Рассел Миллер - Приключения Конан Дойла

В бильярдной комнате в Уиндлшеме хранились два слепка следов игуанодона, также обнаруженных в известковых грядах Даунса, а когда они с Джин в свой медовый месяц плавали по Эгейскому морю, Дойл увидел существо, очень, по его словам, походившее на “молодого ихтиозавра”. Не исключено, что это был маленький дельфиненок, но Дойлу хотелось думать, что это был потомок древних ящеров, невесть как доживший до наших дней.

И фантазия его заработала. “Затерянный мир” начал выходить в “Стрэнде” в апреле 1912 года, а спустя шесть месяцев книгу издали одновременно в Британии и Америке.

Рассказ в ней идет от лица симпатичного ирландского репортера Эдварда Мелоуна, чьим прототипом явно был Морель, с которым Дойл сотрудничал в связи со скандалом в Конго. Мелоун влюблен в прелестную Глэдис, но та не хочет выходить замуж за человека незнаменитого и невыдающегося. Так что, когда ему вдруг выпал шанс отправиться на поиски затерянного в дебрях Южной Америки плато, где сохранилась доисторическая жизнь, молодой Мелоун с радостью за этот шанс ухватился. (Вернувшись домой триумфатором, знаменитостью и героем, он обнаруживает, что Глэдис вышла замуж за стряпчего.)

Во главе экспедиции — профессор Челленджер, властный и безапелляционный, настроение у него скачет по сто раз на дню. Сам автор уверял, что списал его с профессора Уильяма Резерфорда, чей громовой бас оглашал стены Эдинбургского университета, когда Дойл там учился, но назывались и другие имена, в том числе Бернард Шоу, человек весьма эксцентричный, и доктор Джордж Бадд.

Два других члена команды — суховатый, желчный зануда профессор Саммерли и лорд Джон Рокстон, путешественник и охотник (его прототипом, возможно, был сэр Роджер Кейсмент). Именно в его уста Дойл вложил одно из своих глубочайших убеждений: “Бывают случаи, голубчик, когда каждый из нас обязан стать на защиту человеческих прав и справедливости, чтобы не потерять уважения к самому себе”.

Преодолевая различные препятствия, четверо путешественников добираются до затерянного в Южной Америке плато, где “естественное развитие природных законов замедлилось”. Тут обитают птеродактили и игуанодоны, а также пещерные люди и свирепые человекообезьяны. Впрочем, даже в самые критические моменты оба профессора — Саммерли и Челленджер — не прекращают научных споров, горячо выясняя, кто же перед ними: птеродактили или все же диморфодоны.

Дойл оставался верен себе. Если он писал исторический роман, то максимально тщательно изучал документы той эпохи. Работая над “Затерянным миром”, он обратился к трудам известного зоолога Эдвина Рея Ланкастера, в частности к его сочинению “Вымершие животные”, опубликованному в 1905 году. Овладев терминологией и уловив суть, он дал волю фантазии, изобретательно создавая жутких, устрашающих монстров. Вот портреты некоторых из них: “гигантская быстроногая птица, много больше страуса, с шеей как у стервятника и хищной головой, которая делала ее похожей на смерть”; “токсодон — исполинская морская свинка с острыми торчащими клыками”; омерзительная “огромная жаба — с бородавчатой, точно изъеденной проказой мордой, измазанной кровью”.

“Затерянный мир” написан щедрыми красками, видно, что автор получал от работы истинное удовольствие. Он и впрямь каждый вечер читал Джин и гостям, которые в тот момент жили в доме, кусок, написанный накануне, и зачастую не мог удержаться от громкого хохота. Челленджер был ему, безусловно, милее Холмса, и он даже позировал фотографам, изображая профессора, нацепив бороду и накладные брови.

Под конец человекообезьяны захватили обоих профессоров и лорда Джона в плен (ему удалось бежать), причем с Челленджером они обращались бережно, оценив его поразительное сходство со своим вожаком. В результате кровопролитного сражения пленников освободили мужественный лорд Рокстон и отважный Мелоун, затем бравая четверка помогла местным краснокожим победить ужасных человекообезьян, и в итоге все благополучно вернулись на родину.

В Лондоне торжествующий Челленджер предъявил публике, битком набившейся в Куинс-Холл, настоящего живого птеродактиля. “Профессор Челленджер снял выдвижную крышку с ящика, заглянул внутрь и, прищелкнув несколько раз пальцами, сказал умильным голосом (в журналистской ложе были прекрасно слышны его слова): “Ну, выходи, малыш, выходи!” Послышалась какая-то возня, царапанье, и тут же вслед за этим невообразимо страшное, омерзительное существо вылезло из ящика и уселось на его краю. Даже неожиданное падение герцога Дархемского в оркестровую яму не отвлекло внимания пораженной ужасом публики” [30] Перевод Н. Волжиной. . В зале начался переполох, птеродактиль испугался, заметался и, прежде чем профессор Челленджер успел ухватить его за ноги, вылетел в окно.

Безусловно, между “Затерянным миром”, “Войной миров” Уэллса, “Путешествием к центру Земли” Ж. Верна или “Робинзоном Крузо” Д. Дефо есть известное сходство. Но ни о каких заимствованиях речь не идет. Дойл оказался превосходным мастером фантастики, замечательно остроумным и изобретательным. Зато его роман вызвал множество подражений и продолжений (одно из самых известных — роман Майкла Крайтона “Парк юрского периода”, экранизированный в 1994 году). Критика была в восторге, роман называли “потрясающим”, “захватывающим”, “самым ярким плодом воображения автора” и… “самым реалистичным”.

Эдвин Ланкастер был очень польщен, что его объемистый научный том вдохновил Конан Дойла на “совершенно изумительную” книгу, и послал ему поздравительную открытку, где выражал надежду, что последует продолжение: “Как вам нравится гигантская змея шестидесяти футов в длину? Или стадо слонов-пигмеев, высотой фута в два? Может быть, четыре путешественника выдрессируют птеродактиля-вегетарианца так, чтобы летать на нем, поодиночке конечно? А человеко-обезьяна может влюбиться в Челленджера и убить всех самцов-лидеров в своем племени, чтобы его спасти”.

Через месяц после публикации “Затерянного мира” научное сообщество потрясло ошеломляющее известие: найдено “недостающее звено” между обезьянами и людьми, обнаружены останки “пилтдаунского человека”! В карьере около деревушки Пилтдаун в Суссексе рабочий отрыл фрагмент черепа, который передал местному археологу-любителю Чарльзу Доусону. Тот установил, что костные остатки принадлежат древнему человеку, и принялся искать нижнюю челюсть, каковую вскоре и обнаружил в том же карьере. Доусон передал свою находку в Британский музей, где ее изучением занялся сэр Артур Смит Вудворт, хранитель геологического отдела музея. Тот пришел к выводу, что кости черепа характерны для человека, а челюсть — обезьяны. Останки были названы “эоантропом Доусона”, но более известны как “пилтдаунский человек”.