Александр Гусев - Гневное небо Испании

Итак, колонна, шедшая на подмогу франкистам под Бельчите, полностью рассеяна и разгромлена. Задача, поставленная штурмовикам, выполнена. Оставшиеся в живых уже не представляют какой-либо организованной силы, воинской части. Собрать оставшихся в живых, привести их в порядок будет нелегким делом и потребует немало времени.

Вижу: самолет Алонсо выходит из атаки, набирает высоту. Затем идет по кругу и подает сигнал: «Конец штурмовки, сбор». Командиры эскадрилий и звеньев нехотя, вроде с сожалением прекращают действия по преследованию противника. В воздухе собираются звено за звеном, эскадрилья за эскадрильей и, наконец, вся группа выстроилась в боевой порядок. Я также собираю свою эскадрилью и подаю капитану Алонсо сигнал: «Мы готовы в обратный путь».

Сопровождаем штурмовиков до условного места расхождения и, покачав на прощанье крыльями, идем на свою базу.

Около КП на аэродроме на этот раз особенно шумливый послеполетный клуб.

— Нет, ребята, каков капитан Алонсо! — восхищается Иван Панфилов. — Это, я понимаю, летчик!

— Что — летчик, — басит самый массивный среди нас Виктор Скляров. — Командир какой! Так лихо разделался с колонной!

Разговор принимает всеобщий характер и трудно понять, кто, что, кому говорит и кто же в этом случае слушатель. В воздухе мелькают ладони с плотно сжатыми пальцами, которые изображают самолеты, их эволюции, входы и выходы из атак, ребята жестами рассказывают и показывают штурмовку.

— Хлопцы! — раздался голос Шоры Шубина. — Так наших доразведчиков тоже качать надо!

— Правильно! Точно! — слышатся дружные голоса.

— Да ты, хлопец, не отбивайся, не отбивайся! — сыплет мягким говорком Шубин. Он единственный в большой горняцкой семье изменил фамильной профессии шахтера. В 1935 году он окончил Ворошиловградскую школу пилотов и был назначен в наш авиагарнизон. Здесь проявил себя способным истребителем.

С качанием доразведчиков ничего не получилось. Уж слишком усердно сопротивлялись именинники — Николай Иванов и Иван Соколов. А то, что о них вспомнили добрым словом, — очень хорошо. Ведь они выполнили свою нелегкую задачу. Во-первых, точно и скрытно вывели группы в тыл колонны противника. Во-вторых, четко несли трудную вахту и следили за воздухом, пока мы разделывались с колонной. Пожалуй, каждый из пилотов представлял себе, как же чесались у них руки, когда они ходили наверху, охраняя нас от внезапного нападения противника, да лишь поглядывали на бой. Конечно, приказ есть приказ, но положение у них и состояние, наверное, были, как говорится, хуже губернаторского.

Очень хорошо, что ребята вспомнили и отблагодарили их по-своему, по-товарищески. Ведь не будучи уверенными в том, что нас надежно подстраховывают, мы не смогли бы столь смело атаковать марокканскую конницу и артиллерию.

Докладывая Е.С.Птухину об успешном выполнении задания, я с удовольствием рассказал об отличных действиях группы капитана Алонсо. В тот же день штурмовикам и нам была объявлена благодарность от имени командующего ВВС Испанской республики генерала Сиснероса.

С личным составом эскадрильи я сделал разбор летной работы. А потом разговорился с председателем партийного землячества Иваном Панфиловым.

— Наши ребята выдержали еще один экзамен на зрелость.

Иван Панфилов согласился со мной. Мы привыкли понимать друг друга с полуслова. И, конечно же, Иван отгадал мои мысли:

— Значит, нам станут поручать более ответственные задания. Евгений Саввич не даст засидеться.

Уж таков у него характер, что он постепенно подводит нас к решению все более сложных боевых задач. После прибытия в Испанию мы прикрывали военный объект — порт Картахену. Потом отрабатывали вопросы взаимодействия авиации с наземными войсками в наступлении. Затем сопровождали и прикрывали группы легких бомбардировщиков, участвовали в штурмовке и связывали боем истребителей прикрытия противника.

Теперь следовало ожидать более сложного дела. Может быть, нам разрешат самостоятельные боевые действия? Как ни готовились мы теоретически, но без серьезной личной боевой практики настоящим истребителем не станешь. Вместе с Иваном Панфиловым и мной это мнение разделяли все летчики нашей эскадрильи. Хотя мы уже и не новички во фронтовой обстановке и обладаем крепкими нервами для настоящего воздушного боя, у нас усиливалась жажда схваток с врагом.

Дружеская беседа с Иваном Панфиловым родила интересные творческие замыслы. Иногда мы так увлекались мечтой, что казалось, будто гадаем на кофейной гуще. И тогда заливались смехом. А в конечном итоге наша общая мечта о том времени, когда нам поручат боевые задания посложнее, имела под собой крепкий фундамент. Ведь все более осложнялась фронтовая обстановка. Ее характеристику нам дали товарищи из командования республиканских ВВС.

Противник прилагал максимум усилий, чтобы сдержать наступление под Бельчите. Он непрерывно увеличивал количество самолетов. Республиканское командование принимало ответные меры. Свежие авиационные силы, находившиеся на средиземноморском побережье и прикрывавшие города и промышленные центры, оно перебросило на этот участок фронта.

Мне сообщили, что прикрытие группы Алонсо возлагается на испанскую эскадрилью И-15, которая прикрывала город Реус и авиационный завод в его районе. Испанские летчики-истребители, освоившие И-15, обладали солидным боевым опытом. Они сражались в небе над Мадридом и Брунете осенью 1936 и летом 1937 года. Сопровождать медлительные легкие бомбардировщики-штурмовики экипажам эскадрильи И-15 было легче и сподручнее, чем нам, потому что у И-15 несколько меньшая скорость, чем у И-16.

Моя эскадрилья перешла на прикрытие наземных войск. Ей было также поручено дежурство в готовности № 1 для вылета по наращиванию сил в воздушном бою или для помощи истребителям, ведущим схватку с превосходящими силами противника.

Произошло так, как мы с Иваном Панфиловым и предполагали. Наши высшие авианачальники решили, что нам пора практически учиться воздушному бою, стать настоящими истребителями. Ведь мы сами чувствовали, что пока еще не стали такими летчиками.

Мы находились в боевой обстановке на два-три месяца меньше, чем те товарищи, которые стали настоящими мастерами воздушного боя.

«Значит, время у нас еще есть, — размышлял я про себя. — Без настоящей боевой практики хорошо воевать не научишься!»

Жаль было расставаться с парнями из группы капитана Алонсо. Мы к ним очень привыкли, хотя большинство из них видели только издали в воздухе, сквозь колпаки кабин. Совместные налеты на противника сплачивают сильнее, чем любое знакомство при самых благоприятных условиях. Мы восхищались испанскими пилотами, их мужеством и бесстрашием. Хороший пример они показали в боях. Своими глазами мы видели, что в схватках с франкистами и немецкими и итальянскими интервентами летчики-испанцы проявили патриотизм, самоотверженно защищая революционное дело Испании.