Валерий Болдин - Крушение пьедестала. Штрихи к портрету М.С. Горбачева

Если в его планы входили серьезные изменения в экономике нашей страны, то сформулировать, выстроить в строгую логическую цепь свою концепцию он, полагаю, уже не мог. М. С. Горбачев не раз говорил мне, что рекомендовал генсеку опираться на Н. И. Рыжкова, избранного на ноябрьском Пленуме секретарем ЦК и назначенного заведующим вновь образованного экономического отдела в аппарате ЦК КПСС. Первые меры по наведению порядка в стране касались главным образом общего укрепления дисциплины, борьбы с коррупцией и правонарушениями. В те дни по кинотеатрам, музеям, магазинам шли облавы, которые выявляли чиновников, занимающихся в рабочее время личными делами. И это дало пусть не долговременный, но действенный эффект. Началось рассмотрение ряда крупных дел по коррупции и взяточничеству; отстранили от работы, а затем и исключили из состава ЦК первого секретаря Краснодарского крайкома партии Медунова и министра внутренних дел СССР Щелокова, сместили с постов многих других партийных и хозяйственных руководителей.

Однако этого заряда энергии хватило ненадолго. А главное — не затрагивало внутренних пружин, ведущих к стагнации экономики. Ю. В. Андропов готовил более серьезные меры на этот счет, но дни его были сочтены. Все понимали, что время работает против Юрия Владимировича.

— С коллективной помощью он выработал правильный подход в решении первоочередных задач, — говорил М. С. Горбачев, — но ведь генсек совсем не знает ни производства, ни финансов, не разбирается в должной степени в вопросах экономики. А ведь все упирается именно в это.

Тем временем секретарь ЦК КПСС Н. И. Рыжков еще только осваивал свою новую должность, как говорится, «набирал обороты».

В конце 1983 года должен был состояться Пленум ЦК. По традиции, установившейся еще при Л. И. Брежневе, предстояло подвести итоги работы за год, наметить пути решения проблем в будущем. Ю. В. Андропов активно готовился к выступлению. В больницу к нему все чаще приезжали помощники и консультанты. Это должна была быть его важнейшая речь, но состояние здоровья не позволило выступить, хотя ему так хотелось подвести итоги года, поставить задачи на будущее. Лишь за сутки он понял это окончательно и сказал Горбачеву, что обратится с письмом к Пленуму, а Михаил Сергеевич пусть произнесет короткую речь.

Тот факт, что Ю. В. Андропов поручал М. С. Горбачеву произнести по существу вместо него речь на Пленуме, говорил членам ЦК, партийным работникам очень о многом. Фактически тяжелобольной генсек передавал эстафету власти своему молодому и энергичному воспитаннику. И это поняли все, знающие кухню высшего органа партийной и государственной власти. Но борьба за власть тогда только начиналась.

Декабрьским утром 1983 года М. С. Горбачев срочно пригласил меня, а позже и Яковлева к себе и поручил готовить выступление на Пленуме. Мы быстро набросали, как говорится, «болванку» и отшлифовали ее. Текст получился неплохой, но это был период, когда Горбачев еще не овладел в полной мере проблематикой, был неуверен и сильно нервничал. Он прочитал выступление и остался недоволен. Мы внесли поправки, сделали вставки, но Михаил Сергеевич отвергал вариант за вариантом, совсем, кстати, на наш взгляд, неплохие. Нервозность возрастала, М. С. Горбачев потерял уверенность, пытался править и писать сам, пока не понял, что выступление становится все хуже и хуже. И поздно ночью отправил нас дорабатывать выступление, сказав, чтобы к утру все было готово. Это стоило ночи, но речь была написана. М. С. Горбачев произнес ее, выпятив те вопросы, которые и в последующем играли большую роль в перестройке страны. После этого Пленума число его сторонников и противников возросло. Многие считали Горбачева выскочкой, не имевшим опыта работы и знания жизни, другие как могли поддерживали.

Как ни печально, но дни Ю. В. Андропова были сочтены. Практически он уже не мог вставать и все больше находился на постельном режиме.

В феврале 1983 года у него почти полностью отказали почки, и Юрий Владимирович находился на гемодиализе. Но искусственная почка давала возможность работать два-три дня в неделю. К нему приглашали лучших советских и зарубежных специалистов, но процесс был, уже необратим. В конце января 1984 года состояние резко ухудшилось, нарастали побочные болезни.

М. С. Горбачев ходил пасмурный. Он чувствовал, что конец Ю. В. Андропова близок, и понимал, что приход всякого нового лидера может стать крахом всех его надежд и планов. В эти минуты он бывал откровенен. Часто вспоминал начало своей комсомольской работы в Ставрополье, товарищей, с которыми вместе трудился. Говорил о том, что сделал для края, особенно в области специализации и концентрации сельскохозяйственного производства.

— Начал даже писать кандидатскую диссертацию на эту тему, — признался он однажды, — публикации в печати уже имелись. В то время какая-то неуверенность была во всем, трудности в стране возрастали…

Я помнил, что это был период, когда партийные руководители, видя состояние здоровья Брежнева, неопределенность своего будущего, сами или с помощью доброхотов засели за научные диссертации, чтобы не утонуть в тех возможных волнах, которые захлестнули бы страну с приходом нового требовательного начальства.

Все эти мысли всплывали в памяти Горбачева опять, и было от чего. Вряд ли кто в Политбюро ЦК знал о подлинном состоянии здоровья Андропова так досконально, как он. Горбачев, по его словам, был одним из немногих, кого Ю. В. Андропов тогда принял и беседовал по текущим и перспективным вопросам развития страны. Он часто вспоминал эту поездку вместе с Лигачевым к генсеку, и члены Политбюро, старые соратники Андропова, не понимали, почему Юрий Владимирович предпочел им двух новичков. Это все подливало, как говорится, масла в огонь и делало отношения Горбачева с другими натянутыми.

Разумеется, об отношениях Горбачева и Андропова я сужу прежде всего по словам Михаила Сергеевича и по тем фактам, свидетелем которых был лично. Позже до меня доходили суждения людей, которые работали в аппарате Юрия Владимировича, были его доверенными или близкими товарищами. Их мнения расходятся с тем, что говорил о своих взаимоотношениях с Андроповым Горбачев. Прежде всего, как говорили, Юрий Владимирович ничем не выделял ставропольского агрария, но старался максимально использовать его возможности в решении тех или иных сложных проблем. Точно так же он доверял и поручал осуществлять многие свои замыслы другим секретарям ЦК. В этом соратники Андропова видели опыт и прозорливость способного лидера и хорошего организатора. Не меньше, чем с Горбачевым, генсек встречался и обсуждал проблемы с другими руководителями партии и государства. В этом отношении я хотел бы опереться на свидетельства Евгения Ивановича Калгина, много лет знавшего Ю. В. Андропова. В своих воспоминаниях в июньском номере «Независимой газеты» за 1994 год он отмечал: «Действительно ли именно Андропов способствовал восхождению на политический олимп Михаила Сергеевича Горбачева и правда ли, что незадолго до кончины в своем политическом завещании он назвал его своим преемником? Об этом я могу сказать следующее. То, что выделявшийся в то время из общей массы партийных руководителей областного звена Горбачев обратил на себя внимание Андропова, часто отдыхавшего в Кисловодске, это факт. Но я бы не стал упрощать. Процедура отбора кадров для высшего партийного руководства была сложной и многоступенчатой, и от мнения одного человека, даже Андропова, не зависела. Хотя надо сказать, что Горбачев, имея хорошее образование и природные данные, умел произвести впечатление.