Николай Долгополов - Абель — Фишер

Выйдя из дома, Марк направился в метро. Показалось или нет, что следом за ним, и уж слишком долго, вышагивает какой-то человек? Нет, показалось: во-первых, незнакомец тащил чемодан; во-вторых, в метро сел не с Марком, а в последний вагон.

Но все же не показалось. Американцы утверждают, что с момента выхода из квартиры на Фултон-стрит Марк находился под их постоянным наблюдением. И тот человек с чемоданом был от наружки. Объект наблюдения, возможно, «купился» на чемодан — какой наружке охота таскаться с тяжестями? Но при «передаче» объекта применяются и такие хитрости. Трюк с переноской всяческих сумок, портфелей, тяжелых вещей в разведке используется постоянно — но в основном теми, кто пытается уйти от наружки. Человек, что-то несущий, как и идущий с ребенком, психологически вызывает меньше подозрений…

Марка ведут до гостиницы «Латам». Вы понимаете, в какую цепь случайностей превращается иногда разведка, где продумано все до мельчайших деталей? Плохая погода и непроходимость радиоволн. Случайно упавший на пол контейнер. И…

А еще до этого, ранним утром, Фишер, тщательно проверившись, доехал до обычно немноголюдного Ван Корфлэнд-парка. Там, побродив по каменистым тропинкам, отыскал ровно в тридцати шагах от последнего поворота затерявшейся на краю парка дорожки сухое дерево. Еще несколько шагов и Фишер наклонился: точно, именно тут под большим камнем лежал сверток, замотанный непромокаемой пленкой. Быстро положив его в портфель, он отправился в отель «Латам». Два часа дороги, проверок, и, наконец, дверь номера 839 запирается на ключ. Нелегал приступает к уничтожению важнейших документов — сожжено и спущено в унитаз все, что даже косвенно могло вывести на работавших с ним в разные годы и разными способами людей. Нет больше записей, которые могли бы помочь полковнику, зато не осталось и следов его такого полезного пребывания в чужой стране. Оставлено лишь самое необходимое, то, что могло понадобиться для последних дней его нелегальной миссии в США.

Вторая половина 1960-х, дача в Челюскинской, где Вильям Генрихович проводил все больше времени

А так он выглядел в Соединенных Штатах. Типичный американец в шляпе и твидовом пиджачке

Это портрет нью-йоркского живописца Эмиля Гольдфуса кисти известного американского художника Берта Сильвермена

Абель в здании суда в Нью-Йорке

В этой тюремной камере, нарисованной полковником Абелем, он провел долгие годы

Еще день, и русского нелегала освободят. Эвелина и Елена (Эля) Фишер только что встретились с адвокатом Донованом.

На заднем плане кузен Дривс — он же Юрий Дроздов

(слева) Герой России Владимир Барковский добывал атомные секреты еще с самого начала войны

(справа) Юрий Соколов был связником полковника Абеля в Соединенных Штатах

(слева) Разведчик и художник Павел Громушкин дружил с Вилли с 1938-го и до последних дней

(справа) Генерал Юрий Дроздов под видом кузена Дривса вызволял Фишера из плена

Моррис Коэн, человек, добывший для нас бомбу

Говорят, у Морриса Коэна и его жены Лоны было идеальное взаимопонимание. Хватало одного жеста, одного взгляда

В таком парике Вильям генрихович Фишер предстал перед зрителями под именем полковника Абеля в фильме «Мертвый сезон»

В этом фильме Донатас Банионис сыграл одну из своих самых удачных ролей. Рядом с актером разведчик-нелегал Конон Молодый (справа)

На выступлениях Вильяма Фишера залы всегда были забиты. Правда, в основном людьми его профессии или к ней близкой

Потом его стали выпускать и за границу в соцстраны. Особенно понравилось Фишеру в ГДР, где он встречался с генералом Маркусом Вольфом (на снимке слева)

Но и по нашей стране он ездил немало. А когда режим тотальной секретности был ослаблен, то легко находил общий язык с любой аудиторией

После возвращения из США курил только «Беломор», ставший любимым

Они с женой Элей одевались скромно

Рыбалку Вильям Генрихович очень любил

Семейный портрет на фоне дачного пейзажа

О его любви к животным можно рассказывать и рассказывать