Евгений Кобелев - Хо Ши Мин

Впоследствии выяснилось, что Хэ Инцинь перед отъездом в Ханой получил в Чунцине жесткие указания: «Коммунистов — к стенке, Хо Ши Мина арестовать». Однако, побывав во Вьетнаме, китайский военный министр, видимо, пришел к выводу, что 200 тысяч солдат, которыми он располагал, будет явно недостаточно для того, чтобы осуществить задуманное. Поэтому он велел Лу Ханю и его заместителям продолжать прежнюю линию постепенного вытеснения представителей Вьетминя из революционной администрации и замены их своими людьми, после чего отбыл восвояси.

Среди «своих людей» особой воинственностью отличался лидер Революционной лиги небезызвестный Нгуен Хай Тхан. Он и его сообщники открыто заявляли, что за их спиной китайская армия, поэтому если Вьетминь не введет их в состав правительства, то они произведут военный переворот. Убеленный сединами почтенный специалист по гороскопам разъезжал по Ханою в шикарном «лимузине», на крыше которого возлежали два головореза с ручным пулеметом, а два других с автоматами под мышками лихо висели по обеим сторонам капота.

Гораздо тоньше, а потому опасней была деятельность лидеров Национальной партии. С первых же дней, появившись в Ханое, они наладили издание своих газет, которые вели разнузданную антивьетминьскую пропаганду. У входа в редакцию их газеты на улице Куантхань, неподалеку от одного из главных в Ханое буддийских храмов, был вывешен мощный громкоговоритель, откуда по улицам разносилась хула и клевета в адрес правительства Хо Ши Мина. Не ограничиваясь одной лишь пропагандой, агенты Национальной партии совершали покушения на активистов Вьетминя, похищали людей, устраивали налеты на финансовые конторы.

Деятельность китайской «пятой колонны» вызывала возмущение среди членов КПИК, многие из них требовали от правительства решительных контрдействий. Однажды на вечерних политзанятиях в президентском дворце один из охранников Хо Ши Мина, не выдержав, обратился к нему с такими словами:

— Сколько же можно терпеть этих насильников, людей без чести и совести? Одно лишь ваше слово — и мы не оставим и следа от этого мусора.

Хо Ши Мин улыбнулся горячности молодого бойца и, показав рукой вокруг, сказал:

— Представим, что сюда, в эту комнату, забежала мышь и стала грызть новую мебель. Как вы себя поведете: будете швырять в нее камнями или же попытаетесь изловить?

— Ну конечно, смешно швыряться в помещении камнями, — сконфуженно отвечал боец.

— Вот так же и в политике: необходимо проявлять осмотрительность и осторожность, взвешивать возможные последствия каждого своего шага. Недаром говорится: дернув за лиану, можешь растревожить весь лес.

После победы революции Хо Ши Мин выступал перед страной как Президент и председатель генерального комитета Вьетминя. О партии же открыто нигде не упоминалось. 11 ноября 1945 года ЦК КПИК выступил с официальным заявлением о самороспуске партии. На деле же КПИК продолжала действовать нелегально. Обстановка диктовала необходимость этого тактического шага, чтобы укрепить народную власть на патриотической, национальной основе, лишить реакционеров, чанкайшистов и колонизаторов возможности использовать в борьбе против народной власти антикоммунизм. Хотя партийные активисты занимали многие руководящие посты, они формально выступали в качестве представителей Вьетминя. Задача состояла в том, чтобы не раскрывать врагам кадры партии в архисложный период, который переживала революция, и сохранить возможности для борьбы в подполье, если вдруг возникнет в будущем такая необходимость. Кроме того, в результате политической отсталости масс, столько лет находившихся под воздействием оголтелой антикоммунистической пропаганды, афиширование руководящей роли КПИК могло бы оттолкнуть от Вьетминя его сторонников из числа буржуазных и мелкобуржуазных элементов города и деревни. Нельзя было к тому же не учитывать и враждебного окружения, в каком оказалась ДРВ.

Вьетнамская революция, бросившая дерзкий вызов объединенным силам международной реакции, находилась в сложном положении. Возможностей установить прямые связи с Советским Союзом у нее пока не было. До победы народной революции в Китае оставалось еще целых четыре года. Для спасения молодой республики требовалось во что бы то ни стало прорвать фронт политической и дипломатической блокады, организованной империализмом. Но как это сделать, если на Севере страны хозяйничают чанкайшисты, а на Юге наращивает свои агрессивные действия французский экспедиционный корпус?

Внесли свою лепту в создание враждебной атмосферы вокруг революционного Вьетнама и органы информации Запада, распространявшие о событиях в нем заведомую ложь, порочившую революционное правительство. Кроме того, в Париже, Вашингтоне, Лондоне уже доподлинно знали, что Хо Ши Мин — это всего лишь новое имя руководителя Компартии Индокитая, старого коминтерновца Нгуен Ай Куока. Это обстоятельство не могло, разумеется, способствовать улучшению отношения правящих кругов империалистических держав к ДРВ, которые подчеркнуто бойкотировали ее правительство и проводимые им мероприятия. Государственный секретарь США Дж. Маршалл писал в те дни американскому послу в Париже: «…Хо Ши Мин имеет прямые связи с коммунистами, и вполне очевидно, что мы не заинтересованы в том, чтобы администрация колониальной империи была заменена философией и политической организацией, руководимой и контролируемой Кремлем».

Постоянное бюро ЦК КПИК в эти тревожные дни, переживаемые молодой республикой, стремилось определить, какой из многочисленных внешних противников представляет наибольшую опасность. После долгих дискуссий было признано, что, несмотря на присутствие на Севере Вьетнама крупной военной группировки Чан Кайши, более опасным противником все-таки являются бывшие колонизаторы, которые, судя по всему, не отказались от мысли вернуть утраченное господство над Вьетнамом, поэтому «рано или поздно, — указывалось в одном из решений ЦК КПИК, — французы договорятся с Чунцином о возвращении Индокитая в их руки, если Франция гарантирует уважение важных интересов Китая».

С учетом этого решили придерживаться следующей линии: на Юге — давать всемерный отпор агрессии французов, развертывать всенародную войну Сопротивления; на Севере — проводить в отношении чанкайшистов принципиальную, но гибкую политику, не поддаваться на провокации, избегать вооруженных стычек, всячески умиротворять чанкайшистов, идти, если необходимо, на определенные уступки.

Приближался день всеобщих выборов в Национальное собрание ДРВ. Китайцы и их прислужники из Вьеткатя (Революционной лиги) и Вьеткуока (Национальной партии), понимая, что рассчитывать на успех на выборах не приходится, активно вели подрывную деятельность, стремясь сорвать их проведение. В конце декабря генерал Сяо Вэнь, которого Чан Кайши назначил своим политическим представителем в Северном Вьетнаме, направил Хо Ши Мину ультимативное требование провести еще до выборов реорганизацию Временного правительства, отозвав министров-коммунистов и включив вместо них представителей Вьеткатя и Вьеткуока, предоставить в будущем Национальном собрании еще до выборов 80 мест этим партиям, а также заменить государственный флаг ДРВ (красное полотнище с желтой звездой посредине), который «слишком напоминает флаг Коминтерна». Лидеры обеих прокитайских партий шли еще дальше — они требовали предоставления им постов президента и премьер-министра, а также семи основных министерских кресел, в том числе — внутренних дел, обороны, экономики.