Элмер Поттер - Адмирал Нимиц

Робисону, — получает больше информации, работает и учит больше и усерднее и достигает лучших результатов, чем средний университетский студент — и причина этого состоит в том, что он может надеяться только на свои собственные знания: либо он узнает все, что нужно, либо потопит корабль»:

В начале занятия у Нимица студенты тянули билеты, каждый из которых содержал вопрос по домашнему заданию. Потом, вместо того чтобы выходить к доске, как в Военно-морской академии, они рассаживались по местам и писали ответы на бумаге. Через двадцать минут Нимиц собирал ответы и начинал тридцатиминутную лекцию, позволяя студентам перебивать и задавать вопросы. Потом, сразу после занятия, Нимиц внимательно проверял работы, раскладывал их по ящикам, чтобы гардемарины могли их забрать, и вывешивал оценки за день.

Преимущества системы Нимица по сравнению с системой Военно-морской академии, по его собственному мнению, состояли в том, что письменные ответы можно было более тщательно проверять и оценивать и что работы с исправлениями можно было вернуть студенту для просмотра. Также готовая лекция, основанная частично на собственном или чужом опыте службы, была более эффективной, чем спонтанная беседа, во время которой преподаватель сновал от доски к доске, исправляя, оценивая и объясняя.

Робинсон после ухода с поста главнокомандующего, вновь получил звание контр-адмирала и был назначен начальником 13-го морского округа со штабом в Сиэтле, штат Вашингтон. С этой выигрышной позиции он с интересом наблюдал за экспериментами своего протеже Нимица в области образования и убедился, что его методы были идеальны для подготовки студентов. Весной

1928 года Робисон был назначен руководителем Военно-морской академии и поехал в Аннаполис, решив внедрить систему Нимица. Из письма, которое Нимиц написал Робисону 9 июля 1928 года, ясно, что он имел некоторые дурные предчувствия относительно намерений адмирала.

«Моя схема проведения лекций не очень хорошо приспособлена к преподаванию всех предметов. Она лучше всего соответствует таким предметам, как управление кораблем, устройство корабля, материально-техническая база артиллерии, артиллерийское дело, кораблевождение и лоцманское дело, где преподаватель может объяснить классу преимущества тех или иных действий на основании собственного опыта. Схема не очень хорошо подходит для преподавания языков и математики, хотя я полагаю, что даже по этим предметам преподаватель может тратить небольшую часть каждого занятия на обсуждение.

Когда Вы представите методику на обсуждение Совета Академии, я надеюсь, что Вы проясните вышеупомянутые вопросы. Главная идея — сделать опыт службы преподавателей доступным для студентов».

Хотя методика обучения в Военно-морской академии претерпела некоторые изменения с тех пор, как Нимиц был гардемарином, они не имели никакого отношения к методике Нимица. Опытных преподавателей оскорбило, что им предлагают использовать методы обучения неопытного чужака. Нимиц, изучив их возражения, защитил свою схему с меньшим количеством оговорок, чем в письме 9 июля. В письме Робисону, датированном 30 мая 1929 года, он писал:

«Многие утверждают, что [мой план] требует слишком большого количества времени преподавателя. Возможно, это и так, тем не менее методика дает результаты в большинстве предметов. Также можно утверждать, что такая схема не может применяться к любому преподаваемому предмету. Возможно, и это верно — но даже в преподавании языков может использоваться какая-нибудь ее модификация, и, конечно, преподаватель должен каждый день проводить с группой по крайней мере короткую беседу, охватывающую произношение, грамматику, и т. д., и т. п.

Вышеупомянутое — не университетский метод. Это метод, к которому мы пришли для того, чтобы подавать максимальное количество материала за тот ограниченный промежуток времени, которое предоставлено студентам для обучения у нас. Мы пробовали применять традиционную университетскую методику при преподавании ряда тем, и мы не были удовлетворены результатами».

Некоторые из руководителей, сменившие Робисона, пытались применять методы Нимица в Военно-морской академии. Влиянием этих методов можно объяснить появление в программе ежедневной проверки и ежедневной аттестации, которая была распространена в Академии даже после Второй Мировой войны. Однако постепенно старая система уступила дорогу проверенным университетским процедурам, поскольку победило мнение, что постоянный контроль и проверка знаний снижали уверенность в себе и независимость мышления обучаемых. К 1970 году Военно-морская академия США уже была реорганизована по образцу университета и использовала университетские методы обучения. Однако кое-что от методики Нимица все же осталось — занятия были короче традиционных университетских и над лекциями преобладали дискуссии.

Когда кэптен Нимиц в июне 1929 года передал бразды правления центром в Беркли своему старому другу Брюсу Канате, там обучалось приблизительно 150 зарегистрированных студентов, работало шесть офицеров и шесть старшин. Для Нимица это было трудное, но полезное время, которое он вспоминал всю оставшуюся жизнь. Он никогда не терял интерес к образованию и к Калифорнийскому университету и не забывал студентов, которых учил. Среди них были такие, за карьерой которых он следил. наиболее внимательно, помогая при любой возможности.

В конце 1929 года, когда кэптен Нимиц был командующим 20-м дивизионом подводных лодок, базировавшимся в Сан-Диего, он получил письмо от своего однокашника по Военно-морской академии Уильяма Р. Фарлонга Билла. Билл готовил юбилейный, 25-й, ежегодник — «Военно-морская академия США, выпуск 1905 года», который должен был быть издан через год. Для книги от каждого сокурсника он хотел фотографию и рассказ о карьере. Нимиц написал небольшое резюме, которое заканчивалось следующим параграфом:

«Оглядываясь назад на прошедшие моменты моей жизни, трудно решить, что из того, чем я занимался, было для меня наиболее важным. Мне нравились все должности, которые я занимал. Я думаю, что причина этого — в моем стремлении интересоваться каждым делом так глубоко, как это только возможно. Моя жизнь во флоте сложилась очень удачно, и я не знаю ни одну профессию, ради которой я оставил бы службу на флоте. Моя старшая дочь Кэтрин Вэнс, 16 лет, скоро пойдет в колледж, а мой сын Честер Уильям младший, 15 лет, надеется весной 1931 года поступить в Военно-морскую академию. Мой третий и последний ребенок — дочь, Анна Элизабет, 10 лет от роду. Моя жена, мои дети, моя профессия морского офицера и хорошее здоровье — все это делает меня счастливым человеком».