Алексей Нестеренко - Огонь ведут Катюши

— Грейтесь, товарищи командиры, у нас тут хорошо. К нам сюда по очереди приходят бойцы, а иногда и командир батальона с замполитом. Они все время в окопах, следят, чтобы фрицы внезапно не напали на нас. Ведь отступать нам больше некуда.

— Это верно вы говорите, — сказал я. — Вот поднакопим сил да так ударим, что фашисты ноги не унесут.

— Товарищ командир, а кто вы будете?

— Я командую «катюшами».

— Это здорово! А почему «катюши» редко стреляют? Вы бы побольше нам огоньку давали.

— Рады бы, голубчики, да снаряды уж очень трудно сюда доставлять. К тому же вести огонь «катюшами» по пулеметам да автоматчикам не годится. Это все равно что муху бить обухом. Так что вы на «катюши» надейтесь, а сами не плошайте.

Мое объяснение вызвало дружный смех. Спускаясь с горы Индюк, я подумал о том, что надо как можно быстрее вводить в действие горные установки.

Поддерживая стрелковые части, ведущие бои в горах, командиры, политработники и бойцы наших дивизионовделали все возможное и все зависящее от них. В штаб нашей оперативной группы от командующих армиями, командиров дивизий и начальников артиллерии поступали благодарственные отзывы, просьбы увеличить отпуск боеприпасов и подбросить еще хотя бы батарею на тот или иной участок. О боевой деятельности 25-го гвардейского минометного полка, которым командовал Герой Советского Союза майор М. М. Родичев, рассказало письмо Военного совета 56-й армии, подписанное генерал-майором А. И. Рыжовым, бригадным комиссаром Г. А. Комаровым и генерал-майором Г. С. Кариофилли. В письме говорилось:

«За время пребывания в составе 56-й армии с 8.8 по 6.10 1942 года полк оказал энергичную поддержку ее частям, которые вели упорные бои с превосходящими силами противника. Полк показал образцы внезапного и точного огня по скоплениям противника в районе города Краснодара и своими мощными залпами обеспечил переправу наших войск через реку Кубань. За отличное выполнение боевого задания 11.8.1942 года Военный совет армии всему личному составу 25 гмп объявил благодарность...»

Генерала Кариофилли, подписавшего этот отзыв, я знал еще до войны, когда он был заместителем командующего артиллерией Белорусского военного округа. Он часто проводил инспекторские стрельбы, не раз проверял и 170-й артиллерийский полк, которым я командовал. С той поры о генерале Кариофилли у меня сложилось впечатление, как о выдающемся артиллеристе, замечательном человеке, требовательном военачальнике. Когда я прочитал отзыв, то сразу же подумал: «Уж если Кариофилли подписал такой документ, то полк действительно достоин похвалы». Аналогичные отзывы поступали и в адрес других полков и дивизионов нашей группы.

В тяжелых боях, в которых участвовали ГМЧ, огромное значение имела хорошо поставленная партийно-политическая работа. Большое внимание ей уделяли члены Военного совета группы, командиры и заместители командиров частей по политчасти. Члены Военного совета М. И. Дрожжин и И. Н. Ломаковский систематически выезжали в войска. Они доводили до командного и политического состава боевые задачи и требования Военного совета фронта, инструктировали политработников,секретарей партийных и комсомольских организации, присутствовали на партийных собраниях и заседаниях партийных бюро частей, проводили беседы, рассказывали об опыте лучших подразделений. Все это сплачивало личный состав, воодушевляло его на выполнение боевых задач.

В деле мобилизации усилий личного состава ГМЧ огромную роль сыграло обращение Военного совета Черноморской группы войск Северо-Кавказского фронта. Это обращение было написано по случаю награждения орденами и медалями большой группы воинов, а также в связи с годовщиной боевых действий гвардейских минометных частей фронта. В обращении говорилось: «Товарищи гвардейцы, в ваших руках грозное, испытанное в боях оружие. Немецко-фашистские бандиты боятся вашего огня. Пусть же ваш огонь будет еще губительнее, еще страшнее для ненавистного врага. Крепче удар вашего оружия!»

После отхода в горы гвардейские минометные части Черноморской группы войск действовали на туапсинском, горяче-ключевском и новороссийском направлениях. По мере надобности они перебрасывались из одной армии в другую на большие расстояния.

С августа по декабрь 1942 года Военному совету и штабу ГМЧ Черноморской группы войск фронта приходилось не только управлять своими войсками, но и решать серьезные организационные вопросы.

Так, нами было сформировано двенадцать горных батарей, отдельный дивизион на дрезинах, зенитный дивизион из ПТР, а 14-й дивизион моряков, с разрешения Москвы, был развернут в 305-й гвардейский минометный полк. Дивизион капитана Кабульникова из 2 гмп был доукомплектован боевыми машинами и передан в состав 67 гмп.

Организации новых дивизионов для 305-го полка способствовало наличие автотранспорта в нашей группе. В период тяжелых оборонительных боев в Сальских степях и на Кубани с нами в горы отошли и автомашины гвардейских минометных полков, двигавшихся к Сталинграду и Нальчику.

Большую роль в восстановлении автотранспорта и боевых машин, значительная часть которых по решению Военного совета фронта пошла на укомплектование вновь организуемых дивизионов, сыграла наша ПРМ. Огромнаязаслуга в этом начальника ПРМ А. Ф. Алферова и моего заместителя по артиллерийско-техническому снабжению подполковника И. А. Евсюкова.

Все работы в мастерской проходили под руководством и при непосредственном участии А. Ф. Алферова. Однажды в ПРМ на буксире притащили боевую машину в крайне опасном состоянии: на ней находились шесть не сошедших и не взорвавшихся снарядов, которые заклинило при взрыве. Снять их было невозможно, а следовательно, нельзя было приступить к ремонту. Подорвать снаряды — значит уничтожить боевую установку. Но мы не могли терять оружие.

Специалиста по боеприпасам в мастерской не было, и сделать заключение, в каком состоянии находятся взрыватели этих снарядов, никто не мог. И вот начальник ПРМ Алферов сам взялся за эту опасную работу. Установку отбуксировали метров на сто от мастерской. Алферов с накидным ключом взрывателей влез на установку, на один из снарядов осторожно положил ключ и начал его поворачивать. Одно неверное движение и... Но вот взрыватель пошел легко, теперь можно было отвинчивать его рукой. Так сняли все шесть взрывателей. Затем таким же образом от ракетных камер отвинчивали боевые части снарядов. Сами же ракетные камеры сбивали с направляющих обыкновенной кувалдой, положив чурбан на торец камеры. Боевая машина была восстановлена.

Ремонт машин, искореженных преждевременными взрывами снарядов, был тоже крайне сложен. Приходилось вырезать куски направляющих, сильно деформированных при взрыве и неподдающихся исправлению. Из годных кусков сваривались новые направляющие, правда, на одну-две меньше, чем обычно. Поэтому установки могли теперь давать залпы только меньшим числом снарядов.