Михаил Иовчук - Плеханов

I съезд РСДРП предложил «Союзу русских социал-демократов за границей» вступить в партию и быть ее заграничным органом. В письме союзу особо отмечалось: «Принимая во внимание плодотворную литературную деятельность В. И. Засулич, Г. В. Плеханова и И. Б. Аксельрода, съезд глубоко чтит в них основателей русской социал-демократии».

Один из участников съезда, П. Л. Тучапский, вспоминал, что 3 марта они собрались на прощальную вечеринку. Кто-то предложил тост:

— Пусть вновь созданная партия не будет мертворожденным детищем.

Потом слово попросил Тучапский.

— Товарищи! В этом году кончается пятнадцать лет со дня выхода в свет книги «Социализм и политическая борьба». Мы все стали социал-демократами под влиянием произведений Маркса, Энгельса и Плеханова, в том числе и этой книги. Давайте пошлем Георгию Валентиновичу в связи с этим приветствие.

Предложение было всеми принято.

Плеханов получил телеграмму с приветствиями после возвращения из Цюриха, где он вместе с Аксельродом готовил «Майский листок». Он уже знал о съезде, так как еще во время заседаний было послано конспиративным путем — в зашифрованной газете — письмо, написанное делегатом съезда Александром Кремером: «Только что кончился съезд представителей соц. — дем. организаций в России; постановлено образовать российскую социал-демократическую партию; заграничный — ваш — союз объявить членами партии и заграничным органом».

Манифест и решения съезда были отпечатаны в виде листовки, посланы за границу и в июне были перепечатаны в «Листке работника» — органе «Союза русских социал-демократов за границей». Плеханов принял меры, чтобы об этом важном событии было напечатано во всех главных социалистических газетах Европы.

В этих условиях особенно важно было, чтобы «Союз русских социал-демократов за границей» занял по принципиальным вопросам марксистскую позицию. Но «молодые» члены союза, склонившиеся к «экономизму», все больше выявляли свое оппортунистическое лицо, опираясь при этом на западноевропейский ревизионизм.

В 1898 году состоялся I съезд «Союза русских социал-демократов за границей». «Старики» оказались на нем в меньшинстве. Плеханов не смог на него приехать, он опять тяжело заболел, а Аксельрод и Засулич не дали должный отпор «экономистам», которые уверяли, что за ними идет большинство социал-демократов России. Павел Аксельрод ушел со съезда, не дожидаясь конца, сославшись на плохое самочувствие. Вера Засулич сидела молча, подавленная и растерянная. Она накануне съезда поссорилась с Плехановым из-за его непримиримости к «экономистам». Засулич считала, что нужно передать «молодым» редактирование популярных брошюр для рабочих. Плеханов заметил, что это даст возможность оппортунистам засорять головы сознательных пролетариев России и что они — члены группы «Освобождение труда» — не имеют права на такое попустительство.

Узнав о соглашательской позиции Засулич, Плеханов перестал ей писать. Через некоторое время он получил весточку от Аксельрода, в которой тот извещал, что Вера Ивановна больна, у нее сердцебиение, лихорадка и слабость. Он считал, что причина такого состояния Веры Ивановны — жестокий тон последнего послания Плеханова. И хотя Аксельрод дал слово Вере Ивановне не сообщать Плеханову о ее состоянии, но положение было угрожающим, и он нарушил свое обещание. Кончалось письмо так: «…теперь я прямо говорю тебе: выпиши ее в Женеву и постарайся успокоить, приласкать ее. Ее страшная искренность в связи с ее расшатанными нервами делают из нее мученицу, страдалицу в буквальном смысле. Я предупреждаю тебя, чтобы тебе не пришлось самому мучиться в случае какой-нибудь беды».

Получив письмо Аксельрода, Плеханов написал Вере Ивановне, попросил приехать в Женеву.

Сведения о разногласиях между группой «Освобождение труда» и союзом доходили и до России. В. И. Ленин писал из ссылки Потресову 27 апреля 1899 года: «Страшно вредно, по-моему, что этот спор с ультраэкономистами не попал вполне и целиком в печать: это было бы единственное серьезное средство для выяснения дела и установления известных точных принципиальных положений. А то теперь хаос полный!» [34] Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 46, с. 26.

Через несколько месяцев Ленин приехал за границу (в 1900 году) и узнал о всех обстоятельствах этой борьбы. Он в письме к Надежде Константиновне Крупской называл борьбу «экономистов» нечестной, потому что они «…пользовались своими связями и своими практическими ресурсами для того, чтобы оттирать группу «Освобождение труда», для того, чтобы ее нежелание пропускать «позорные» идеи и позорное недомыслие объявлять нежеланием пропускать всякие «молодые силы» вообще. Эта борьба против группы «Освобождение труда», это оттирание ее велось втихомолку, под сурдинкой, «частным» образом, посредством «частных» писем и «частных» разговоров, — говоря просто и прямо: посредством интриг, потому что вопрос о роли группы «Освобождение труда» в русской социал-демократии никогда не был, никогда не будет и никогда не может быть частным делом» [35] Ленин В. И.Полн. собр. соч., т. 40, с. 35–36. .

В течение двух лет Плеханов и его соратники боролись против «экономистов». Они выступали на собраниях, вели обширную переписку, часто встречались с единомышленниками и теми революционерами, которые еще не определили свое отношение к «экономизму». Эти методы были вызваны тем обстоятельством, что типография группы еще ранее была передана администрации союза.

Еще в 1898 году один из лидеров «экономистов», С. Н. Прокопович, прислал Аксельроду свой отзыв на его книгу «К вопросу о современных задачах и тактике русских социал-демократов». Этот отзыв превратился в целую брошюру, в которой очень ярко выявились его оппортунистические взгляды. П. Аксельрод написал Плеханову, что он хотел бы сам подготовить ответ: «Как ни слаба брошюра нашего демагога, она младенческие и запутанные головы наших социал-демократических недорослей может легко еще более спутать. Стало быть, поход нужно повести немедленно — враг должен быть с первых же ударов смертельно ранен и уничтожен… Я полагал, что нанести окончательный смертельный удар — это, разумеется, будет твое дело, но первую рану причинить приходится мне. Но Вера Ивановна думает, что лучше всего было бы баталию предоставить тебе».

Плеханов очень обрадовался боевому настроению своих друзей. В ответном письме он указывал, что начать борьбу должен Аксельрод, а он, Плеханов, продолжит. Здесь же Плеханов пишет: «По правде сказать, здорово я сердился на вас обоих в течение этого времени, а теперь мне ужасно хотелось бы повидаться с вами. Жаль только, что нельзя: я воюю теперь с Бернштейном».