Александр Звягинцев - Роковая Фемида. Драматические судьбы знаменитых российских юристов

"Важняки" Генерального прокурора СССР Рекункова умело распутывали не только хозяйственные дела, но и такие тяжкие преступления, как умышленные убийства при отягчающих обстоятельствах. Их на счету следователей было немало. Одно из них — так называемое "витебское дело", по которому был привлечен к уголовной ответственности и осужден к исключительной мере наказания житель Витебской области Белоруссии некий Михасевич. Почти четырнадцать лет он творил кровавые расправы, его жертвами стали 38 женщин, причем за совершение нескольких преступлений правоохранительные органы Белоруссии привлекли к уголовной ответственности невиновных. Материалы этого беспрецедентного дела составили 175 томов. Руководил расследованием дела в отношении Михасевича старший следователь по особо важным делам при Генеральном прокуроре СССР В. А. Париц.

Александр Михайлович с большим энтузиазмом воспринял идеи перестройки. Он искренне желал перемен и требовал от своих подчиненных творческого переосмысления пройденного пути, коренного изменения форм, стиля и методов работы. Однако следует признать, что не всегда это делалось корректно. В его выступлениях последних лет часто звучали жесткие нотки, острая критика в адрес тех, кто не хотел (или не умел) работать по-новому. Это естественно не всем нравилось и многие прокурорские работники, особенно из числа старожилов и сановитых прокуроров, искренне обижались на него, а иногда злословили. На расширенном заседании коллегии Прокуратуры СССР в июле 1987 года он, например, говорил: "Оглядываясь назад, мы должны со всей прямотой признать, что руководство Прокуратуры Союза, коллегия, я как Генеральный прокурор не смогли должным образом оценить, насколько серьезно под воздействием местничества многие прокуроры стали отходить от принципа единства законности… Демократизация общества, гласность обнажили наши прорехи. Состояние растерянности, чуть ли не страха у многих прокуроров особенно проявилось после того, как на страницах печати стали появляться критические статьи, острые отклики людей, в которых гневно обличаются допускаемые в правоохранительных органах беззакония. Оказалось, что критика и самокритика среди работников прокуратуры настолько были принижены, что утрачивалась объективная оценка собственной работы. Так постепенно укоренился бюрократический стиль, который сводил дело к одному — как бы получше выглядеть за счет количества проведенных мероприятий".

В контексте поднятой проблемы хотелось бы особо отметить, что при Рекункове был заложен правовой фундамент взаимодействия органов прокуратуры со средствами массовой информации и общественными объединениями граждан. Александром Михайловичем были подписаны соответствующие приказы и указания, и в структуре аппарата Прокуратуры Союза ССР образовано специальное подразделение. Тогда же вышло в свет в виде отдельного издания первое в стране исследование по этому вопросу: "Изучение и использование общественного мнения в деятельности правоохранительных органов", подготовленное тремя авторами — Г. X. Ефремовой, А. Г. Звягинцевым и А. Б. Карлиным.

Этот труд прошел проверку временем — спустя более пятнадцати лет, в 2003 году, в юбилейном издании, посвященном 40-летию НИИ проблем укрепления законности и правопорядка, отмечалось:

"Одним из печальных результатов было господствующее мнение о прокуратуре как замкнутой, крайне бюрократизированной репрессивной системе, послушной властям и далекой от народа. Прокуратура мало заботилась о своей репутации. Удивительно, как ее не ликвидировали в неразберихе перестройки лихие реформаторы. Получив такую информацию, как поется в известной песенке, "нас благодарили власти, жал руку прокурор". Но что можно было сделать в той ситуации? Было создано практическое пособие "Изучение и использование общественного мнения в деятельности прокуратуры" (в состав авторского коллектива, кроме Г. X. Ефремовой, вошли сотрудники Генеральной прокуратуры Российской Федерации А. Г. Звягинцев и А. Б. Карлин). В пособии доказывалась необходимость анализа общественного мнения для совершенствования деятельности ведомства, представлена методика учета и использования общественного мнения при проведении общенадзорных проверок в работе с устными и письменными обращениями граждан, в ходе предварительного расследования, в процессе правовоспитательной работы".

Рекунков сам рассматривал многие публикуемые статьи. По ним он не только лично учинял соответствующие резолюции на препроводительных письмах, но порой непосредственно и достаточно оперативно вникал в ситуацию. Причем реакция всегда была взыскательной и строгой. Правда, в тех случаях, когда Рекунков абсолютно был уверен в правоте подчиненного, вопрос им закрывался.

Об одном таком эпизоде рассказывал мне бывший старший следователь по особо важным делам при Прокуроре РСФСР

В. А. Рева: "Конец 1985 года. В вечернем (московском) выпуске газеты "Известия" появилась публикация, в которой известный корреспондент выражал несогласие с прекращением уголовного дела в отношении следователя УВД Приморского края Озерчука. Автор утверждал, что в действиях милицейского следователя есть состав преступления (незаконное задержание). Мое постановление о прекращении уголовного дела автор критиковал.

Утром следующего дня меня срочно вызвали к Генеральному прокурору Союза ССР А. М. Рекункову. Через несколько минут, не без трепета, впервые вхожу в кабинет к Генеральному. Александр Михайлович в кабинете один, на его большом столе утренний выпуск газеты "Известия" с той самой статьей. Здороваемся. Пожимаю протянутую мне большую и довольно твердую руку. Сразу вопрос:

— Статью читал?

— Да, еще вчера.

— Почему прекратил дело?

Без запинки, как на уроке, докладываю о том, что следователь, в отношении которого расследовалось дело, действительно совершил необоснованное задержание, но в его действиях не было заведомо незаконного задержания, как того требует диспозиция соответствующей статьи уголовного кодекса, т. е. нет субъективной стороны преступления, что исключает привлечение к уголовной ответственности. Автор же статьи не вникнул в эти юридические тонкости и утверждает обратное.

Выслушав мой краткий, не более полутора-двух минут ответ и, не задав ни одного вопроса, Генеральный прокурор кивнул: "Спасибо, мне понятна ваша позиция, можете идти".

Меня порадовало, что сразу, с полуслова Генеральный прокурор страны понял существо дела. Больше к этому вопросу уже никто не возвращался".

27 марта 1987 года Президиум Верховного Совета СССР заслушал отчет Генерального прокурора СССР А. М. Рекункова о ходе выполнения постановления Верховного Совета СССР от 3 июня 1985 года о деятельности Прокуратуры СССР по надзору за исполнением требований советских законов об укреплении правопорядка, охране прав и законных интересов граждан. Отметив, что органы прокуратуры стали решительнее выступать в защиту интересов государства, общества и граждан, больше опираться на трудовые коллективы в профилактике нарушений законности и правопорядка, Президиум Верховного Совета СССР обратил внимание на то, что "деятельность органов прокуратуры не отвечает современным требованиям, в их работе продолжают иметь место серьезные недостатки, на которые указывалось Верховным Советом СССР". В частности, отмечалось, что слабо используется сила закона в деле решительного укрепления плановой и договорной дисциплины, предотвращения выпуска недоброкачественной продукции, сбережения природных ресурсов, охраны труда, соблюдения жилищного законодательства. В принятом постановлении подчеркнуто, что прокурорам недостает принципиальности в борьбе с проявлениями местничества, ведомственности, с бюрократизмом и злоупотреблениями должностных лиц, не изжиты факты игнорирования требований закона при возбуждении уголовных дел, задержании и арестах граждан, необоснованного привлечения отдельных лиц к ответственности.