Николай Рыбкин - Записки космического контрразведчика

А значит, и стыковаться все будут по-русски, и соблюдать все русские традиции станут не только российские космонавты, но и американские астронавты.

Поездок в Хьюстон станет меньше, а в Звездный и на Байконур — больше. Значит, и в теме «про ЭТО» следует ожидать интересных новостей. Ведь как, например, проходила долгие годы предстартовая подготовка на 17-й площадке на Байконуре? Во-первых, 17-я — это свой маленький закрытый мир в городе Ленинске Кзылординской области, в народе называемый Байконур. Там за две недели до старта, а раньше столько же и после посадки, обитали экипажи, готовящиеся к старту или, соответственно, отдыхавшие после полета. Вместе с медиками и инструкторами они «примерялись» к ракете и кораблю, акклиматизировались, усовершенствовали навыки стыковки в ручном режиме и пребывали в щадящем графике, но в условиях обсервационного режима. Медики строго следили за тем, чтобы новый экипаж не завез на орбитальный комплекс никаких микробов и болезней. Там «незапланированные члены экипажей» не нужны. По этой причине космонавтов оберегали как зеницу ока.

По давно заведенным правилам, на 17-ю вылетала передовая группа, которая и готовила этот «райский» уголок к прибытию экипажей. Главной задачей врачей экипажа и всего медперсонала было уберечь космонавтов от всяких заболеваний — как приходящих от нервов, так и от удовольствий. Последнее всегда подразумевало производные от Венеры. В этой связи просчитывались различные варианты. И даже если вдруг мог случиться непредвиденный контакт, то контактерша должна быть здоровой вс всех отношениях. Теперь представьте, настолько сложной была доля прикрепленного врача! Ведь он был в ответе за все, и порой грудью закрывал образующиеся прорехи в этой обороне. Самое интересное, что весь народ, вылетавший на старт, как правило, надолго отрывался от семьи и в свободное время — вечернее и ночное — нередко «отрывался» по полной программе. И мужчин, и женщин порой было трудно удержать от командировочных романов и соблазнов. А они случались, несмотря на все предупредительно-профилактические мероприятия и проводимую воспитательную работу. Так что следует признать: да, наземный и предстартовый секс бывал, а порой и твердо был. Нет, речь идет не о космонавтах, а об участниках предстартовой подготовки. То есть все, как в нормальной жизни. И естественно, все эти романтические приключения являлись хорошим поводом для приколов и жестких шуток.

У многих командированных в 1970-1980-е годы на слуху была история о прекрасной молодой банщице, работавшей в одном из авиагарнизонов. Любительница амурно-сексуальных дел буквально завораживала посетителей элитной бани. О ней писали стихи и делали хвалебные записи в книге отзывов: «Хороша баня, особенно прекрасна ее хозяйка. После этого хочется жить и работать!» — так писали пилоты, руководители и заезжие высокопоставленные гости. Правда, было это до тех пор, пока однажды «по венерической причине» оказались небоеготовными 11 человек летного состава. Слов нет! Пилоты «вышли из строя» без диверсантов и упорных воздушных боев.

С учетом такого отрицательного опыта и строилась работа в предстартовый период...

Толковые, инициативные и жизнерадостные люди, выезжавшие на Байконур, делали все для того, чтобы этот период оставался в памяти и хорошо организованной работой, и разнообразным отдыхом, ну и, конечно, приколами. Взять хотя бы такой пример. Только самолет из Звездного успел приземлиться, как к нему бежит стайка детей. Они быстро окружают одного из ветеранов космонавтики и с криками: «Папа, папа приехал!», виснут у него на плечах и руках. Вокруг смех, веселье. Ведь все знают, что именно этот человек, Субботин Виктор, очень часто бывает в командировках на Байконуре. А организатор этого веселого спектакля озорной Дятлов прячется за спины встречающих женщин из медперсонала. Однако в каждой шутке есть доля шутки, а остальное — правда.

У одного из наших специалистов-медиков на Байконуре как-то постепенно сложилась вторая семья и появился ребенок. Спустя годы, когда его первая, часто болевшая жена ушла в мир иной, он продолжал жить уже официально со второй и вырастил хорошего парня.

Все смешалось — и шутки, и приколы, и голая правда. Один из моих приятелей — ныне пожилой отставной инструктор экипажей — в период работы по программе «Интеркосмос» так часто бывал на Байконуре, что его жена в шутку рекомендовала ему завести там любовницу. Она, смеясь, говорила: «Ты так долго там бываешь без женщин, что можешь потерять «боевые мужские» навыки. Ну и зачем тогда ты мне будешь нужен?!»

И вот однажды он, тоже неисправимый приколист, решил проверить, как все же будет реагировать его жена, предлагающая такие варианты. Он договорился с одной из сотрудниц медперсонала, находившейся в командировке на Байконуре, чтобы она позвонила ему домой и спросила у жены, где «Ю» и почему так долго не прилетает. Но жена оказалась достаточно стойкой, гибкой и мудрой женщиной. Она в таком же игривом тоне ответила: «Милая моя, даты не беспокойся, он через пару дней будет у тебя!» Но мужу все же задала вопрос о том, почему он выбрал себе такую беспокойную особу?! Тот рассказал о шутке, но теперь уже ему не было особой веры. Однако оба они мудрые люди и спокойно во всем разобрались. И, как в сказке сказывается, живут они долго и мирно на радость детям и внукам.

Но не все шутки и приколы имеют хорошую концовку. Плохо заканчивается, когда в приколах оказывается много «жести».

Как-то над одним из занудных командируемых специалистов, который постоянно ворчал по поводу поведения и способов отдыха коллег, решили пошутить перед возвращением домой, скрытно измазали его белье (в интимных местах — сгущенкой). И вот когда он прибыл домой и вывалил все это в стирку, у жены возникли очень серьезные вопросы. Бедолага, зная своих друзей-шутников, высказал им все, что думал и буквально заставил прийти к нему домой и объяснить жене, что шутка была, мягко говоря, неудачной.

Как бы там ни было, но каждый из специалистов во время командировки особо и не задавался вопросом «про ЭТО» и решал его в соответствии со своим внутренним моральным кодексом. Тем более что максимум через две-три недели он снова попадал домой. А вот члены экипажей стали летать все дольше и дольше. Однако никто и не думал привозить жен на предстартовый период. Вернее сказать, никто этого и не разрешал и даже не поднимал эту тему. Один лишь Алексей Архипович Леонов, наш добрый и беспокойный командир и учитель, все больше понимал, что проблема нарастает. Всем стало заметно, особенно перед стартами длительных экспедиций, что у космонавтов на лице написан вопрос «про ЭТО». Спокойные и умудренные смирялись, хитромудрые и рассудительные находили утешение в коллективе «согласных» из тайных прикомандированных фигур, а вот молодые и, что называется, «резвые», пытались вести поиски вовне. И вот эти моменты как раз были опасны и чреваты. Все понимали возможные последствия таких «левых» ходов, но не все могли усмирить свои похотливые желания. Некоторых приходилось буквально останавливать физическим.