Владимир Чиков - Охота за атомной бомбой: Досье КГБ №13 676
- Название:Охота за атомной бомбой: Досье КГБ №13 676
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Вече, АРИА-АиФ
- Год:неизвестен
- Город:Москва
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владимир Чиков - Охота за атомной бомбой: Досье КГБ №13 676 краткое содержание
Аннотация издательства: Книга, которую вы держите в руках, издавалась во Франции и Германии. В ней рассказывается о блистательной разведывательной операции, благодаря которой были похищены самые оберегаемые в США секреты создания в Лос-Аламосе первой в мире атомной бомбы. Сторого следуя фактам и документам рассекреченного досье КГБ СССР под названием «Энормоз», в котором полвека хранились особо ценные материалы под грифами «Совершенно секретно» — «При опасности — сжечь», авторы — профессиональный контрразведчик Владимир Чиков и американский исследователь Гари Керн — восстанавливают истину противостояния советской и американской разведок в один из наиболее загадочных и драматических периодов истории XX века.
Охота за атомной бомбой: Досье КГБ №13 676 - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Берия давно привлек внимание Сталина, еще с того времени, когда он работал в Закавказье в секретных службах в различных их ипостасях — ЧК, ОГПУ, НКВД. После того как Сталин взял в свои руки абсолютную власть, Берия стал его личным представителем в регионе, хозяином и господином народов Грузии, Армении и Азербайджана. В 1935 году он отблагодарил своего патрона, опубликовав брошюру под названием «К вопросу об истории большевистских организаций в Закавказье». Эта брошюра была написана специально, чтобы показать, что в то время как Ленин готовил большевистскую революцию октября 1917 года за границей, Сталин с не меньшей энергией делал то же самое внутри страны. Следовательно, оба равны, оба — товарищи по борьбе за дело революции. Короче, как провозглашал один из лозунгов того времени: «Сталин — это Ленин сегодня». Эта грубая фальсификация очень понравилась верховному Хозяину и послужила толчком для дальнейшего искажения и «причесывания» истории в целях возвеличения «вождя народов». Учитывая личную преданность и деловые качества Берия, Сталин в 1938 году поставил его во главе НКВД.
Берия доложили, что англичане и американцы совместно работают над созданием невероятной бомбы, и он безотлагательно решил сообщить об этом Сталину. Он был довольно близок к нему, насколько это было возможно. Оба — грузины, они говорили друг с другом на одном языке. Будучи абсолютно предан Сталину, Берия выполнял такие его поручения, которые у любого другого вызвали бы отвращение. И при всем этом он прекрасно знал, что его услуги ценились не очень высоко, если вообще ценились. И что, когда потребуется, Сталин запросто может ликвидировать своего сеида, как он ликвидировал его предшественников, не менее услужливых и исполнительных. Берия был в высшей степени лоялен к Сталину, так как знал, что в любой момент может прийти день его собственной ликвидации.
Если верить Никите Хрущеву, Берия проявил явную радость, увидев Сталина, сраженного мозговым кровоизлиянием, но он упал на колени и стал целовать руку тирана, когда тот проявил какие-то признаки возвращения к жизни. Молотов в своих мемуарах утверждает, что Берия якобы сказал, обращаясь к остальным соратникам Сталина, что «он их всех спас», давая этим понять, что он поспособствовал уходу Сталина из жизни, задержав вмешательство врачей. Некоторые авторы еще совсем недавно утверждали, что Берия имел намерение изменить политику Сталина, либерализовать режим и воссоединить после смерти Сталина восточную часть Германии с западной ее частью, однако этим благим намерениям помешал его арест в июле 1953 года, спустя три месяца после так ожидаемого им ухода вождя. Вне зависимости от того, насколько реальны подобные предположения, ясно, что Берия хорошо знал своего патрона и в отношениях с ним вел себя чрезвычайно осторожно.
Ноябрьским вечером 1941 года он совершил поездку с Лубянки в Кремль. Сталин работал допоздна, и по этой причине вся официальная Москва тоже поздно задерживалась на работе. Берия поднялся на второй этаж, и в кабинет Сталина его провел Александр Поскребышев — лысый, молчаливый и вездесущий помощник Хозяина. Кабинет председателя Совета Народных Комиссаров и Маршала Советского Союза представлял собой довольно скромное помещение, обставленное в спартанском стиле, идущем еще от Ленина: письменный стол, длинный стол для заседаний и на стене карта мира в виде полушарий. На стене над письменным столом — портрет Ленина. То, о чем говорили Берия и Сталин во время этой встречи, известно только им и Поскребышеву. Но то, что Берия рассказал об этом разговоре другим, сохранилось в устном изложении бывших сотрудников Госбезопасности. Сегодня есть возможность восстановить ход той встречи.
Сталин прерывал Берия, как обычно слегка приподняв правую руку, а затем сказал: «Подожди, Лаврентий. Немцы уже под Волоколамском, а ты тут мне рассказываешь бог знает что. Я не думаю, что можно выиграть войну при помощи какого-то химического элемента, которого никто и никогда реально не видел. Тебе не кажется, что тут пахнет дезинформацией? Мне представляется, что они изо всех сил стараются отвлечь советских ученых от работы по новым видам вооружений, раскачать нашу экономику и столкнуть нашу промышленность с рельсов военного производства».
Высказав свои сомнения и приведя Берия в некоторую растерянность, он добавил: «Мне хотелось бы знать, Лаврентий, соответствует ли законам природы взрыв с эквивалентной мощностью в тысячи тонн тринитротолуола? Ну, отправь эти документы нашим ученым на экспертизу».
На том встреча и закончилась.
Вероятно, Сталин имел в виду не обычных ученых, работающих по своему выбору в том или ином институте и способных выступить в качестве консультантов, но вызванных из лагерей и работающих в так называемых «шарашках» — специальных тюрьмах, где они занимались выполнением тех или иных работ и решением научных проблем по заданиям государства. Эти ученые, среди которых находились и всемирно известные, были помещены в лагеря после того, как их приговорили к наказанию якобы за шпионаж и измену. Но с началом войны Сталин решил, что их потенциальная полезность перевешивает их «преступления», почему и вытащил их из ада, для того чтобы перевести в «специальные институты», где их прилично одели, накормили и предоставили им постели с белыми простынями. И тем не менее они оставались рабами, которые день за днем и неделя за неделей работали над военными проектами. Одни из них занимались исследованиями в области криптографии, другие — подводными лодками, третьи — бактериологическим оружием. Свое новое место назначения они и называли «шарашками». В Советском Союзе существование таких тюрем держалось в строгом секрете. Об этих заведениях, расположенных в Москве, Болшеве, Таганроге и других местах, не было известно обычным гражданам и семьям заключенных. Так что, когда Сталин дал Берия указание направить материалы «нашим научным экспертам», подразумевались именно обитатели «шарашек».
Читатель без труда представит себе, что те физики, к которым обратился Берия, оказались в положении по меньшей мере деликатном. Вопрос Сталина подобен той загадке, которую король из сказок задавал претендентам на руку его дочери-принцессы. Если оказывалось, что претенденты не могут дать ответ, они сильно рисковали оказаться на лесосеке в одном из сибирских лагерей. Если же они давали плохой ответ, то могли получить пулю в затылок. Хороший ответ, каким бы он ни был, давал им возможность жить в относительном комфорте. Физики из шарашки знали, что нужно говорить, чтобы выжить, — они выходили из положения, отвечая уклончиво: «Сделать урановую бомбу можно, но это займет много времени».
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: