Михаил Иовчук - Плеханов

В январе 1878 года на Василеостровском патронном заводе погибло шесть рабочих. Причиной гибели была плохая техника безопасности — хозяева не желали тратить «лишние» деньги. Георгий написал воззвание: «Рабочим Патронного завода». Оно кончалось горячим призывом: «Рабочие! Пора вам самим взяться за ум: помощи ждать вам не от кого! Не дождетесь вы ее от начальства! Долго ждало помощи от него крестьянство и дождалось кочек да болот, да податей еще тяжелее, еще больше прежнего! Долго терпели и вы и дождались того, что вас жгут живьем и пускают по миру ваши семьи! Долго ли еще будешь терпеть ты, рабочий народ?!»

Черновик воззвания Плеханов показал своему новому знакомому, с которым близко сошелся в эти дни, рабочему Степану Халтурину. Степан одобрил текст листовки, она была напечатана и разбросана на территории Патронного и других заводов.

В день похорон жертв катастрофы стоял сильный мороз. Несмотря на это, за гробом шли рабочие всех фабрик и заводов Васильевского острова и представители других районов. Социалистов в этом многочисленном шествии было немного. Плеханов в рабочей одежде шагал в первой шеренге. Рядом шли Степан Халтурин, Валериан Осинский. Гулко билось сердце: «Вот она, рабочая солидарность. Вот он, питерский пролетариат».

О конце похорон вспоминал сам Плеханов: «Полиция, все время сопровождавшая шествие в довольно значительном количестве и усиленная новым отрядом городовых у входа на кладбище, стала вокруг могил; священник пропел последнюю молитву; гробы опустили в землю. Пока их зарывали, толпа оставалась вполне спокойной… Но когда все было кончено и настало время расходиться, в ней началось какое-то движение. Незнакомый нам полный, рыжий рабочий протискался к одной из крайних могил.

— Господа! — воскликнул он дрожащим от волнения голосом. — Мы хороним сегодня шесть жертв, убитых не турками, а попечительным начальством. Наше началь…

Его прервали.

Раздались полицейские свистки, и околоточный надзиратель положил ему руку на плечо со словами: «Я вас арестую». Но едва успел он выговорить это, как произошло нечто совершенно неожиданное. Со всех сторон раздались негодующие крики, и толпа, та самая толпа, которая произвела на нас безнадежное впечатление своею будто бы буржуазною прилизанностью, дружно кинулась на оторопевших полицейских. В одно мгновение арестованный был куда-то далеко унесен нахлынувшей рабочей волной, а пытавшийся взять его околоточный не совсем твердым голосом извинялся перед публикой» (1—III, 157) [5] Все ссылки на произведения Г. В. Плеханова даются по следующим изданиям: 1 Плеханов Г. В. Сочинения. Т. I–XXIV. М. — Пг., 1923–1927. 2 Плеханов Г. В. Избранные философские произведения. T. I–V. М., 1956–1958. 3 Литературное наследие Г. В. Плеханова. Сб. I–VIII. M., 1934–1940. 4 Философско-литературное наследие Г. В. Плеханова. Т. 1–3. М., 1973–1974. В скобках указаны номер позиции в этом списке, номер тома и страницы источника. .

Плеханова хорошо знали на фабриках, расположенных вдоль Обводного канала. В марте 1878 года вспыхнула стихийная забастовка на фабрике Новая бумагопрядильня. Причина — снижение расценок. Рабочие не уходили, они стояли группками на фабричном дворе. Георгий ходил между ними и объяснял, каким образом наживается их хозяин. Стихийно образовался стачечный комитет. Через него поступали деньги бастующим, собранные среди демократически настроенной интеллигенции. Но этих денег было мало. На заседании комитета было решено обратиться за помощью к рабочим других текстильных фабрик. Плеханов написал листовку, и ее отпечатали в типографии «Земли и воли». Плеханов специально писал это воззвание, приноравливаясь к понятиям и языку рабочих, только что пришедших из деревни: «Друзья рабочие! Вот теперь рабочие с Новой Бумагопрядильни стакнулись, держатся все время дружно. Вам нужно поддержать их… Неужели давать издеваться над рабочими всякому жулику? Нет, вы соберете в их пользу деньги: нынче вы им поможете, а завтра они вам. Ведь и вы не в раю живете, и вам, может, придется считаться с хозяином… Так и помогай друг дружке — на людях и смерть красна» (3—I, 382).

Отпечатали несколько сот листовок, получился увесистый тючок. Георгий решил за один раз отнести весь этот пакет Он подобрал на конспиративной квартире костюм поприличнее, взял саквояж, в который сложил листовки. Подъехал к фабрике на пролетке и быстро направился к административному зданию. Не доходя нескольких шагов по дверей, быстро свернул и известным ему проходом побежал к котельной. Там обычно собирались комитетчики, и, к счастью, там был один из них. Георгий быстро передал ему содержимое саквояжа и вышел на фабричный двор. Но у входа его задержала охрана и передала околоточному. По пути в участок Плеханов обдумал линию поведения. Поскольку сторожа с ними не было, он утверждал, что проходил мимо фабричных ворот и неожиданно был задержан. Его заперли в отдельной комнате, куда заглядывали через окошечко какие-то типы, очевидно филеры. Но они не узнали в хорошо одетом господине примелькавшегося им человека в рабочем платье. Наутро, когда пришел начальник, Плеханов разыграл сцену возмущения необоснованным арестом. Он начальственно повысил голос: «Я самым энергичным образом протестую против моего совершенно произвольного ареста. Я еще раз прошу составить протокол».

Потом, обращаясь к околоточному, приведшему его вчера сюда, сказал: «Прошу вас, милейший, принесите мне воды, да в чистом стакане». Тот, растерявшись, выполнил просьбу властного господина. Паспорт, хоть и фальшивый, был хорошо сделан. В нем значилось, что податель его — почетный гражданин А. С. Максимов-Дружбин. Полицейские извинились за ошибку, и Плеханов поспешил скрыться, пока они не одумались. Позднее он так вспоминал об этом происшествии: «Арест мой продолжался всего один день. В качестве «нелегального» я имел недурной паспорт и носил ничем не запятнанное в глазах полиции имя какого-то потомственного гражданина. Меня выпустили, обязав подпиской о невыезде. Я добросовестно исполнил это обязательство, так как долго после этого не покидал Петербурга».

Теперь Георгий Плеханов не мог показываться на территории Новой бумагопрядильни. Но рабочие сами приходили к нему, советовались и рассказывали о ходе дела. Через несколько дней пришлось прекратить забастовку, но она имела огромное значение, показав рабочим Петербурга, на чьей стороне находятся царские власти, которые помогли фабрикантам одержать победу. А Плеханов поместил в легальной газете «Новости» информацию о ходе забастовки и ее итогах. Заметки были без подписи. Это было первое выступление Г. В. Плеханова в открытой печати.

Теперь он начинает регулярно помещать статьи в нелегальной прессе — в журнале «Земля и воля», куда его вскоре вводят в редколлегию, — и в легальных газетах и журналах под псевдонимами и без подписи. Среди своих товарищей он уже в это время выделяется серьезными знаниями, умением четко излагать свои мысли.