Эрнест Джонс - Жизнь и творения Зигмунда Фрейда

Здесь мы встречаем совершенно новые заключения относительно невроза навязчивых состояний. Фрейд начинает простой формулой: «Навязчивые представления неизменно являются самоупреками, которые после вытеснения возникают вновь в преобразованной форме и которые всегда имеют отношение к некоторому сексуальному действию, совершаемому с удовольствием в детстве». Затем он классическим образом прослеживает развитие событий. В первый период существует мало указаний на то, что произошло. Во второй период, в начале сексуального (психического) «созревания», которое часто преждевременно (восемь-девять лет), нет никаких самоупреков, связанных с воспоминанием (первоначально приятных) действий, однако развивается симптом первичной защиты: совестливость, стыдливость и недоверие к себе, — что в наши дни получило бы наименование «защит характера». Третий период, период внешнего здоровья, может быть назван «удавшейся защитой». Четвертый период, свойственный самой болезни, определяется как «возвращение вытесненных воспоминаний», то есть крушение защиты.

Однако вновь ожившие воспоминания и связанные с ними самоупреки никогда не появляются в сознании в неизменном виде. Навязчивое представление и замещающий их аффект являются компромиссными образованиями, составленными как из вытесненных, так и из вытесняющих представлений.

Здесь мы впервые встречаем упоминание о двух психических механизмах, которые начиная с этих пор стали важными составными частями всей психоаналитической теории: понятиях «компромиссного образования» и «возвращения вытесненного».

В этой же связи мы отмечаем два добавочных важных утверждения: (1) что вытеснение исходит от Я и (2) что не только первоначальный след воспоминания, но также и самоупреки, то есть дериваты совести, могут быть вытеснены. В течение многих лет этому последнему соображению уделялось мало внимания в психоанализе, в котором вначале занимались исследованием сексуального компонента вытесненных представлений. Неудивительно, что в течение долгого времени публика считала, что бессознательное, согласно психоанализу, состоит лишь из последнего компонента и является в действительности неким вертепом. Лишь четверть века спустя, когда Фрейд исследовал Сверх-Я, этот баланс был восстановлен, когда стало возможно говорить о том, что бессознательное содержит как элементы «высшего», так и элементы «низшего» в человеке.

Выделяются две главные формы невроза навязчивых состояний; одна форма, в которой самообвинения, смещенные со своего первоначального представления, становятся привязаны к другому связанному с ними представлению, которое более не является сексуальным; и вторая форма, в которой аффект самообвинений трансформировался в некий другой аффект, чаще всего в патологический страх. Фрейд дает описание разнообразных проявлений второй формы.

Имеет место также третья форма данного невроза, характеризуемая симптомами вторичной защиты. Эти симптомы являются различными защитными мерами, которые, когда они успешны, приобретают значение навязчивого побуждения, типичным результатом являются навязчивые действия.

Эта работа завершалась сравнением и показом контраста механизмов паранойи и невроза навязчивых состояний. Это был первый экскурс Фрейда в область психозов. После замечания о том, что он исследовал несколько других случаев подобного рода, он дал детальный анализ случая хронической паранойи у замужней 32-летней женщины. Фрейд более всего настаивал на том моменте, что связь между симптомами и вытесненными мыслями была настолько очевидной, что оправдывалось проясняющее внесение таких случаев под рубрику «защитные невропсихозы». Он использовал слово «проекция» для описания наиболее характерного психологического механизма при паранойе и объяснил, почему при этом заболевании не проявляются никакие вторичные защиты, как это имеет место при неврозе навязчивых состояний. Причина этого заключается в том, что Я более не может себя защищать, а само вынуждено измениться, приобретая симптомы, вызванные «возвращением вытесненного», которые затем порождают бредовые идеи. Кроме того, он предположил, что явная слабость памяти в таких случаях является не деструктивным процессом, а функциональным, вызываемым вытеснением.

Фрейд также сделал попытку, не очень успешную, объяснить развитие меланхолии. Материал на эту тему никогда не был опубликован, и мы знаем об этой попытке лишь из письма, датированного январем 1895 года. Он разделил меланхолию на три группы: истинная меланхолия периодического или циркулярного типа, неврастеническая меланхолия (связанная с мастурбацией), меланхолия в сочетании с сильным страхом; последние два типа были бы названы в наши дни просто депрессией. Фрейда поразило родство меланхолии с печалью — эту мысль он плодотворно развивал в последующие годы, — и поэтому он определил меланхолию как печаль о некой потере, возможно, о потере либидо. Он настаивал на тесной связи между сексуальным отсутствием чувствительности и меланхолией. Его объяснение являлось, частично, физиологическим. Когда либидо теряет свою силу, энергия, соответственно, отводится от связанных с ним «нейронов», и боль при меланхолии обусловлена распадом таких связей. В то время Фрейд все еще не был удовлетворен теоретической основой вытеснения. Он, например, пытался выяснить, как это получается, что вытеснение может оказывать воздействие лишь на сексуальные представления (несколько сомнительное предположение, как оказалось позднее). Фрейд предложил пробное объяснение, что сексуальные переживания раннего детства не имеют такой аффективной значимости, как сексуальные переживания после полового созревания (также крайне сомнительно). Подвергается вытеснению последующее воспоминание о них, подкрепленное более сильными эмоциями, которые сопровождают половое созревание. Однако он был, вероятно, прав в своем утверждении, что «вытеснение воспоминания о болезненном сексуальном переживании в более зрелые годы возможно лишь у тех людей, у которых подобное переживание может реактивировать воспоминание об инфантильной травме».

Как упоминалось ранее, Фрейд, несомненно, вывел свою концепцию «вытеснения» в качестве простого вывода из наблюдений за усилиями, затрачиваемыми «сопротивлением» пациента против воскрешения похороненных воспоминаний; одно является дополнением другого. Однако возможно, что недовольство Фрейда теоретической основой этой концепции проистекало из его давнего желания объединить физиологическую и психологическую концепции. В конце концов, физиологическая концепция «внутреннего запрета», которую он полностью развил годы спустя в психологических терминах, не является столь уж отдаленной от концепции «вытеснения»; основная разница заключается в том, что в первом случае акцент делается на задержку функции, в то время как во втором — на ее диссоциацию при сохранении ее активности. Мейнерт, учитель Фрейда, сделал до некоторой степени странную попытку выразить физиологическое торможение с помощью психологических и даже моральных терминов.