Сергей Шингарев - Чатос идут в атаку

Огненная вспышка выхватила из темноты громады гор и окраину Барселоны. Это взорвался внизу фашистский бомбардировщик. «Вовремя я его стукнул», — подумал Евгений.

И тут он увидел еще один бомбовоз. Круто положив тяжелую машину на крыло, фашистский пилот разворачивал «савойю» в сторону моря.

В этот миг Степанов забыл о том, что трясущийся как в лихорадке мотор вот-вот может сдать и что в баке осталось не так уж много горючего. Он уже не помнил о пережитых мгновениях, когда ударом своего «курносого» сбил начиненный смертоносным грузом бомбардировщик. Перед ним снова был враг… И маленький «чато» рванулся к бомбовозу.

Истребитель настиг «савойю» уже над морем. Самолеты неслись на юго-восток, к острову Мальорка. Фашист начал прижиматься к воде. «Значит, меня заметил». Евгений полоснул бомбовоз очередью. Одновременно забили пулеметы стрелков «савойи», и «чато» облепил рой трассирующих пуль. Несколько минут самолеты мчались над морем, поливая друг друга свинцом «Этак он меня к своей базе приведет», — мелькнуло в голове у Степанова.

В каких-нибудь тридцати метрах под колесами истребителя в лунном свете мелькали белые гребни волн. Степанов толкнул вперед рукоятку газа. Тряска стала сильнее, но мотор тянул. «Еще немного потерпи, дорогой. Летчик подвел машину совсем близко к бомбовозу — гофрированная поверхность «савойи» была почти рядом. Нажал гашетки Зажигательные пули впились в крылья и фюзеляж бомбардировщика. Над морем сверкнула ослепительная вспышка. Истребитель швырнуло в сторону и вверх. Когда Евгений опомнился, его самолет мчался в густой темноте. Он развернул машину и пошел к побережью.

В этой бешеной гонке над волнами Степанов потерял ориентировку. Положение усугубилось еще и тем, что Барселона и Сабадель уже были затянуты облаками.

Впереди полыхнул зенитный разрыв. Потом разорвались еще два снаряда. «Молодцы зенитчики. Видели, что над морем шел бой, и понимают, что истребителю в этой темени придется туго при возвращении». Евгений подвернул машину в ту сторону, откуда стреляла зенитка. Взглянул на часы: «Бензина должно хватить». Ветер инять разорвал облака, и в лунном свете мелькнули знакомые очертания вершин Тибидабо и Манжуич. Прошло пцс немного времени, и внизу вспыхнули автомобильные фары. Шесть желтых огней, расположенных уступом, — это был Сабадель. Убрав газ, Евгений осторожно подвел самолет к полосе.

В конце пробега «чато» резко развернулся. Наверное, повреждено шасси. Степанов быстро выключил контакты. Двигатель затих. Евгения охватило желание здесь же у истребителя лечь на землю и лежать неподвижно, пока не пройдет это чувство тяжести во всем теле. Потел дождь. Крупные капли падали на горячий капот мотора и с шипением испарялись. Прижавшись спиной к фюзеляжу, летчик стоял неподвижно, не в силах пошевелиться…

Рядом раздалась русская и испанская речь.

— Камарада Эухенио! — это был голос Энрике.

— Я тут, амиго! — откликнулся Степанов. В мокрых куртках подошли Серов, Антонов, Кустов и Горохов. Светя себе карманным фонарем, механик стал осматривать истребитель.

— Как Илья? — только и мог проговорить Степанов.

— Минут пятнадцать как сел. Все в порядке. Пьет чай. Давай в машину, чего под дождем мокнуть. В тепле поговорим, — скомандовал Серов.

Энрике тронул Евгения за локоть.

— Мой командир! — в его голосе была тревога.

— Ну что ты, Энрике? — остановил механика Серов. — Наговоритесь еще. Отрули истребитель на стоянку и приходи на командный пункт.

— Дайте, ребята, прикурить, — попросил Степанов. — Черт знает куда я дел зажигалку.

Закурив, он сел в машину рядом с Кустовым.

— Мы с аэродрома видели, как падал самолет, но не знали, кто валится на землю, — заговорил Виктор. — Сел Илья, а тебя нет и нет. Потом позвонили с поста ВНОС, докладывают, что видят воздушный бой над морем. Переволновались мы изрядно…

Заскрипели тормоза.

— Вылезай, приехали.

Из-за стола с радостным возгласом выскочил Илья.

— Наконец-то! — он крепко сжал плечи Евгения. — И впрямь нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Сперва я «савойи» догонял. А вот тебя ждать, Женя, совсем тяжко было. Долго ты, брат, в ночи гулял.

— Так получилось, Илья. Значит, я не ошибся, что в воздухе были именно «савойи»?

— Они! Я двух бомберов встретил, но быстро из виду потерял.

— Видел твои трассы.

— Да что толку? — сокрушенно махнул рукой Финн.

— Толк есть. Фашисты убедились, что полеты к Барселоне — не увеселительная прогулка.

Сквозь тонкие стены домика слышны были шум мотора и громкие крики механиков.

— Ну, твою «шестерку» на место поставили. Теперь можно и выпить по рюмочке, — сказал довольный Серов. — Потом всем спать. Мы с Антоновым останемся до утра дежурить.

— Все готово, компаньерос! — весело провозгласил Антонов. — Извините за отсутствие сервиза.

— А где Гальярдо и Энрике? — спросил Анатолий.

— Где им быть — у самолетов возятся.

— Ну-ка, Алеша, одна нога здесь, другая там. Веди-сюда механиков! — приказал Серов.

Горохов выскочил на крыльцо. Через несколько минут в комнату вошли мокрые испанцы.

— Согрейся, Энрике. Тебе самая большая рюмка, — Серов протянул механику полный стакан. Энрике отрицательно покачал головой:

— Мне работать нужно Ой как много работы.

— Не убежит от тебя работа. Бери пример с Галь-ярдо — он от коньяка не отказывается. Так, Гальярдо?

Тот ничего не понял, но улыбнулся и, подняв над головой стакан, сказал по-русски:

— Ваше здоровье!

— Вот это молодец? — Серов хлопнул Гальярдо по плечу — Я добавлю: за здоровье и победу Евгения Степанова.

Евгения разбудил Алексей Горохов:

— Тебя ждут ехать на место падения бомбардировщика.

— А где он упал?

— До Барселоны всего три километра не дошел. В горах валяется, недалеко от шоссейной дороги.

В коридоре раздались грузные шаги, и в двери показался Серов.

— Встал?

— Как видишь.

— Вижу, вижу, — проворчал Серов. — Почему сразу не доложил, что истребителем ударил «савойю»?

Евгений пожал плечами. В начавшейся после посадки суматохе он действительно не успел толком рассказать Серову о всех перипетиях боя с «савойей». «Черт его знает, как докладывать? А может, еще и ругать будет за то, что стукнул фашиста?»

— Умыться можно?

— Умывайся, умывайся.

Пока Евгений стучал клапаном умывальника, Серов ходил по комнате Под его шагами жалобно попискивали половицы.

— Как же докладывать начальству? Комиссар Усатый уже дважды звонил из Валенсии. Евгений промолчал.

— Я тебя спрашиваю? Или пойти к твоему искореженному истребителю и у него получить ответ?

— Ну чего ты кипятишься! — нехотя ответил Евгений — Какая разница, как сбил? Доложи, сбит «савойя», упал там-то и на своих бомбах взорвался Я, Толя, больше всего боялся, что он на город бомбы сбросит, а о том, как докладывать, честное слово, тогда не думал. Извини. Ведь у меня другого выхода не было, вот и ударил.