Александр Звягинцев - Роковая Фемида. Драматические судьбы знаменитых российских юристов

По всей видимости, М. И. Панкратьев и дальше продолжал бы успешно служить на военно-судебном поприще, если бы не допустил одну серьезную "политическую" промашку. Суть ее была изложена в записке: "Министр юстиции СССР т. Горшенин просит ЦК ВКП(б) освободить т. Панкратьева от должности председателя Военного трибунала Прибалтийского военного округа… свою просьбу… мотивирует тем, что 20 декабря 1949 года на общем открытом собрании военных трибуналов и прокуратуры Прибалтийского военного округа т. Панкратьев в своем выступлении допустил ряд антипартийных, клеветнических и политически ошибочных высказываний".

Что же случилось на открытом партийном собрании? В тот день торжественные заседания проходили повсеместно — страна отмечала семидесятилетие И. В. Сталина. М. И. Панкратьев поделился своими воспоминаниями о встречах (впрочем, немногочисленных) с И. В. Сталиным. Вначале Панкратьев, отдавая должное вождю, сказал, что Сталин "далеко предвидел вперед", "глубоко анализировал события и делал выводы", но затем Панкратьева "занесло". Он простодушно стал рассказывать о том, о чем следовало бы умолчать.

Панкратьев также поделился подробностями своего участия в приеме, организованном в Кремле в 1939 году в честь шестидесятилетия Сталина.

Конечно, все эти откровенные высказывания М. И. Панкратьева в официальный протокол собрания включены не были. Тем не менее некоторые особенно "бдительные" слушатели поспешили сообщить о них в Москву. Например, помощник военного прокурора Прибалтийского военного округа Ч. в письме отметил, что подобное воспоминание либо "было вызвано желанием скомпрометировать тов. Сталина в глазах присутствующих, либо Панкратьев является болтуном, разгласившим на открытом партийном собрании государственную тайну". И такое письмо оказалось не единственным.

М. И. Панкратьев был вызван в Москву, признал "допущенные им грубые ошибки и недостойное поведение" и согласился с тем, что оставаться в занимаемой должности он не может.

В своем объяснении от 15 мая 1950 года он писал, что допустил "непродуманное и политически ошибочное выступление", в котором "раскрыл некоторые секреты", объясняя это тем, что подошел к своему выступлению "по-делячески, а не как политический работник". Постановлением Секретариата ЦК ВКП(б) от 13 марта 1950 года (подписано Г. М. Маленковым) предложение министра юстиции СССР Горшенина об освобождении Панкратьева было принято. За "неправильное поведение в бытность председателем военного трибунала Прибалтийского военного округа" ему объявили строгий выговор с предупреждением и занесением в учетную карточку.

В октябре 1950 года М. И. Панкратьев был отправлен в отставку. Хотя было ему всего сорок девять лет, никакой номенклатурной должности ему больше не доверили. С декабря 1954 года он состоял на учете в партийной организации Октябрьского районного комитета ДОСААФ и был там вначале руководителем семинара в системе партпросвещения, а затем всего лишь инструктором внештатного отдела пропаганды военных знаний.

В 1955 году Панкратьев развелся с Ольгой Сергеевной и женился на А. И. Моисеевой, работавшей в то время врачом в поликлинике Министерства обороны СССР. Однако затем он вновь вернулся к своей первой жене.

В июне 1973 года по заявлению Панкратьева, поддержанному первичной партийной организацией и Московским городским комитетом партии, партийное взыскание, наложенное на него в 1950 году, было снято.

За свою тридцатилетнюю службу Михаил Иванович Панкратьев был награжден двумя орденами Ленина, двумя орденами Красного Знамени и многими медалями. Он являлся депутатом Верховного Совета РСФСР 1-го созыва.

Умер М. И. Панкратьев 23 сентября 1974 года. Урна с его прахом захоронена в колумбарии Донского кладбища в Москве.

30 июня 1953 года Г. Н. Сафонов был освобожден от должности Генерального прокурора Союза ССР. Основанием для этого послужили серьезные просчеты в надзоре за следствием в органах госбезопасности.

Григорий Николаевич Сафонов родился 13 октября 1904 года в Ростове Ярославской губернии. Отец его, Николай Дмитриевич, до революции имел собственную кузницу, там и работал до 1920 года. Затем до самой смерти, последовавшей в 1930 году, считался кустарем, но иногда подрабатывал на местной фабрике "Рольма". Мать Григория Николаевича происходила из семьи богатого лесопромышленника Григория Яковлева, владевшего в Угличском уезде Ярославской губернии лесами и землями. После его смерти все состояние перешло по наследству к сыну, Николаю Григорьевичу. Когда совершилась революция, состояние было конфисковано. Н. Г. Яковлева за антисоветскую деятельность осудили и сослали на Север.

До восемнадцатилетнего возраста Григорий Сафонов жил с родителями и учился в ростовской средней школе. В сентябре 1922 года он стал студентом правового отделения Ленинградского государственного университета, а еще через три года занял скромную должность помощника юрисконсульта машиностроительного треста в Ленинграде. В ноябре 1926 года был призван в Красную армию, служил в Старой Руссе в 48-м стрелковом полку, в составе так называемых краткосрочников. Вернувшись через год в Ленинград, Григорий Сафонов несколько месяцев не мог найти работу, а в декабре 1927 года устроился юрисконсультом на Ремонтно-механический завод Наркомата путей сообщения. Однако через несколько месяцев должность сократили, и он вновь оказался безработным. Только в марте 1929 года ему удалось получить место юрисконсульта на Невском машиностроительном заводе имени В. И. Ленина. Вскоре он возглавил юридическое бюро завода.

На машиностроительном заводе Г. Н. Сафонов работал более шести с половиной лет, заслужив репутацию способного юриста, особенно хорошо разбирающегося в гражданском и трудовом законодательстве, и активного общественника (он часто выступал перед населением, руководил различными агитационно-пропагандистскими кружками и семинарами). По совместительству Сафонов читал курс лекций по гражданскому праву в Институте советского права, а позднее — в Ленинградском университете.

В апреле 1935 года прокуратура Ленинградской области стала перетягивать Сафонова к себе, однако воспротивилось руководство завода, не желавшее терять хорошего юриста. Тогда прокурор обратился в обком партии с просьбой "мобилизовать" Сафонова, как в то время практиковалось. В декабре бюро Ленинградского обкома партии согласилось с этим предложением и своим решением утвердило Г. Н. Сафонова в должности прокурора Окуловского района Ленинградской области. В 1938 году он стал прокурором одного из центральных районов Ленинграда — Кировского.