Галина Серебрякова - Маркс и Энгельс

После окончания работы Маркс и Энгельс пригласили делегатов на обед в Схевенинген, рыбацкое селение, рядом с которым вырос небольшой благоустроенный курорт.

Маркс, три ее дочери, Поль Лафарг и Шарль Лонге отправились к морю из тихой Гааги в удобных экипажах. Езды было немногим более часа. Новая дорога пролегла по равнине, вдоль нарядного пригорода, купеческих вилл и безмятежных зажиточных фермерских хозяйств. Стояла погожая, теплая осень, и море у Схевенингена было такое же желтовато-серое, как песок на огромном пляже, как неяркое, мутноватое небо. Рыбачки в тяжелых темных сборчатых юбках и туго накрахмаленных рогатых белоснежных чепцах точно сошли с полотен Гольбейна из Гаагского городского музея фламандской живописи, В отеле еду подавали степенные рыжеволосые голландцы, точь-в-точь такие же, как их предки, позировавшие Рембрандту. И так же ароматен был табак и сочен сыр, как в годы процветания великих Нидерландов.

Обед прошел непринужденно и дружно.

Борьба с бакунистами продолжалась еще целый год. Выполняя решения Гаагского конгресса, Маркс и Энгельс при участии Лафарга опубликовали в 1873 году брошюру «Альянс социалистической демократии и Международное Товарищество Рабочих». В ней, кроме доклада, прочитанного делегатам, отчетов следственной комиссии, было напечатано много новых документов о раскольнической и предательской деятельности анархистов во всех странах, включая Россию. Бакунин остался верен себе: он не брезгал никакими средствами в достижении цели. Обвинения, выдвинутые и доказанные в брошюре руководителей Интернационала, были столь убедительны и неопровержимы, что «всеразрушитель» Бакунин, по его собственному любимому определению, «воплощенный сатана», публично заявил о своем отказе от общественной деятельности.

В годы, когда учение Маркса и Энгельса одержало идейную победу в Интернационале, многое изменилось в Европе. Парижская коммуна потерпела поражение, усилилось буржуазно-национальное движение в Германии, силы реакции продолжали свирепствовать в полукрепостной России, не хотел потрясений развращаемый подкупом буржуазии английский пролетариат. Интернационал 60-х годов уже не отвечал возникшим новым задачам. Маркс и Энгельс верно учли время наступивших перемен. В итоге упорных боев они вместе со своими сторонниками разбили не одну секту, вредившую рабочему движению. Международное Товарищество Рабочих выполнило свою великую миссию и должно было сойти с исторической сцены, уступив место новой, неизмеримо более мощной эпохе развития социалистических пролетарских партий внутри отдельных государств. Солидарность всех рабочих земли, впервые воплотившаяся в Интернационале, должна была, по мнению Маркса, развиваться и крепнуть в иных формах.

Женни Маркс было около 60 лет. Ее лицо, чуть помеченное рябинками, осталось не менее прекрасным, нежели в молодые годы. Женни и в пожилые годы оставалась хороша собой. Духовный мир ее был столь глубок и обширен, что прорывался наружу и сказывался во взгляде, улыбке, во всем облике. Как и в молодости, величавы были ее осанка, походка и молоды движения

С тех пор как подросли три дочери Женни, она лишь изредка исполняла обязанности секретаря своего мужа. Поль Лафарг, Лаура, а затем Тусси добивались поручений от Маркса, охотно писали под его диктовку, делали выписки из газет и журналов, переписывали статьи или вели деловую корреспонденцию. Но никто не мог заменить Марксу жену как советчика, помощника и друта. По-прежнему Карл делился с Женни каждой мыслью, планом действия, сомнением. Они были неразделимы, как два полушария одного мозга или два предсердия одного сердца. Женни жила в той же атмосфере мышления и труда, что и Карл. У них все было общее: радости и горести. Чем бы ни занимался, где бы ни находился Маркс, его жена была мысленно с ним рядом. Если он выступал с трибуны, ей передавалось каждое испытываемое им волнение, негодование, удовлетворение или усталость У них сложилась одна жизнь, хотя каждый был занят своим делом Было ли когда-нибудь время, когда они не знали друг друга? Трир, детство — все это слилось для них в одно общее воспоминание. Они помнили себя детьми и всегда находились где-то рядом. Оба любили одних и тех же людей: Людвига и Каролину фон Вестфален, юстиции советника Генриха Маркса… Они знали вее друг о друге: детские шалости, привычки, ошибки. Жизнь спаяла их общими горькими потерями; четверых детей они растили и схоронили вместе. Жизнь наградила их высшим и редким счастьем — одной любовью от колыбели до смерти.

Все, чем был занят Маркс, составляло смысл жизни и Женни. Вместе с ним, больным, но поглощенным трудом, перенесла она мужественно 72 трагических дня Коммуны, делилась кровом, пищей, последними деньгами с парижскими коммунарами, помогала Марксу, когда он готовил выступления в Генеральном совете и писал грозный доклад, разоблачавший Бакунина. В зале Конкордия, на хорах для публики и прессы, находилась Женни все дни работы Гаагского конгресса, живо интересуясь всем. В Схевенингене на прощальном обеде, устроенном Марксом и Энгельсом, Женни запомнилась делегатам приветливой простотой, умной беседой и внешним очарованием.

Дочери Женни и Карла подросли, и две из них покинули навсегда родительский дом, создав свои семьи. Нелегко было Женни Маркс, когда она видела их невзгоды. Лаура похоронила троих детей, и у Лонге умер их первый сын.

Подобно своей матери, Женни Лонге делила с мужем трудную судьбу политических изгнанников. Оба они долго оставались безработными и отчаянно боролись за существование. Только в 1874 году Шарль Лонге устроился преподавателем в колледже, а его жена давала в школе и на дому уроки декламации, пения и немецкого языка.

Где бы ни работала Женни Лонге, она везде приобретала всеобщее уважение. Это была выдающаяся женщина, необыкновенно образованная и способная. Круг ее интересов непрерывно разрастался: она изучала математику, поэзию, литературу, в том числе русскую, много времени уделяла истории выдающихся женщин разных стран и веков.

Как и Лаура, она хорошо пела и играла на рояле. Николай Даниельсон переслал Женни из России партитуры опер «Иван Сусанин» и «Руслан и Людмила».

С тех пор среди любимых композиторов старшей дочери Маркса рядом с Бетховеном, Генделем, Моцартом, Вагнером появился и Глинка.

Женни работала, не щадя своего здоровья. Кроме многочисленных уроков, она вела хозяйство и постоянно чему-нибудь училась, хотя с детства ее мучили бронхиты, которые завершились после брака тяжелой и неизлечимой астмой.

С 1873 года и 18-летняя Элеонора начала работать школьной учительницей в приморском городке Брайтоне. Это была стройная, похожая на испанку девушка, пышноволосая брюнетка с прекрасным цветом лица и большими лучистыми черными глазами. Общительная, начитанная, не по летам развитая, с несомненным актерским дарованием, порывистая, жизнерадостная, Элеонора очень нравилась людям и легко находила друзей. Она хорошо разбиралась уже в самом юном возрасте в политической обстановке, сложившейся в разных странах, понимала значение международной солидарности и была пылкой интернационалисткой.