А Тимашев - Воейков

Воейков считал, что не следует слишком много есть и много пить, так как это вызывает заболевания. Питаться надо растительной пищей — овощами, фруктами, пить фруктовые соки, но только натуральные, а не приготовленные химическим способом. Тут же он приводит простой рецепт: залить фрукты водой, кипяченой или некипяченой и дать постоять несколько часов. Если смешать более кислые ягоды со сладкими, тогда не надо добавлять сахару.

Воейков стал видной фигурой на многих собраниях вегетарианцев. Известный ученый, талантливый пропагандист, и притом совершенно бескорыстный, был находкой для вегетарианских обществ, которые представляли собой большей частью коммерческие предприятия, обогащавшие владельцев пищевых заводов, столовых, издателей литературы и других дельцов, примазавшихся к «модному течению». Воейкова избрали председателем Петербургского вегетарианского общества, у него завязалась переписка с иностранными «единомышленниками».

«Вегетарианская» переписка была обширна и отнимала у ученого немало времени.

Некий Альберт Сан из Сиднея (Австралия) писал Воейкову в 1910 году о своих книгах, которые посвящены здоровой пище и ветегарианской кухне. В число блюд, рекламируемых в этой книге, он включил «бисквиты Воейкова». Дела Сана шли, повидимому, неплохо. Он издал уже две вегетарианские книги по сто страниц и готовил еще четыре тома. Преуспевающий делец настойчиво приглашал Воейкова посетить Австралию. Некая восторженная особа, узнав о распространении «бисквитов Воейкова» даже в Австралии (!), горячо поздравляла Александра Ивановича с выдающимся успехом.

Мы не можем разделить этих восторгов. Приходится пожалеть, что, пользуясь добротой и, скажем прямо, заблуждениями большого ученого, различные бездельники, а то и проходимцы отвлекали его от настоящего дела.

Сам Воейков был строгим вегетарианцем. Видимо, лично ему это приносило пользу, так как после тяжелой болезни весной 1893 года он почти не болел и чувствовал себя всегда здоровым и бодрым.

Интересны воспоминания академика Льва Семеновича Берга, которого Воейков очень ценил. В 1911 году Берг, тогда еще молодой ученый, приехал в Батуми и встретился с Воейковым. Он рассказывает:

«Александр Иванович, несмотря на раннее утро, уже на ногах. Когда я зашел к нему в номер, он сидел за большим столом, на котором располагалось внушительных размеров блюдо, наполненное превосходными крупными оранжево-розовыми сухумскими черешнями. Воейков принял меня очень любезно и сразу же стал угощать черешнями, на которые, однако, я опасливо поглядывал, потому что в те времена у нас считалось, что натощак есть фрукты вредно. Воейков не придерживался этих нелепых предрассудков…»

Вениамин Петрович Семенов-Тян-Шанский писал, что Воейков «вел почти спартанский образ жизни, искренно находя это наиболее полезным, но никогда не поучая и не ставя себя в пример».

Александр Иванович не раз высказывался и по поводу одежды, которую носят европейцы. Он считал, что слишком теплая и непроницаемая для воздуха и света одежда, особенно стесняющая тело, вроде корсетов, тугих воротничков, вредна для здоровья. Летом надо носить светлую и пористую одежду, пропускающую воздух.

Сам Воейков не стеснял себя в этом отношении. В парках «шикарных» курортов он появлялся в удобном легком костюме, который жеманные модники считали «экзотическим».

Но Воейков не обращал внимания на всякого рода условности.

У себя на даче, на берегу Финского залива, Александр Иванович принимал солнечные ванны, что тогда «не одобрялось» щепетильными дачниками, отворачивавшимися от эксцентричного чудака профессора.

Надо сказать, что Александр Иванович делал немало, чтобы оправдать репутацию чудака. Вот один из таких случаев. Воейков был уже всемирно известным ученым. Он направлялся с семьей брата из Петербурга в Самайкино. Под Сызранью внезапно поезд остановился в поле из-за заносов. Воейков в это время беседовал о физических методах лечения и с увлечением говорил о прогулках босиком по снегу, которые некоторые немецкие врачи считали очень полезными для здоровья.

Один из племянников, желая подзадорить Александра Ивановича, сказал:

— Это на словах, а вот на деле…

— Что же, можно и на деле, — ответил Воейков, тут же снял ботинки и чулки, выскочил из вагона и на глазах у изумленной публики, смотревшей из окон вагонов, стал прогуливаться босиком вдоль состава.

Неожиданно был дан сигнал отправления, и поезд двинулся, постепенно развивая скорость. Александр Иванович пытался вскочить на подножку, но его небольшой рост и нескладная полная фигура сильно мешали ему, а тут еще босые ноги. Наконец проводникам и пассажирам удалось втащить профессора в вагон почти на полном ходу поезда. Появление в купе запыхавшегося Воейкова с грязными босыми ногами вызвало дружный смех, причем едва ли не громче всех смеялся сам «герой» происшествия.

И вот незаметно подошла старость. Александр Иванович никогда не чувствовал себя одиноким — этот замечательный человек, влюбленный в науку, мечтавший о лучшей доле для людей.

Его энергия была неисчерпаема. Он, как и в молодые годы, любил находиться в движении. Наибольшим удовольствием для него было впервые видеть неизвестную местность. Он умел находить красоту и в русском спокойном и величавом пейзаже, и в раскаленных пустынях Средней Азии, и в суровых фиордах Скандинавии, и в Кавказских горах, и в роскошном ландшафте черноморских субтропиков.

Даже в очень солидном возрасте Александр Иванович сохранял юношеский задор и огромную работоспособность, Он попрежнему воспламенялся любой казавшейся ему интересной идеей и переводил ее на конкретный язык науки.

У Александра Ивановича было обыкновение записывать самое существенное из того, что сделано им за истекший день. Открываем наугад записи, относящиеся к ноябрю 1911 года. Трудно даже поверить, что Воейкову было тогда 69 лет: столько темперамента, напряженного труда скрыто за лаконичными пометками!

Время ученого заполнено доотказа большой, напряженной работой. То он занят сложнейшими вычислениями, то читает лекции (иногда по две в день). В дневнике мы находим упоминания о написанных им для русских и иностранных журналов статьях на самые разнообразные темы. Здесь же отметка о переговорах, с министерством земледелия, посвященных составлению климатических карт азиатской России. Несмотря на огромную занятость, он находит часы для конспектирования иностранных журналов, просмотра чужих исследований. Где уж сетовать на одинокую старость, когда нужно сделать еще так много! Вот, например, сохранившийся план работ Воейкова на 1909 — 1910 год. Тут исследования о севере России, об Арале и Байкале, о «колебаниях магнита», о климате Бельгии и т. п. Жажда деятельности была неукротимой. До глубокой старости Александр Иванович продолжал изучать курорты, выбирать местности, пригодные для устройства лечебных заведений. В последние годы жизни большая часть путешествий была предпринята Воейковым именно с этой целью.