Эрнест Джонс - Жизнь и творения Зигмунда Фрейда

Фрейд выказывал нетерпение и недовольство по поводу задержки перевода его избранных трудов на английский, не осознавая того колоссального труда, который надо было затратить, если заниматься этой работой основательно. Но наконец его переводы начали появляться. «Известия, которые прислала мне миссис Ривьер относительно первого тома собрания сочинений, явились для меня приятным сюрпризом. Я признаю, что был не прав. Я недооценил как продолжительность своей жизни, так и Вашу энергию. Перспективы, намеченные в ее письме относительно выхода следующих томов, кажутся мне великолепными». А когда первый том его «Собрания сочинений» действительно появился, Фрейд написал: «Я вижу, что Вы достигли своей цели обеспечения в Англии места для психоаналитической литературы, и поздравляю Вас с этим результатом, на который уже почти потерял надежду».

В конце этого года Хелен Дойч предложила организовать учебный институт психоанализа на тех же самых принципах, что и в Берлине. Она была назначена директором, Бернфельд — вице-директором и Анна Фрейд — секретарем.

К концу года Фрейд подвергся еще несколько раз рентгеновскому облучению в качестве меры предосторожности, хотя в то время еще не наблюдалось каких-либо признаков рецидива рака.

Фрейд опубликовал, помимо нескольких предисловий, пять работ в 1924 году. Две из них, «Невроз и психоз» и «Утрата реальности при неврозе и психозе» являлись продолжением идей, изложенных в «Я и Оно»

В апреле вышла очень важная работа Фрейда «Экономическая проблема мазохизма». Поводом к ее написанию послужили некоторые запутанные проблемы, которые явились следствием идей, выдвинутых Фрейдом в работе «По ту сторону принципа удовольствия».

В октябре и ноябре 1923 года, в то время как Фрейд выздоравливал после проведенной радикальной операции, он написал по просьбе американских издателей «Британской энциклопедии» краткий очерк о психоанализе, частично автобиографический. Данный очерк появился в энциклопедии летом 1924 года под довольно сенсационным заголовком: «Психоанализ: исследование скрытых глубин разума », в качестве 73-й главы тома: «Эти насыщенные событиями годы. Двадцатый век в процессе свершения, как говорят многие из его вершителей». Четыре года спустя этот очерк был опубликован в «Собрании сочинений» под заголовком «Краткий очерк о психоанализе».

В феврале 1925 года Фрейд сообщил, что в течение последних четырех месяцев у него не было каких-либо новых идей. Насколько он помнит, это наиболее длинный из подобных периодов. Такое состояние дел, однако, продолжалось недолго.

Абрахам и его жена планировали навестить Фрейда на Пасху в Вене, и Фрейд с нетерпением ожидал этой встречи. Но Пихлер как раз в это время исправлял протез, что практически лишало Фрейда возможности говорить и причиняло ему огромные неудобства. Поэтому, к большому огорчению Фрейда, ему пришлось отложить встречу с Абрахамом, но он надеялся увидеть его летом. Это была последняя возможность их встречи, так как летом Абрахам выздоравливал после первого приступа заболевания, которое оказалось для него фатальным; он умер в декабре.

В мае я послал Фрейду следующие известия: «Вы, возможно, слышали, что лорд Бальфур в своей речи в Иерусалиме [172]особенно тепло отзывался о трех мужчинах, которые, по его мнению, оказали наибольшее влияние на современное мышление, все трое были евреями — Бергсон, Эйнштейн и Фрейд. На недавно проходившем обеде в Англо-Австрийском обществе, на котором я присутствовал, лорд Холдейн, гость этого вечера, говорил в своей речи о тех вкладах в культуру, которые на протяжении веков делались в Вене. Чтобы проиллюстрировать свою речь, он выделил четыре имени — Моцарта, Бетховена, Маха и Фрейда». Фрейд только что получил экземпляры «Автобиографии» и послал мне для двух упомянутых лиц; Бальфур формально подтвердил получение этой книги, а Холдейн — нет.

Фрейд отправился в Земмеринг, где опять снимал виллу Шюлер начиная с 30 июня. В этот день ему пришлось разрушить телеангиэктазию [173]в десне электрическим прижиганием. За две недели до этого было проведено выскабливание некоторых замкнутых полостей в ране, конечно, под местной анестезией. Перед этим пришлось убить пульпу в четырех зубах, которые, естественно, пришлось сверлить. Неделю спустя после отъезда из Вены Фрейду пришлось возвратиться для прижигания папилломы и близлежащей слизистой оболочки. Все эти незначительные операции чередовались с постоянными попытками улучшить протез, так что Фрейд должен был все время находиться в пределах досягаемости своего хирурга.

20 июня в возрасте 84 лет умер Йозеф Брейер. Фрейд послал его семье теплые слова утешения и написал некролог для «Zeitschrift».

Из Нью-Йорка пришли хорошие известия о том, что Брилл возобновил свое президентство. Пробыв всего два года со времени основания общества его президентом, он на следующий срок передал полномочия Фринку. Начиная с этого времени в данном обществе не было настоящего лидера. В этот раз Брилл занимал пост президента общества в течение одиннадцати критических лет, шесть из которых он являлся одновременно президентом Американской психоаналитической ассоциации. Он успешно регулировал отношения между ними, а также с Международным объединением. В течение сорока лет активной жизни своим непоколебимым убеждением в истинности психоанализа, дружеским, но бескомпромиссным способом борьбы с оппонентами психоанализа и постоянной готовностью помогать более молодым аналитикам Брилл принес психоанализу в Америке намного больше пользы, чем кто-либо другой. В тот период, который мы сейчас рассматриваем, борьба за признание психоанализа в Америке была особенно суровой и было очень нелегко завоевывать новых приверженцев; например, в 1925 году к западу от Нью-Йорка имелся лишь один аналитик, Лионел Блицштейн из Чикаго.

В канун Троицы Абрахам прочитал несколько лекций в Голландии и возвратился с бронхиальным кашлем. В то время нам говорилось, что он проглотил рыбью кость, которая застряла в бронхе; предполагалось, что это привело к хроническому бронхоэктазу [174]. В июле он поехал сначала в Венген, а затем в Силз-Марию для лечения, которое дало незначительные положительные результаты. Однако на Гамбургском конгрессе, на котором ему приходилось председательствовать, он выглядел больным человеком и явно находился под воздействием морфия, с помощью которого пытался контролировать свой хронический кашель. Когда он возвратился в Берлин, горло ему лечил Флисс, бывший друг Фрейда, и Абрахам сообщил о своем изумлении по поводу того, насколько тесно фазы его загадочного заболевания соответствуют нумерологическим подсчетам Флисса. Так как Абрахам всегда крайне скептически относился к идеям Флисса, такое изменение можно приписать лишь его недоумению, которое разделяли с ним все друзья, по поводу того, что его заболевание не поддается разумному диагнозу.