Джон Андерсон - Че Гевара. Важна только революция

25 мая, в День независимости Аргентины, 380 членов аргентинской общины Гаваны собрались на торжества с неизменным асадо, национальными костюмами, народной музыкой и традиционными танцами. Когда организаторы обратились к Че с предложением посетить мероприятие в качестве почетного гостя, он сказал, что было бы неплохо позвать также Хайди Тамару Бунке. С момента ее прибытия из Берлина Тамара, как все ее называли, работала переводчицей с немецкого в Министерстве образования и с большим энтузиазмом воспринимала все происходящее на Кубе. Она стала участвовать в добровольческих работах, вступила в народное ополчение и в Комитет защиты революции — в результате Тамара заработала репутацию преданного революции человека. Она стала завсегдатаем встреч повстанцев из различных стран Латинской Америки, собиравшихся то и дело в Гаване.

Перед своими соотечественниками Че выступил с традиционной речью на тему революционной борьбы в Латинской Америке, особое внимание уделив Аргентине. Он говорил о том, что «антиимпериалистическим силам» Аргентины следует преодолеть идеологические разногласия, причем особо подчеркнул, что имеет в виду в том числе и перонистов. По словам одного кубинца, присутствовавшего на торжествах, в какой-то момент во время трапезы Че написал что-то на спичечном коробке и без слов протянул его сидевшему рядом с ним аргентинцу. Там было написано лишь одно слово: «единство». Спичечный коробок пошел дальше по кругу, ясно передавая мысль Че.

Че потихоньку расставлял шахматные фигуры своей партии, на кону которой стояла судьба его родины. Он уже готовил несколько различных аргентинских боевых группировок, отличавшихся друг от друга идеологически, но объединенных общим желанием начать боевые действия. В нужное время каждая из группировок должна была войти в состав единой армии под началом самого Че. Отправка Мазетти стала первым ходом Гевары.

Тем временем в мире случилось несколько важных событий, имевших прямое отношение к судьбе Че. В сентябре предыдущего года при крайне подозрительных обстоятельствах погиб Генеральный секретарь ООН Даг Хаммаршельд. Это произошло в результате авиакатастрофы во время его посещения Конго после того, как войска ООН вступили в страну, чтобы противостоять бельгийским и южноафриканским наемникам, орудовавшим в богатой медью провинции Катанга.

Давно назревавший советско-китайский конфликт приобрел открытую форму в октябре 1961 г., когда китайский премьер-министр Чжоу Эньлай демонстративно покинул конгресс КПСС в Москве; обе державы стали теперь претендовать на мировое влияние и, в частности, оказывать давление на Кубу и компартии Латинской Америки, заставляя тех выбрать, на чьей они стороне.

В марте 1962 г. Фидель начал кампанию против «старых коммунистов» из НСП, пытавшихся взять под контроль Объединенные революционные организации, или ОРО (новая правительственная партия, возглавленная Фиделем и поглотившая «Движение 26 июля» вместе с НСП и «Революционной директорией»). Главной жертвой последовавшей чистки стал Анибаль Эскаланте, бывший влиятельный функционер НСП, а теперь первый секретарь ОРО, обвиненный в том, что при распределении постов он оказывал предпочтение и составлял протекции своим старым товарищам. Подвергнутый жесткой публичной критике, Эскаланте был сослан в Москву. Затем Фидель предложил новое название реформированной партии — Единая партия социалистической революции, — что стало следующей ступенью к созданию ныне действующей кубинской Коммунистической партии.

Летом 1962 г. Гранадо организовал встречу Сиро Бустоса с Че. Их беседа, состоявшаяся однажды ночью в конце июля в гаванском кабинете Че, была краткой. Че рассказал Бустосу, что есть особая «группа», которую готовят для Аргентины, и спросил, хочет ли он участвовать. Художник ответил утвердительно. Этого было достаточно. Бустосу велели оставаться в отеле: за ним должны были прийти. Затем его перевезли в дом в гаванском районе Мирамар, где он встретился с человеком, которого знал по фотографиям в газетах, а именно с Хорхе Рикардо Мазетти. Кстати, в свое время именно книга Мазетти о кубинской войне «Те, кто борется, и те, кто плачет» (1959) пробудила интерес Бустоса к Кубе.

Мазетти объяснил, что это «проект Че», но, поскольку команданте не может пока оставить Кубу, именно ему предстоит возглавить партизанские войска на начальной стадии операции; Че должен был приехать позже и развязать настоящую войну. Он спросил, готов ли Бустос оставить все ради этого дела, и художник вновь ответил утвердительно. Для видимости ему пришлось вернуться в Ольгин и ждать там, пока его не вызовут, а предлогом для его неожиданного исчезновения должно было послужить выделение стипендии от Министерства промышленности на обучение в Чехословакии. Его жена должна была остаться на Кубе и хранить в секрете истинное местопребывание своего мужа.

В сентябре Бустоса и еще трех аргентинцев поселили на вилле в фешенебельном районе на востоке Гаваны. Опустевший после массового бегства с острова богатых людей, этот зеленый анклав с обнесенными оградами особняками находился теперь под охраной кубинских вооруженных сил, что давало все возможности для успешного прохождения здесь военной подготовки. Аргентинцы поселились в одной комнате, чтобы поближе познакомиться друг с другом и подготовиться к предстоящей им жизни. Их обучение состояло из пеших переходов и стрельбы по мишеням.

Время от времени к ним наведывались Мазетти, Че и некоторые офицеры разведки, прежде всего Ариэль и Пиньейро. Люди Гевары — Орландо «Оло» Тамайо Пантоха, служивший при Че офицером во времена войны в сьерре, и Эрмес Пенья, один из его телохранителей, — также принимали активное участие в тренировках, и вскоре выяснилось, что «капитан Эрмес» отправится с ними в Аргентину на правах заместителя Мазетти.

Другим человеком, регулярно появлявшимся в расположении аргентинской группы, был Абелардо Коломе Ибарра по прозвищу «Волосатый», бывший ни много ни мало начальником гаванской полиции. Он также намеревался присоединиться к аргентинской кампании в качестве руководителя базового лагеря в Боливии и ответственного за поддержание связи с Кубой. Впрочем, подготовкой их руководил не кубинец и не аргентинец, а советский генерал испанского происхождения, которого они знали как Анхелито. Сиро Бустос, так же как все остальные, понимал, что им не стоит задавать этому человеку слишком много вопросов; в тот момент присутствие советских военных на Кубе оставалось темой весьма щекотливой.

Эрмес Пенья старался воссоздать сцены баталий в сьерре, дабы на этих примерах подготовить своих подопечных к тому, с чем им предстояло иметь дело. Довольно скоро всем членам группы в соответствии с их умениями и наклонностями были вменены определенные обязанности. Так, Бустоса готовили к тому, чтобы он отвечал за вопросы безопасности и разведки.