Nikki Sixx - The Heroin Diaries. A Year in the Life of a Shattered Rockstar.

3. Как там Лайза?

4. У меня когда–либо будет семья?

5. Что будет, если кто–то найдет эти дневники?

НИККИ: Лайза была моей сестрой, которую я никогда не знал. Сразу после своего рождения, год спустя после меня, она исчезла, насколько я помню. Я не знал, куда она делась, пока не повзрослел. Местонахождение Лайзы интриговало и беспокоило меня всю мою жизнь, но только в конце 90–ых я обнаружил, что она жила в санатории. Я знал, что у нее был синдром Дауна и другие серьезные проблемы со здоровьем, но, честно говоря, для меня все это было покрыто тайной.

В откровенной беседе с моей мамой перед туром New Tattoo я выяснил, где находится Лайза. Когда я позвонил людям, которые заботились о ней все эти годы, они сказали мне, что помнят меня еще мальчиком. Я ответил, что мне не разрешали видеться с ней, будто это расстроит ее, и было лучше никогда не навещать ее. Они сказали мне, «нет, это не правда – мы всегда удивлялись, почему Вы никогда не приезжали к ней». Я сказал, что занимаюсь музыкой, и они сказали мне, что единственное удовольствие Лайзы в жизни — слушать радио. Она жила в Сан–Хосе, где мы играли много концертов.

У меня сердце упало, и я закипел от гнева. О, Боже, думал я, сплошная дезинформация, и я договорился навестить ее, как только закончится тур, и поклялся сделать все, что может помочь изменить ее жизнь. К моменту, когда закончился тур, она умерла, и все, что я мог сделать, поставить статую ангела с крыльями в память о ней. Это – большая вина всей моей жизни, что я никогда не знал ее. Я как обычно обвинял мою мать, но теперь я знаю, что у меня была возможность пробиться в жизнь Лайзы.

Я никогда не забуду, как держал ее, лежащую в гробу, за маленькую ручку и смотрел на милое личико. У нас были похожие брови. У нас никогда не было шанса быть вместе. Я плакал так горько, как никогда в своей жизни.

ДИНА РИЧАРДС (DEANA RICHARDS): Когда Лайза родилась, доктора знали очень мало о монголоидизме (mongoloidism). Они знали только о том, что у монголоидных детей было два гена вместо одного. Лайза была очень редким случаем синдрома Дауна. Большинство детей с синдромом Дауна достигают умственного развития ребенка 3–10 лет. Лайза так и не достигла этого. Она не умела ходить, не могла есть, ничего — у нее буквально был ум новорожденного ребенка всю ее жизнь.

Когда Лайза родилась, доктора сказали мне, «не забирай ее домой, она никогда не будет в порядке, она не выживет». Но когда ей было два месяца, я пошла в больницу и забрала ее. Доктора сказали, «Вы не можете сделать этого, она скоро умрет», и я сказала, «Хорошо, тогда она умрет на моих руках, дома». Я отвезла ее домой и попыталась заботиться о ней, но ее отец и я разошлись, и я не могла позволить себе постоянных докторов и медсестер и всего остального. Я стала совсем больная в своих попытках заботиться о ней, и Никки был совершенно заброшен.

Мне удалось найти небольшую частную лечебницу недалеко от Скотс Вэлли (Scotts Valley) в Калифорнии, которая специализировалась на больных с синдромом Дауна. Они согласились принять Лайзу, получив опеку над ней, так что я отказалась от юридических прав на нее и передала ее под опеку государства. Я привезла свою дочь, и люди, управляющие больницей, велели мне уходить и никогда не оглядываться назад. Я спросил, почему, и они сказали, «потому что это только разобьет Вам сердце. Лайза не знает Вас. Не мучайте себя».

Я могла бы не послушаться, и найти множество финансовых возможностей, чтобы навещать ее каждую неделю, но это привело к тому, что Никки, которому исполнилось уже три года, чувствовал себя настолько заброшенным, что он только сидел на полу и раскачивался из стороны в сторону. Я должна была сделать выбор – или Лайза или он. Так что я прекратила думать о встречах с Лайзой и начала проводить больше времени с Никки. Дела с Никки пошли тогда на лад,..по крайней мере, на некоторое время.

Никки не должен чувствовать себя виновным во всем этом. Он никогда не смог бы изменить того, что случилось с нею, и со мной.

Не было никакого смысла в его встречах с ней, потому что она не знала его, и испугалась бы, увидев незнакомцев, расстроилась бы. В течение многих лет я думала, что поступила ужасно с Лайзой. Потом, в конечном счете, я поняла, что она была особым даром Господа.

СЭСИ КОМЕР (CECI COMER): Всякий раз, когда мама говорила о Лайзе, она была всегда тихой и убитой горем, и было ясно, насколько это было мучительно и болезненно для нее. Она никогда ничего не скрывала, но она сомневалась в необходимости визитов к ней – я помню, как несколько раз спрашивала ее, можно ли нам навестить Лайзу, и мама всегда плакала. Она не разрешала ездить к ней, потому что визиты расстраивали Лайзу на несколько дней, и мама была уверена, что совершенно незнакомые люди принесут ей больше вреда.

20:45.

Иногда я думаю, почему я всегда покупаю такое малое количество наркотика? Я использую все сразу же, затем я должен ждать Джейсона, когда он сможет прийти и видеть его глупое лицо каждый день. Почему я не покупаю оптом, я мог бы видеть его раз в неделю?

Я опять жду Джейсона. Он привезет мне унцию (27 г) перса (героина) и пакетик на 2 унции крэка …, мне должно хватить этого на долгое гребаное время.

22 февраля, 1987.

Вэн Найс, 5:30 утра.

Сегодняшний вечер, возможно, был худшим в моей жизни – говорящий о многом на самом деле. После того, как Джейсон уехал, я ширнулся, и сразу же началось безумие. Я не помню, как пошел в свою ванную комнату, но я был там, бесясь от того, что полицейские, следившие за Джейсоном, были рядом с домом и собирались войти.

Я был обколот настолько, что меня сильно тошнило. Я был очень напуган, чтобы добраться до туалета, так что меня вырвало на пол …, только я дополз до унитаза, как в дверях показались полицейские …, я смыл всю заначку…

Когда я пришел в себя …, рядом никого не было …, ничего не было …, я действительно схожу с ума. Я должен позвонить Джейсона, чтобы заказать еще наркоты. Он не должен знать, что я все смыл …, я не могу … что я за жопа.

НИККИ: Это было судорожным происшествием. Я покупал наркотики оптом, затем был неизменно кутеж, безумие и смывание в унитазе. Как только это случилось дважды за одну ночь, Джейсон сказал, что у него больше нет товара. И затем он спросил меня, «Что, мать твою, с тобой происходит, зачем смываешь наркотики?» Думаю, ты представляешь, насколько плохо, когда твои выходки исчерпывают терпение наркодилеров.

LOST LYRIC

My nose is all chapped

Got a knife in my back

Got a nasty reputation

And I’m getting too thin

Now my friends all laugh

How I fell for the crack

Hooray for addiction

What a mess I’m in.

24 февраля, 1987.

Вэн Найс, 23:30

У меня было жуткое похмелье и напряжение, когда я пришел на репетицию, но Five Years Dead звучит ужасно и альбом далек от совершенства. Как я могу писать нормальные песни, находясь в полуобморочном состоянии? Мне интересно, что я могу написать на трезвую голову …