Михаил Беленький - Менделеев

Так закончилась эта воздушная эпопея. Слава богу, никто не пострадал, никого не наказали. Едва не поседевший А. М. Кованько смог, наконец, вздохнуть спокойно. Он еще будет служить в аэронавтике до самой Русско-японской войны и станет первым в России «воздушным» генералом. Только вот почему-то многие современники считали его по-настоящему несчастным человеком. Всю жизнь, с ранних офицерских лет, он летал на неуправляемых воздушных шарах и учил этому всё новые поколения русских аэронавтов. На его счету было множество геройских полетов, его таскало по воздуху в такие дали, куда только ветер и мог долететь, заносило в болота Вологодской губернии, в неведомые дремучие олонецкие леса и прочие, не менее дикие закоулки империи. Пионер русского воздухоплавания Александр Матвеевич Кованько на протяжении десятков лет, прошедших во всем мире под знаком набирающей силу плоскостной, крылатой авиации, станет упорно доказывать, что будущее принадлежит надувным летательным аппаратам. Он презрительно отвернется от успехов «этих самоучек» Можайского, братьев Райт, Фармана, Блерио, Лебоди и останется приверженцем классического монгольфьера XVIII века. Генерал Кованько будет готовить себя и других к победам в давно минувших войнах. Обладая высоким чином и непререкаемым авторитетом, он из самых лучших, самых благородных намерений перекроет дорогу аппаратам тяжелее воздуха, мечтая только об одном: чтобы русские аэростаты создавались исключительно из русских материалов — до последнего лоскутка и шнурочка. Среди нелестных эпитетов, которыми современники наградят его после сокрушительного провала всех попыток воздушной разведки на японском фронте, наиболее частым будет «бескрылый».

Работу над чрезвычайно объемным трудом «Исследование водных растворов по удельному весу» Дмитрий Иванович закончил конечно же сам в том же 1887 году и тогда же издал его отдельной книгой. Этим произведением он завершил многолетнюю работу, начатую еще в 1863 году докторской диссертацией «Рассуждение о соединении спирта с водою» и продолженную учебным курсом «Растворы», читанным в 1873/74 учебном году и имевшим подзаголовок «Курс теоретической химии», а также исследованием 1884 года «Зависимость удельного веса растворов от состава и температуры». Специалисты подсчитали, что этому научному направлению Менделеев отдал больше времени, чем любому другому. К 1887 году его взгляды на природу растворов можно считать совершенно сформировавшимися, а учение о растворах — изложенным с максимальной ясностью.

Историк науки, доктор технических наук Д. Н. Трифонов так определил суть и ценность проделанной работы: ««Квинтэссенция» менделеевской теории растворов заключалась в констатации взаимодействия растворителя и растворенного вещества, причем природа растворов определялась одновременно протекающими процессами ассоциации и диссоциации. По мнению ученого, «растворы не выделяются в область, чуждую атомистическим представлениям, они входят вместе с обычными определенными соединениями в круг тех понятий, которые господствуют ныне в учении о влиянии масс, о диссоциации и о газах, и в то же время растворы представляют самый общий случай химического взаимодействия, определяемого сравнительно слабыми средствами…». Менделеев рассматривал растворы как «жидкие, непрочные определенные химические соединения в состоянии диссоциации». Частицы растворителя могли находиться в соединении, а затем стать свободными, чтобы снова вступить во взаимодействие с частицами растворенного вещества. Таким образом, теория была динамической, что отличало ее от других теорий, существовавших в то время. Идеи, развитые Менделеевым, заметно стимулировали новые исследования растворов и способствовали более глубокому пониманию природы этих важнейших физико-химических систем».

Сам Дмитрий Иванович, завершавший эту огромную работу под влиянием полемики с теорией электролитической диссоциации, позже отмечал: «Это одно из исследований, наиболее труда стоившее мне, но оно довольно канительно. Из него отчасти родилась мода, если можно так сказать, на растворы. Мои мысли смолоду были там же, где тут и где теперь — грани нет между этими явлениями и чисто химическими. Рад, что успел их тут сказать довольно четко. И рад, что посвятил матери, которой всем обязан». Посвящение, о котором идет речь, свидетельствует не только о «сыновнем» состоянии души, не совсем обычном для немолодого, давным-давно самостоятельного человека, отца шестерых, в том числе двух взрослых, детей. Горячая благодарность матери, отличавшейся фанатичной верой в необходимость труда, позволяет также трактовать слово «канительно» в значении «тяжко», тем более с учетом того, что аккуратность и долготерпение никогда не были свойственны личности ученого. Впрочем, неожиданное посвящение на первой странице химического исследования будит множество самых разных мыслей: «Это исследование посвящается памяти матери ее последышем. Она могла его взрастить только своим трудом, ведя заводское дело; воспитывала примером, исправляла любовью и, чтобы отдать науке, вывезла из Сибири, тратя последние средства и силы. Умирая, завещала: избегать латинского самообольщения, настаивать в труде, а не в словах, и терпеливо искать божескую или научную правду, ибо понимала, сколь часто диалектика обманывает, сколь многое еще должно узнать и как при помощи науки без насилия, любовно, но твердо устраняются предрассудки, неправда и ошибки, а достигаются: охрана добытой истины, свобода дальнейшего развития, общее благо и внутреннее благополучие. Заветы матери считает священными Д. Менделеев. Окт. 1887».

К концу 1880-х годов у Менделеева складывается и целостная система взглядов на развитие русской промышленности. Начав с изучения конкретных экономических и технологических проблем нефтяного комплекса, он выходит на общее «учение о заводской промышленности». Первый шаг к этому был сделан в работах «Об условиях развития заводского дела в России» (1882) и «О возбуждении промышленного развития в России» (1883–1884). Идеи, высказанные в Них, затем получили углубленное развитие в трех статьях, объединенных общим названием «Письма о заводах». Эпистолярная форма была выбрана Менделеевым не случайно, поскольку более всего соответствовала характеру и духу его размышлений, лишенных сухой систематичности и не стесняемых правилами сугубо ученого исследования. Она не помешала автору изложить свои взгляды с максимальной убедительностью.

Главный тезис, на основе которого разворачивается менделеевская аргументация, состоит в исторической необходимости индустриализации страны. Дмитрий Иванович пишет по этому поводу много, образно, ярко… Он объясняет, уговаривает и даже кричит о том, что ограничить себя земледелием — значит попросту погубить, уморить страну: «…ныне голодуют повально, массами только в странах земледельческих, таких, как Индия, Египет, Россия… голодуют только там, где нет иных заработков, кроме как на земле… Притом ныне голодовать массы могут только там, где нет развитых путей сообщения и сбережений… Голод есть недостаток не хлеба, а денег, осмотрительности и бережливости, а деньги, осмотрительность и бережливость у массы — суть зрелые плоды промышленного, а не земледельческого периода».