Ролан Быков - Я побит - начну сначала!

Боря (муж Зои) говорит, что годовой доход у него 30—35 тысяч рублей. По-моему, не только не врет, но преуменьшает. Он заведующий автобазой потребительской кооперации.

Был дома у замдиректора гостиницы Аваза. К нему приехал брат с детьми из Ташкента на праздники. Все сидят на полу: дети, взрослые. Аваз привел меня ночью. Мать встала. Никакой злобы. Покорна, покойна. Стала разогревать еду. Аваз пьян.

Бар. («Как на Западе», — сказал Боря.) Гигант-узбек в черном костюме и белой водолазке. Красив. Танцует — словно ворожит, делая пассы руками.

Толстуха в красной кофточке с полоской белого налитого тела, выпадающей на стыке кофты и джинсов. Отплясывала, извиваясь так, будто она стройна, как тростинка. Получилось. Партнер — шофер с Бориной автобазы. Увидел начальника — стал стесняться танцевать, едва шевелился. Шофер у Бориса абсолютно неграмотен: ни читать, ни писать.

Зритель. Думаю, что игра в «глупого» зрителя давно принята как форма общения зала со сценой. Актеры как бы говорят зрителю: «Давайте сыграем в такую игру: вы все дураки, мы будем из этого исходить и самым пошлым образом вас развлекать, а вы будете смеяться и хлопать под музыку ("скандежка")». И все соглашаются. «Давайте будем дураками», — говорит зал.

Если с ними говорить по-человечески, с уважением — у них на глазах чуть ли не слезы умиления. Они растеряны и тронуты. Тронуты тем, что их за людей считают.

Шубарин, его жена Галя и их окружение — какое уныние. А он человек талантливый. Но в сорок пять лет так танцевать — это и подвиг, и горе! Я смотрел и всем сердцем сочувствовал.

Репортаж. Местная газета. Умные вопросы, желание быть выше себя, поэтому скепсис и кисленькое умничанье. Два корреспондента щелкали фотоаппаратами по ходу разговора. Все как в лучших домах. А фотографии ужасающие. Таким же будет и сам материал.

10.05.80 г. Суббота

Существует ли у шара «другая сторона»? Казалось бы, да: если я стою на Северном полюсе, то «другая сторона» — полюс Южный. Однако, если я стою на Южном полюсе, «другая сторона» — Северный. То так, то эдак. Получается, что и Южный, и Северный полюс — то «эта» сторона, то «другая». То же самое — с любой точки шара. Если есть бесчисленное множество «других сторон», то «другой стороны» самой по себе вообще нет, если иметь в виду сам шар. «Другая сторона» появляется, если где-то стою я сам. И тогда понятие «другая сторона» шара — не свойство самого шара, а определение моего местоположения. То же и с понятием «другой человек». То же и со всеми понятиями, в которых нет никаких объективных оценок явлений и предметов, — определяются не они сами, а положение моего «Я».

Играть роль и существовать в образе — вещи не однородные. Я лично играю роль — это «моя сторона» — субъективно, объективно я существую в образе. Художественная реальность как жизнь духа — это «другая сторона» по отношению к самой реальности, если «Я» — это художественное начало. (Духовное.)

Художественная реальность — это движение закономерностей и их нарушение с точки зрения духа, поиска идеала и закономерностей, а сама реальность — шар. В ней все стороны «другие».

Художественная реальность есть там, где образ, дух, а человек может быть реален и как материя, хотя бы когда он труп.

11.05.80 г. Воскресенье

К «Соблазнителю». Подруги хотели выдать Надьку замуж так сильно, что готовы были «лечь под» Василия Ивановича сами. Привычка, добиваясь чего-то, «лечь под» работала независимо от них, как стереотип, и они, подвыпив, не понимали, что творят. В эту «игру» включились даже замужние. Так что сама Надя «влюбилась» все из той же ревности.

К «Поцелую на прощанье». К Наде прилип пожилой корреспондент. Лысеющий, снующий. Еврей с русской фамилией. Он по-дорожному влюбился в нее, написал стихи (очень сильные, патриотические, как стихи К. Симонова), они были напечатаны во фронтовой газете.

— Но он же еврей\

«Общие основы творчества» [38] Размышления (конспект) о будущей книге.

1. Урок Монтеня. Где говорится о теории и практике в искусстве. О способе Монтеня, сегодня более близком для теории искусства, чем в его время. О мемуарах. Об анализе. О грубом социологизировании. Об ошибке Козинцева, который был болен теорией и ставил фильм о фильме.

О пафосе века науки и техники, где цифру ставят выше образа, где образ всегда формула, всегда гипотеза, всегда теорема, всегда интеграл (вернее, он имеет формулу интеграла); чистое искусство и опыт Антониони.

О теории

2. Фантастическое и реальное. Рождение и взаимоотношения.

Как говорим. Фольклор. Литература. Театр. Кино. «Измы» Движение жанров. Гоголь. Собственная практика. Художественная реальность, где Змей Горыныч, Муромец, Гайавата и горьковская «Мать» = плод вымысла. Об условности жанров, внутрижанровых условностях.

О жанрах. Внутрижанровая условность

3. Саморазвитие структуры — загадка импровизации. Спонтанное творчество. «Египетские ночи». Должен ли актер быть умным? Талант. Подсознание.

О таланте

Что выигрывать? Высота притязаний. Счет выигрыша. Самовоспитание таланта. Опыт — вопрос, талант — ответ.

4. Разрушение замкнутой композиции, точнее, разрушение замкнутой структуры композиции — как развитие реалистической формы. Поток и скрытая камера, прямое кино как предел тяготения к жизнеподобию. Фотография как раннее предупреждение. Похожесть — не похожа. Задача искусства — не правда жизни, а ее истина.

5. Система ориентации. Продолжение древнего спора, отказ от предрассудков, ощущение себя во времени, в людях. Маньяни. Ты — часть общего. Искусство и мода. Понятие моды. Популярность и истинность. Пошлость: замена «высокого» «низким». Развитие гуманизма. Мужское начало гуманизма и гуманизм материнский.

6. Вера и искусство. Искусство надежды. Вера, Надежда, Любовь. Детство — Искусство — Любовь. (Искусство без веры — это «Таскать вам не перетаскать».)

7. Поиск воздействия и чистое искусство. Воспитательная сила искусства. «Педагогическое» искусство. «Медицинское» искусство. «Политическое» искусство. «Развлекательное» искусство. Это все попытки подчинения искусства самыми сильными тенденциями. Воспитательная сила искусства — во вскрытии правды жизни, ее истинности. Тенденция произведения, автора — не сильнее самого факта произведения, а слабее. (Классический пример — Бальзак.)

Фальсифицируется все. Но история искусства в результате — стихийная фальсификация. И при умении найти коэффициент поправки, и даже без этого она имеет значение объективности. Менее всего фальсифицирован фольклор. Быть свободным от общества нельзя. Это ясно. Но отсутствие этой свободы — не синоним подчинения и рабства. Очень многое опровергается опытом реформаторов.