Николай Ивушкин - Место твое впереди

После смены частей, состоявшейся 21 февраля, кавалеристы некоторое время стояли у нас во втором эшелоне, и мы с Алексеевским встречались, вспоминали прошлое. До войны мы последний раз виделись в 1937 году. Тогда он был штатским и занимался сугубо мирным делом — заведовал сельхозотделом Калининского обкома партии. Теперь передо мной сидел полковник. У него на груди — три ордена Красного Знамени. Говорили о работе в политотделах МТС. Как пригодился теперь нам опыт работы по политическому воспитанию людей, приобретенный тогда. Вспомнили Калининскую область, общих знакомых и, конечно, секретаря обкома партии М. Е. Михайлова. Алексеевский, как и я, относился к нему с глубоким уважением. Приятно напомнить, что товарищ юности и боевых лет Е. Е. Алексеевский много лет был на посту министра мелиорации и водного хозяйства СССР.

Мозырь! Через тридцать лет, 14 января 1974 года, мне довелось снова побывать в родном для нас городе, имя которого в свое время было написано на знамени 55-й стрелковой дивизии. В тот день торжественно отмечалось 30-летие освобождения Мозыря от немецко-фашистских захватчиков. Приятно было увидеть, как изменился город в послевоенные годы. На его северной окраине, вдоль левого берега Припяти, раскинулся благоустроенный жилой микрорайон. В городе построены деревообделочный комбинат, швейная фабрика, железобетонный завод и другие предприятия. Там, где проходили жаркие схватки с врагом, в настоящее время радуют глаза новые школы, клубы, спортивные площадки.

Большие успехи достигнуты и в сельском хозяйстве района.

Волнующими были встречи с мозырцами особенно с молодежью, школьниками — людьми, за счастье которых мы воевали. Мозырцы очень трудолюбивы, сердечны. Живо интересуются историей боевых действий частей Советской Армии, освободивших Мозырь. Юные следопыты не раз совершали походы по местам боев нашей дивизии.

И наконец, встреча с бывшими партизанами, их вожаками: секретарем Полесского подпольного обкома партии и командиром партизанского соединения Иваном Дмитриевичем Ветровым, командиром Мозырской партизанской бригады Александром Лукичом Жильским, комиссаром бригады Михаилом Кузьмичом Ильинковским, секретарем Полесского обкома партии Петром Адамовичем Левицким, прибывшим в Мозырь вместе с войсками, освободившими город.

Беседам, воспоминаниям не было конца. И это понятно, ведь нас связывает боевое товарищество, память о трудных дорогах суровых лет Великой Отечественной войны.

Морозы сковали льдом реки Припять и Уборть. Метели кружили над непроходимыми топями. Зимние ветры свистели в кустарниках и камышах. На северном, левом берегу Припяти фашисты отрыли три линии траншей полного профиля, установили проволочные заграждения и минные поля. В районах юго-западнее Конковичей, южнее Новоселок и города Петриков у гитлеровцев остались предмостные укрепления. Отсюда каждый час можно было ждать внезапного удара.

Конечно, мы готовились к наступлению. Война уже вступила в тот этап, когда считали и шаги, и часы до Победы. Однако, готовясь идти вперед, мы должны были позаботиться и о собственной безопасности. Законы войны суровы — малейшая небрежность грозит гибелью.

С первого же дня наши части взялись за инженерное оборудование позиций и приступили к боевой подготовке. Проводилась она строго по плану.

С командованием дивизии и командирами частей занятия проводил новый командир 89-го стрелкового корпуса генерал-майор Александр Яковлевич Яновский. С командирами батальонов занимался наш комдив полковник К. М. Андрусенко, исключительно энергичный человек.

Как-то, присутствуя на занятиях у артиллеристов в группе полковника Николая Михайловича Городовенко, я слушал выступление командира дивизиона капитана Виталия Михайловича Сарычева и радовался, что выросли, возмужали, закалились наши воины. Вспомнился Северо-Западный фронт. Комсомолец лейтенант Сарычев — командир взвода управления полковой артиллерии — боевое крещение принял у рощи Круглая. Когда Борис Поляков со своим батальоном попал в тяжелое положение, Сарычев выдвинул орудия на прямую наводку и выручил пехоту из беды. Сарычев недолго командовал огневым взводом. Вскоре его назначили командиром батареи, а в 25 лет он уже командовал дивизионом в артиллерийском полку. От рядового бойца-связиста до командира батальона прошел в дивизии путь Макар Степанович Наумов.

Я уже писал, что пулеметчик Михаил Тимофеевич Пивнев во время Курской битвы вступил в партию и, получив партбилет, пошел в бой. На Днепре, когда в его роте вышли из строя все офицеры, он взял на себя командование взводом. Теперь Пивнев был уже лейтенантом, имел три награды Родины.

Леонид Михайлович Сабуров пришел к нам лейтенантом и был назначен командиром взвода. Потом командовал ротой. Теперь он уже стал заместителем командира батальона.

Повысился общий кругозор людей, их идейно-политическая закалка. Командиры-единоначальники все больше и больше становились подлинными воспитателями своих подчиненных. Взять, к примеру, командира 1-й стрелковой роты коммуниста старшего лейтенанта Василия Федоровича Баталова. Умно и умело опирался он в своей работе на партийную организацию. Парторг роты Каминский, а с ним все коммунисты первыми узнавали о замыслах командира, проводили их в жизнь. Баталов всегда успевал дать толковый совет редактору боевого листка, подсказать самое важное агитаторам. Регулярно проводил беседы и делал доклады для личного состава роты. Опыт его работы политотдел широко популяризировал среди командиров рот и батарей. И многие из них действовали ничуть не хуже.

Кому не ясно, что война не состоит из одних подвигов. Она ведь становится и бытом. В обороне надо устраиваться с максимальными удобствами. Солдат и так достаточно терпел лишений. Надо было дать ему возможность пожить хоть мало-мальски по-человечески. Тех, кто собственную лень и безрукость оправдывал войной, у нас не терпели. Но тем не менее не все удавалось легко. Не везде можно было глубоко зарыться в землю. По стенам землянок текли ручейки. Вода выступала из-под бревенчатых настилов, заменявших пол. И все же землянки постепенно благоустраивались: появлялись железные и кирпичные печки, столы и нары. Из снарядных гильз мастерили лампы. Бани появились во всех ротах. В каждом батальоне построили большие землянки-клубы. В них показывали кинокартины, устраивали концерты самодеятельности. Бойцы говорили: «Жить можно».

Политотдельцы много занимались бытом красноармейцев. Но, конечно, главная задача была в другом. Все-таки опытных парторгов для рот не хватало. Учить молодых парторгов в наступательных боях было некогда. Теперь группа работников политотдела во главе со старшим инструктором по организационно-партийной работе майором Василием Степановичем Бенем вместе с парторгами частей занялась и учебой, и подбором людей.