Франц Куровски - Немецкая мотопехота. Боевые действия на Восточном и Западном фронтах. 1941-1945

В 1934 году он участвовал в учениях 11-го и 10-го пехотных полков, а годом позднее – уже в звании ефрейтора – в учениях 1-го стрелкового полка недавно созданной 1-й танковой дивизии.

В 1937 году Файг стал унтер-офицером, а спустя несколько месяцев ему было присвоено звание фельдфебеля. После следующих учений, состоявшихся в 1938 году под Веймаром, он был представлен к званию лейтенанта и остался в армии уже в качестве профессионального солдата.

В Польше лейтенант Файг командовал взводом 1-й роты, а позднее стал командиром взвода 8-й роты 1-го стрелкового полка. Во время кампании во Франции он был уже обер-лейтенантом и командиром этой роты. За захват моста в Этрепи он 1 ноября 1940 года был награжден медалью за доблесть.

Весной 1941 года в городе Алленштейне [26]на основе 1-го стрелкового полка были сформированы 1-й и 113-й мотопехотные полки. Обер-лейтенант Файг стал командиром 3-й роты 113-го мотопехотного полка.

20 июня 1941 года Файг верхом на велосипеде в крестьянской одежде и с граблями в руках перешел границу с СССР для рекогносцировки на местности будущих боев.

3-я рота шла во главе ударной группы на левом фланге дивизии. Вместе с ней двигались рота танков, батарея артиллерийских орудий, саперный взвод и взвод связи. Целью этой ударной группы был выход на рубеж Юры [27]западнее Тауроггена [28].

В ночь на 22 июня рота Файга подтянулась на расстояние 200 метров от границы и выставила часовых на всех направлениях. Никто не спал. Все солдаты находились поблизости от своих машин. Незадолго до наступления вперед ушел разведывательный дозор. В здании советской таможни никого не было.

– Приготовиться! – вполголоса скомандовал обер-лейтенант Файг, когда до трех часов осталась одна минута.

Через пять минут 3-я рота пришла в движение. Война с СССР началась. Сзади захлопали выстрелы минометной батареи, грохот разрывов разорвал тишину ночи.

Стальной лавиной понеслись мотопехотинцы на своих БТРах через границу в направлении на Штирбартай и Кельмине. Их встретил сильный винтовочный огонь. Одна пуля сбила с сиденья мотоцикла его водителя, унтер-офицера Штурма. Он стал первым погибшим в войне против России солдатом роты.

Когда рассвело, сопротивление неприятеля возросло еще больше. Открыла огонь русская артиллерия. Рота форсировала небольшую речушку Эзеруна и преодолела вырытый на ее берегу противотанковый ров. Пройдя местечко Будвечай, она устремилась на Дапкинскую.

И тут внезапно разверзся настоящий ад. Несколько залпов русских орудий остановили несущиеся БТРы. Несколько устремившихся навстречу немецких танков застряли в болоте.

– Спешиться!

Растянувшись широкой линией, рота наступала к реке. В речной низине и на противоположном возвышенном берегу Файг различил позиции неприятеля. Обнаружились также и позиции русских корректировщиков артиллерийского огня.

– По корректировщикам – огонь!

Разом ударили пулеметы, загрохотали танковые орудия. В трясине застряли еще несколько БТРов. Доты и полевые укрытия русских были обстреляны и выведены из строя. Первые танки пересекли низину, форсировали реку вброд и достигли противоположного берега.

Батальон Эккингера направился к следующей промежуточной цели и скрылся в густом лесу. Через рацию артиллерийской батареи обер-лейтенант получил приказ действовать в ходе дальнейшего наступления автономно и занять вокзал в населенном пункте.

Рота вслед за танками прошла Юру и широким фронтом продолжила свой путь. Внезапно навстречу ей поплыли клубы дыма. Таурогген был объят пламенем пожаров. Рация ожила.

– Говорит Эккингер, здесь Эккингер – Файг, ответьте!

Файг ответил на вызов и услышал вопрос:

– Где находится авангард? Авангард, стой!

Вскоре командир батальона с шумом подкатил к ним на своем БТРе и тут же набросился на командира роты:

– Файг, что вы здесь делаете? Что вам там надо?

Последний с улыбкой отвечал:

– А батальон идет за вами?

Командир батальона яростно прорычал:

– Он куда-то пропал!

– Надеюсь, он не повернул обратно к границе, – пробормотал Файг.

Они вместе продолжили путь к вокзалу и добрались до него, не вступив в контакт с неприятелем. Оказалось, что вокзал представляет собой станцию выгрузки для полевого лагеря русских. Уходя, русские подожгли его, отсюда и неслись клубы дыма.

В ходе дальнейшего сражения за Таурогген Файг получил приказ: пробиться на большую городскую улицу, переходящую в шоссе, уходящую на северо-восток. Здесь они снова попали под артиллерийский обстрел. Эту батарею удалось подавить только с помощью танков первого взвода под командованием майора Грампе. Первый день войны с Россией подошел к концу. Даже пропавший было батальон снова объявился.

В последующие недели 1-я танковая дивизия следовала предписанным ей маршрутом. Под Ленинградом она была выведена из группы армий «Север» и передана в распоряжение группы армий «Центр», в составе которой должна была занять позиции для наступления на Москву.

Наступление началось в 6.15 часов утра 2 октября 1941 года. Спустя десять дней, в воскресенье 12 октября, дивизия подошла к Волге в районе Старицы. В авангарде ударной группы фон Хейдебрандта шла 3-я рота 113-го мотопехотного полка под командованием Файга и 3-я танковая рота 1-го танкового полка под командованием капитана графа фон дер Шуленбурга [29], двигаясь в направлении Погорелое – Городище. Об этом отчаянном рейде Файг впоследствии оставил следующие воспоминания:

«С вершины небольшого холма мы наблюдали, как внизу у Волги танковые экипажи русских приводят в порядок свои боевые машины. Вскоре мы дали им понять, чтобы они пошевеливались побыстрее. Наш снаряд никого не задел, но экипажи тут же сбежали.

Мы решили отдохнуть и как могли расположились вздремнуть в наших БТРах, но вскоре были самым невежливым образом разбужены. Эккингер подозвал меня и сказал:

– Снимайтесь и двигайте вперед!

– Но в каком направлении и с каким заданием?

– Понятия не имею, но двигайтесь отсюда!

Взмахом руки он задал мне направление движения. Через краткое время мы уже были в пути. Пройдя несколько километров по шоссе, мы миновали Старицу и заметили справа за ней небольшой аэродром. Две-три воздушные машины русских успели с него взлететь. Все остальные мы захватили в качестве трофеев. Около 16 часов другой полк нашей дивизии взял Старицу. Мы не стали им мешать и двинулись дальше. Нам предстояло захватить крупный железнодорожный узел северо-восточнее Москвы. Особенно ценным в нем был железнодорожный мост через Волгу у Калинина. Это нам вполне удалось. От столицы русских нас отделяло теперь около восьмидесяти километров.

Снова взревели моторы, дивизия пришла в движение. Моя рота – к этому времени в ней осталось только четыре танка Т-III под командованием лейтенанта Отто да небезызвестного Штриппеля [30]– шла во главе.