Джон Андерсон - Че Гевара. Важна только революция

Пока Че пытался удерживать линию обороны по всему периметру вокруг Минас-дель-Фрио, Фидель старался измотать войска противника, осажденные им в Хигуэ. В самом начале июля он всего за два дня захватил девятнадцать военнопленных и восемнадцать единиц оружия и полагал, что враг, оставшись без поставок продовольствия, сдастся в течение сорока восьми часов.

Выяснив, что неприятелем командует майор Хосе Кеведо, с которым он учился в школе, Фидель написал ему 10 июля весьма любопытное послание: «Я часто вспоминал ту группу молодых офицеров, что были столь симпатичны мне своей тягой к культуре и прилежанием, с которым они относились к учебе… До чего же удивительно мне было узнать, что ты здесь! И как бы ни были тяжелы обстоятельства, я всегда рад услышать о ком-нибудь из вас, и я пишу эти строки просто под влиянием момента, ничего не предлагая и ни о чем не спрашивая, только чтобы поприветствовать тебя и пожелать тебе, совершенно искренне, удачи».

Однако на Кеведо этот маневр Фиделя не подействовал. Тогда Кастро попытался воздействовать на солдат пропагандой. Наконец, 15 июля Фидель вновь написал Кеведо, на сей раз с прямым предложением сдаться. «Это будет капитуляция не перед врагом отечества, но перед искренним революционером, борцом, сражающимся во имя всех кубинцев».

Но Кеведо продолжал держать оборону. Тогда Фидель заставил одного из военнопленных, представившись связистом, передать авиации по радио, что повстанцы захватили лагерь. Хитрость принесла желаемые плоды: самолеты нанесли удар по войскам Кеведо, посеяв в них панику. Уже 18 июля в руках у Фиделя было 42 военнопленных, 66 новых единиц оружия и 18 000 единиц боеприпасов.

Окончательно Хигуэ пал вечером 20 июля. Капитулируя, Кеведо вышел из лагеря, за ним следовало 146 солдат. Для мятежников эта победа была переломной: продвижение правительственных войск кончилось, теперь пришла очередь повстанцев брать инициативу в свои руки.

В день капитуляции Кеведо по «Радио Ребельде» объявили о заключении «Каракасского пакта». Подписанный ранее Фиделем от имени «Движения 26 июля», этот пакт закрепил альянс восьми оппозиционных группировок, включая «Аутентичную партию» Карлоса Прио, «Революционную директорию», группу военных под названием «Баркиниста» и движение «Монтекристи» Хусто Каррильо, которые согласились действовать единым фронтом, чтобы свергнуть Батисту путем вооруженного восстания и затем сформировать на короткий срок временное правительство. «Манифест Сьерра-Маэстры о единстве» признавал авторитет Фиделя Кастро как «главнокомандующего революционными силами». Как и во всех предыдущих случаях, самой заметной оппозиционной группой, не приглашенной к участию в подписании пакта, стала НСП, и Че, который, очевидно, полагал ее участие необходимым, отметил в своем дневнике: «Внешне кажется, что процесс объединения идет хорошо, но Социалистическая партия исключена из него, что мне кажется странным».

При посредничестве Красного Креста наконец была достигнута договоренность о двухдневном перемирии, и 23–24 июля военным были переданы 253 изможденных голодом и усталостью военнопленных, включая 57 раненых. В руках повстанцев они оставили 161 единицу оружия, в том числе 2 миномета, 1 базуку и 2 тяжелых пулемета. За два часа до истечения срока, на который было решено прекратить огонь, Че отправил часть своих людей в Лас-Вегас-де-Хибакоа, где собирался окружить лагерь военных.

В течение дня они окружили его, и Че, следуя примеру Фиделя в Хигуэ, призвал солдат к сдаче оружия. Утром часовой доложил, что солдаты врага пытаются вырваться на машинах, над которыми они водрузили белый флаг и флаг Красного Креста. Че приказал своим людям открыть огонь и бросился в погоню.

Взяв нескольких пленных и продолжая преследование, Че угодил под «дружеский огонь» со стороны партизан, скрывавшихся поблизости в горах; один из пленных Че был убит, офицер повстанческих войск — тяжело ранен. «Я оказался в неприятной ситуации: мы были окружены нашими собственными войсками, которые открывали огонь, стоило им завидеть каску».

Когда ситуация наконец нормализовалась и пленных доставили назад в Лас-Вегас-де-Хибакоа, поступило срочное сообщение от Фиделя. В районе Санто-Доминго военные сделали вид, что отступают, однако, пока повстанцы преследовали отходящие войска, Санчес Москера занял вершину Арройонес подле Лас-Мерседес и зашел к противнику с фланга. Один их двух капитанов повстанцев, командовавших войсками в том секторе, был убит, а другой — Рене Рамос Лятур (Даниэль) — уцелел и повел ответный огонь. Впрочем, на следующий день около полудня Даниэль был тоже убит: минометный снаряд попал ему прямо в живот. «Глубокие идеологические расхождения разделяли нас с Рене Рамосом, — писал Че в дневнике в тот вечер, — и мы были политическими врагами, но он умер как подобает — на передовой, исполнив свой долг».

Среди прочего Че удалось отбить в Лас-Мерседес танк, который превратился в объект яростного противоборства сторон, из чего видно, насколько скромен был в действительности масштаб кубинской революции, ибо один-единственный танк стал тем величайшим трофеем, который Фидель любой ценой хотел сохранить, а враг столь же отчаянно желал уничтожить. Неприятельские самолеты раз за разом совершали вылеты, стараясь угодить в него бомбой, а Фидель и его бойцы предпринимали отчаянные усилия, чтобы вытащить его из густой грязи на обочине дороге.

5 августа посланный Фиделем крестьянин попытался с помощью волов вытянуть танк на сухое место, но случайно повредил в нем штурвал и починить его было практически невозможно. «Надежды рухнули, — писал Фидель в своей записке Че. — Давно я не тратил время на столь пустые мечты».

Через два дня военные начали широкомасштабное отступление. В плен к Фиделю попали еще 160 солдат, включая раненых, и он был не прочь избавиться от них. После долгих переговоров на утро 11 августа была назначена встреча с участием его самого, Че, армейского руководства и представителей Красного Креста. Итогом встречи стало то, что на следующие два дня в Сьерра-Маэстре было объявлено перемирие, и солдаты — как раненые, так и здоровые — были выпущены из плена. Че с Фиделем даже совершили короткий полет на вертолете вместе со своими коллегами по переговорам с неприятельской стороны. Перемирие также позволило повстанцам провести суды, в частности, как свидетельствует Че, «был казнен дезертир со стороны военных, пытавшийся изнасиловать девушку».

Тем временем — незаметно для врага и временных союзников Фиделя по «Каракасскому пакту» — из Сьерра-Маэстры выехал важный посетитель. Официальное лицо Центрального комитета Коммунистической партии Рафаэль Родригес провел секретные переговоры с Фиделем, посетив прежде Рауля и его «второй фронт» в Сьерра-Кристаль. Че из предосторожности не описывает в своем дневнике подробности посещения Родригеса, упоминая только о его отбытии: «Карлос Рафаэль выехал в безопасную зону. Его впечатления остались положительными, несмотря на все интриги».