно выдвигалась с оставляемых ею позиций. На этот раз во главе ее двигался первый взвод, идя для обеспечения флангового прикрытия впереди основной массы личного состава по правой обочине шоссе. Замыкал походный порядок – как и всегда – четвертый взвод. Когда стало смеркаться, они остановились на большом лугу, который был покрыт какими-то кустами круглой формы. Группа Браше прошла чуть дальше и остановилась у живой изгороди, которой заканчивался луг.

– Здесь идет какая-то канава, Руди. Это была бы неплохая позиция! – произнес кто-то.

Унтер-офицер спрыгнул в канаву и положил фаустпатрон на ее край. Он попробовал через просвет в кустах изгороди навести прицел на луг. Это оказалось невозможно сделать.

– Подкопайте-ка вот здесь поглубже! – приказал он после секундного раздумья.

Когда его группа с ворчанием принялась выполнять приказ, Браше несколькими ударами саперной лопатки расширил просвет в изгороди и протолкнул сквозь него фаустпатрон.

– Ганс, проделай то же самое и для второго фаустпатрона! – крикнул он одному из своих товарищей.

Закончив обустройство, Браше прошелся вдоль живой изгороди до восточного ее края. Там он наткнулся на своего друга, унтер-офицера Гёренца.

– Ну а у тебя какой обзор, Карл Хайнц? – спросил он.

– Да ни черта не видно! Приходи попозже к грузовику с рацией, мы хотим переброситься там в скат [23]с Веттерау. Встретимся у него.

Доложив командиру роты, он снова вернулся к своей группе. Чуть позже к ним подошел обер-лейтенант Монц.

– Будьте начеку, Браше! Враг может появиться перед нами совершенно неожиданно.

С этими словами лейтенант пошел дальше. Через несколько минут он прошел обратно вместе с командиром третьего взвода.

Прошло полчаса, как вдруг луг перед ними ожил. Меньше чем в сорока метрах перед живой изгородью взревел мотор танка. Из выхлопной трубы вырвался язык пламени. Громадный темный силуэт двинулся вдоль изгороди, держа путь на ее восточный угол. Рев усилился, и Браше понял, что к ответвлению рва приближаются четыре танка. Если они переберутся через него, то раздавят весь первый взвод, залегший в основном рву.

Недолго раздумывая, Браше схватился за фаустпатрон. Тут же к нему подбежал Лангеманн и помог справиться с длинной трубой. Выбравшись из рва и пробежав вдоль изгороди, им удалось обогнать медленно двигавшийся танк. На углу Браше заметил просвет в кустарнике.

– Туда, Лангеманн!

Они бросились на землю и пристроили рядом длинную трубу. К ним уже приближался первый танк. Унтер-офицер прицелился в него и нажал на спуск. Шипение вылибного заряда и сухой треск разрыва прозвучали почти одновременно. Из танка вырвалось ярко-красное пламя.

И почти сразу же темноту ночи разорвали оранжевые вспышки выстрелов нескольких танковых орудий. Прямо перед живой изгородью остановились подошедшие к ней «Шерманы». Браше навел фаустпатрон на следующий танк. Спустя пару секунд и этот танк уже был объят пламенем. Остальные дали задний ход и отошли в глубь луга, а два горящих освещали ночное поле боя.

Теперь вели огонь по крайней мере сорок танковых орудий. Браше с Лангеманном бегом вернулись к своим людям и выпустили еще несколько фаустпатронов по врагу. Заухал миномет, и при свете осветительной мины Браше увидел, что за танками подходит неприятельская пехота.

Пулеметчики открыли кинжальный огонь из автоматов и МГ-42. Одна группа солдат сумела приблизиться едва ли не вплотную. Браше вел огонь, целясь на вспышки выстрелов их автоматов. Вспыхнула осветительная ракета. Сильный удар в левое плечо бросил его на дно рва.