Николай Ивушкин - Место твое впереди

Из 3-го батальона направляемся в другие подразделения. По дороге Василий Дмитриевич Шабанов расспрашивает нас о расстановке коммунистов по ротам и батареям, о командирах и политработниках. Как я понял, начпоарм хотел не только побольше узнать об офицерах нового соединения, но и проверить, достаточно ли хорошо мы с комиссаром изучили своих людей.

Потом Шабанов побывал у командира бригады, познакомился с политотдельцами. Перед отъездом он обратил наше внимание на необходимость специальной подготовки людей к боям в лесисто-болотистой местности. Настойчиво рекомендовал заняться подбором, воспитанием и обучением снайперов.

Мы знали, что командование нашей армии не намерено долго держать бригаду во втором эшелоне. Усилия командного состава, партполитаппарата, партийных и комсомольких организаций были направлены на обеспечение высокого качества подготовки красноармейцев и младших командиров к предстоящим боям. Занятия шли с утра до вечера, а часто и ночью. По тактике отрабатывали тему «Наступление подразделения в лесу». Принимали зачеты по стрелковой подготовке. Командир бригады подполковник Павел Григорьевич Кохановский провел с комбатами учение по теме «Управление боем в лесу».

Опыт комбриг имел большой. Из своих 37 лет Павел Григорьевич 15 прослужил в армии. Войну начал капитаном, помощником начальника штаба полка, а через несколько месяцев ему уже доверили командовать полком. Человек он был удивительного душевного обаяния. А главное — досконально знал нелегкое солдатское ремесло.

— Делай, как я, — любил повторять командир бригады.

Может быть, короткий период нашего пребывания во втором эшелоне откроется читателю полнее в моих записях тех лет.

Сошлюсь лишь на некоторые из них.

...27 мая. Целые сутки идет дождь. Наш политотдельский шалаш залило водой. Сушиться ушел во 2-й батальон. Слушал, как комиссар батальона Шайхулла Хабибуллович Чанбарисов беседует с командирами и политработниками по вопросам текущей политики. Убедился, что он человек эрудированный, свободно ориентируется в главных вопросах внутренней и внешней политики нашей партии, умеет смело, прямо и в доходчивой форме ставить перед собеседниками острые вопросы, тесно увязывать их с конкретными задачами бойцов.

Вечером вместе с Чанбарисовым присутствуем на открытом комсомольском собрании. Обсуждается обращение известных в 11-й армии снайперов Федора Чегодаева из 188-й стрелковой дивизии, на боевом счету у которого 238 уничтоженных фашистов, и Черендыша Доржиева из 202-й стрелковой дивизии, истребившего 161 фашиста. Чегодаев и Доржиев призвали всех воинов 11-й армии последовать их примеру. Собрание приняло решение: активизировать работу по подготовке мастеров огня, открыть на каждого комсомольца личный счет истребленных гитлеровцев; просить командира батальона создать снайперскую команду из числа отличных стрелков; шире популяризировать опыт мастеров меткого огня.

Заночевал у Чанбарисова в блиндаже. Почти всю ночь проговорили. Рассказывал он мне о своем детстве в глухой татарской деревне Старый Буздяк, где родился, о том, как трудно ему давалась учеба... «Моя мечта, — сказал он, — одна: если останусь жив, то основательно возьмусь за изучение истории. Уж очень нравится мне эта наука». Вспоминал Чанбарисов и о жене — русской женщине Валентине, по которой на фронте сильно тосковал. Чувствовал я, что с этой ночи начинается наша с Чанбарисовым дружба навек.

28 мая. Обсудили в политотделе тематический план лекций и бесед. Особое внимание сосредоточиваем на разоблачении гнусных вражеских листовок, из которых, как шило из мешка, торчит антисоветское содержание.

Коллективно разрабатываем решительные меры по пресечению идеологических диверсий фашистов, сбрасывающих с самолетов антисоветские листовки. В числе намеченных политотделом мероприятий — беседы о нетерпимости пассивного отношения к вражеской пропаганде, о зверином облике гитлеровской армии, об унынии и упадке духа у немецких солдат.

На фашистскую ложь один ответ — истреблять фашистов! Таково главное направление бесед и лекций, которые проводились в наших подразделениях.

Усиливая наступательный характер нашей агитации и пропаганды, мы также использовали документы, письма, дневники немецких офицеров и солдат, захваченные нашими разведчиками в немецких штабах или отобранные у пленных гитлеровцев. Характерен такой пример. В руки разведчиков попал приказ командира эсэсовской роты. В нем содержится яркая характеристика грабительской сущности фашистской армии. Мы рекомендовали агитаторам рассказать о приказе всем красноармейцам.

Вот текст этого приказа:

«2-я рота 1-го пехотного полка дивизии СС «Мертвая голова».

Командный пункт.

21.3.42 г.

Приказ по роте №11.

С тех пор как я принял роту, случаи воровства в такой мере участились, что я не узнаю моей старой 2-й роты. Мне почти кажется, что я командую сбродом преступников, а не ротой СС, которая как будто является отборной частью немецкого народа. Я не могу надеяться ни на одного из моих подчиненных или оказывать ему доверие, ибо бывает, что даже меня самого обкрадывают тем или иным образом. В ротной ячейке управления воруют много пайков.

Единственно, кому я еще доверяю и кто еще подает мне некоторые надежды. — это старослужащие 2-й роты, которых я знаю с того времени, как мы начали поход. К ним я обращаю свой призыв: позаботьтесь о том, чтобы это свинство в роте прекратилось! Обратите особое внимание на молодое пополнение, которое мы получили на протяжении восточного похода, и воспитывайте тех, которые не хотят идти по нашим следам. Все равно, идет ли речь о преступлении против святости собственности, или против правил товарищества, или о преступлении на посту, связанном с безопасностью всей роты. Задавайте этим бесхарактерным людям крепкую головомойку и воспитывайте их сами.

Для неисправных преступников я не знаю пощады и перевожу их в скопище «потерянных». Это — сводная группа, в которой состоят только преступники, дезертиры и т. д. В нее войдут и такие, которые осуждены военным судом, чья честь может быть восстановлена только милостивой пулей врага.

А за различные жульнические дела:

1. Передал в военный суд дело о воровстве на стрелка СС Эшмана из 2-го взвода. Одновременно ходатайствую о его переводе в скопище «потерянных».

2. Отменяю впредь поощрительные отпуска солдатам в обоз, ибо старшие стрелки СС Гартман (1-й взвод), Остар (2-й взвод), стрелок СС Холингер (3-й взвод), будучи в обозе, нашли нужным сразу же проявить свою признательность за гостеприимство тем, кто уворовал масло и колбасу.

Я не буду больше давать поощрений. Пусть даже полроты придется перевести в скопище «потерянных», скопище преступников. Лучше уж не командовать ротой, чем иметь дело с такими людьми.