Олег Смыслов - Генерал Абакумов. Всесильный хозяин СМЕРШа

4. При допросе арестованного следователь стремится добиться получения от него правдивых и откровенных показаний, имея в виду не только установление вины самого арестованного, но и разоблачение всех его преступных связей, а также лиц, направлявших его преступную деятельность и их вражеские замыслы.

С этой целью следователь на первых допросах предлагает арестованному рассказать откровенно о всех совершенных преступлениях против советской власти и выдать все свои преступные связи, не предъявляя в течение некоторого времени, определяемого интересами следствия, имеющихся против него уликовых материалов.

При этом следователь изучает характер арестованного, стараясь:

в одном случае,расположить его к себе облегчением режима содержания в тюрьме, организацией продуктовых передач от родственников, разрешением чтения книг, удлинением прогулок и т. п.;

в другом случае— усилить нажим на арестованного, предупреждая его о строгой ответственности за совершенное им преступление, в случае непризнания вины;

в третьем случае— применить метод убеждения с использованием религиозных убеждений арестованного, семейных и личных привязанностей, самолюбия, тщеславия и т. д.

Когда арестованный не дает откровенных показаний и увертывается от прямых и правдивых ответов на поставленные вопросы, следователь в целях нажима на арестованного использует имеющиеся в распоряжении органов МГБ компрометирующие данные из прошлой жизни и деятельности арестованного, которые последний скрывает.

Иногда для того, чтобы перехитрить арестованного и создать у него впечатление, что органам МГБ все известно о нем, следователь напоминает арестованному отдельные интимные подробности из его личной жизни, пороки, которые он скрывает от окружающих и др.

5. Уликовые данные, которыми располагает следствие, как правило, вводятся в допрос постепенно, с тем чтобы не дать возможности арестованному узнать степень осведомленности органов МГБ о его преступной деятельности. При этом следователь учитывает психологическое состояние арестованного и в наиболее благоприятный, с этой точки зрения, момент предъявляет арестованному уликовые данные.

В качестве уликовых данных органы МГБ чаще всего пользуются:

а) показаниями других арестованных и свидетелей;

б) материалами, изъятыми при обыске у арестованного: перепиской, записями, книгами, фотографиями и другими вещественными доказательствами;

в) заключениями экспертов;

г) данными, полученными от агентуры, наружною наблюдения, оперативной техники и иным путем.

6. Для того, чтобы сбить арестованного с позиции голого отрицания своей вины, в процессе следствия практикуются очные ставки, причем в ряде случаев очные ставки проводятся лишь по одному какому-либо вопросу с тем, чтобы только уличить арестованного во лжи и использовать этот момент для разматывания дела.

7. В отношении арестованных, которые упорно сопротивляются требованиям следствия, ведут себя провокационно и всякими способами стараются затянуть следствие, либо сбить его с правильного пути, применяются строгие меры режима содержания под стражей. К этим мерам относятся:

а) перевод в тюрьму с более жестким режимом, где сокращены часы сна и ухудшено содержание арестованного в смысле питания и других бытовых нужд;

б) помещение в одиночную камеру;

в) лишение прогулок, продуктовых передач и права чтения книг;

г) водворение в карцер сроком на 20 суток.

Примечание: В карцере, кроме привинченного к полу табурета и койки без постельных принадлежностей, другого оборудования не имеется; койка для сна предоставляется на 6 часов; заключенным, содержащимся в карцере, выдается на сутки только 300 гр. хлеба и кипяток и один раз в 3 дня горячая пища; курение в карцере запрещено.

8. В отношении изобличенных следствием шпионов, диверсантов, террористов и других активных врагов советского народа, которые нагло отказываются выдать своих сообщников и не дают показаний о своей преступной деятельности, органы МГБ, в соответствии с указанием ЦКВКП(б) от 10 января 1939 г., применяют меры физического воздействия.

В центре— с санкции руководства МГБ СССР.

На местах— с санкции министров государственной безопасности республик и начальников краевых и областных Управлений МГБ.

9. В целях проверки искренности поведения арестованных на следствии, правдоподобности их показаний и для более полного разоблачения их, практикуется подсада в камеру к арестованным агентов МГБ и организуется техника секретного прослушивания в камере.

В качестве внутрикамерных агентов используются арестованные, чистосердечно рассказавшие о своих преступлениях, а также осужденные на небольшие сроки.

Арестованные и осужденные, привлекаемые в качестве внутрикамерных агентов, предварительно проверяются через другую агентуру и при помощи техники секретного прослушивания.

В некоторых случаях для внутрикамерной разработки арестованных практикуется подсада в камеру под видом арестованных — сотрудников МГБ или агентов с воли».

В заключение этого документа говорилось: «Необходимо отметить, что произведенной в соответствии с решениями ЦК ВКП(б) повсеместной проверкой следственной работы в органах МГБ, о чем Вам было доложено 2 июня с.г. за № 2820, выявлено, что некоторые чекисты забыли и в ряде случаев извратили многие положения из указанной выше практики ведения следствия. Кроме того, вновь пришедшие за последние годы на работу в МГБ товариши ряд этих положений не знают. Поэтому изложенная выше практика в некоторой части найдет свое отражение в подготавливаемом в настоящее время МГБ СССР приказе об улучшении следственной работы в органах МГБ.

Приказ представляю Вам дополнительно.

Абакумов».

Судя по фактам и документам, Виктор Семенович упорно создавал свою империю, подчинявшуюся только ему, а он лишь одному Хозяину. МГБ под его руководством расширялось с каждым годом, превращаясь в государство в государстве. Ему нравились масштабы власти, которые он взвалил на свои плечи. И даже под ее приятно волнующей тяжестью он продолжал уверенно идти вперед.

И кто знает, какие у него были планы? Но то, что они были — это вне всяких сомнений!

Такие люди, как Виктор Семенович Абакумов, никогда не останавливались на достигнутом. При этом он шел не просто по головам своих врагов, он шел по головам подонков (как он считал), для которых даже пули было бы жалко. И в чем-то он был прав. Сильная личность всегда чувствует верхним чутьем.

И в своей борьбе за лидерство среди спецслужб Советского Союза он стремился не просто расширяться, забирая у соседа основные силы, но стремился путем реформ совершенствовать свое всемогущее ведомство.