Николай Рыбкин - Записки космического контрразведчика

Однажды Пал Палыч назначил мне время встречи в Управлении делами Президента: «Приходи утром после футбола». Я знал, что по утрам он частенько играл в футбол в команде больших чиновников и был в хорошей форме. Прибыв заранее, я «обозначился» у секретаря и стал ждать в приемной. Там было несколько чиновников и бизнесменов, которые вели неспешные разговоры о своих проблемах. Минут через десять в холле стало шумно. Я услышал знакомый голос и тут же увидел веселого Игоря Волка — летчика-космонавта СССР, когда-то готовившегося в Центре по программе « Буран ». Заметив меня, он сразу же в присущем ему стиле заявил:

— Так, ЧК, герои Советского Союза без очереди!

— Нет проблем! — ответил я.

Игорь сразу же стал расспрашивать о Звездном и общих знакомых. Пока мы с ним общались, сидевшие недалеко бизнесмены шептались о своем. Как бывший радист 1-го класса, я уловил разговор:

— Как ты думаешь благодарить, если подпишет ? — говорил один.

— Ну, я думаю одну или две « котлеты », — отвечал другой бизнесмен. — Да он вряд ли на это пойдет! Просто теряюсь!

Я подумал: странные господа, пытаются благодарить какими-то «котлетами»... Впрочем, что это такое — я не знал.

В это время Пал Палыч энергично прошагал по коридору, увидел меня и сказал: «Заходи!»

Игорь Волк удивленно посмотрел на меня:

— Ну ты даешь, ЧК!

Пока я раскладывал документы, Пал Палыч читал их, мы перебрасывались уточняющими фразами. Он спросил:

— А чего космонавт хочет?

Отвечаю, что не успел уточнить, и тут же рассказал ему об услышанном разговоре. Он рассмеялся:

— Вот идиоты! Им обязательно нужно это делать, чтобы потом на всех углах твердить, что я принимаю подарки. Если я захочу заработать, то смогу сделать это вполне законно... А «котлета», Коля, это 10 тысяч долларов! Ты вот что, давай мне реквизиты счетов детдомов, которым ты помогаешь, — и я объясню этим умникам, как потратить деньги.

Мы быстро решили все вопросы, и я уехал. Буквально на следующий день рано утром мне позвонила директор детского дома и радостным, взволнованным голосом сообщила:

— Николай Николаевич! Вчера на наш счет поступила огромная сумма денег. Я догадываюсь, что это сделано при вашем содействии, но точно не знаю, кого мне благодарить, и давайте вместе решим, как их правильно расходовать...

Через некоторое время позвонила директор другого детского дома и сообщила о таком же «подарке судьбы».

Обеим я пояснил, кому именно и куда слать благодарственные слова...

Вот такие поступки мог позволить себе этот уважаемый мною человек. Кстати, потом все дети в этих детских домах знали, что им помог Павел Павлович.

Завершая военно-чекистскую карьеру и прослужив 33 года 6 месяцев и 22 дня, я искренне радовался тому, что увольнялся с чувством исполненного долга. Самостоятельно принятое решение также «грело» душу хотя бы по той причине, что, не мог прогибаться и ежегодно выпрашивать разрешение послужить еще годик и еще — то есть до тех пор, пока ты забываешь о собственном мнении. Эти обстоятельства не для меня. Да и определяться нужно было тогда, когда еще способен на самостоятельные действия.

Пока служил, обдумывал различные варианты, но о том, что «кормить» меня в буквальном смысле станет моя первая горняцкая профессия, не думал никогда.

Однако именно так и случилось. Удачный « заход» с письмом о шахтерских проблемах в Красноярском крае предопределил род моих занятий на ближайшие семь лет. Начиная с 1997 года, я жил в двух городах — Москве и Красноярске. Проблемы угольных разрезов и компании «Красноярсккрайуголь» были настолько сложны и увлекательны, что я практически полностью ушел в шахтерскую тему. Я вспоминал и заново изучал все, что связано с добычей этого весьма полезного ископаемого. А уж о его количестве в Красноярском крае и говорить не приходится. Только в непосредственной близости от краевого центра — три крупнейших угольных разреза и масса мелких и очень мелких...

За первые три разгорелась серьезная борьба между олигархами, пребывающими во власти (Березовский, Абрамович) и около нее (Дерипаска, Мельниченко и др.). За более мелкие боролись сами шахтеры со своими профсоюзами и бизнесмены «местного разлива». Не относясь ни к одной из этих групп, я примкнул к «профсоюзной составляющей», в которой серьезный голос имели профессиональные горняки, опирающиеся на свою краевую команду бизнесменов. По правде сказать, единства в этой команде не было, и мне частенько приходилось брать насебя функции «старейшины» и, пользуясь приобретенным авторитетом, примирять владельцев акций компании. Это удавалось, правда, ненадолго, а потому было принято решение выкупить у акционеров их доли и сосредоточить в одних руках контрольный пакет акций.

Вместе с командой ЧБ-4 я занимался этой проблемой и поиском серьезных кредитных денег. Скажу, что то, с чем пришлось столкнуться, трудно назвать бизнес-процессом. Это было больше похоже на плавание в бассейне с пираньями. Конечно, все было очень опасно, но и интересно одновременно — адреналина хватало с избытком. Здорово помогла моя известность в городе и крае после задержания маньяка, а также выборная компания в Госдуму... Но это отдельная тема, на которой я остановлюсь позже.

С первых шагов я был похож на минера-новичка, который бродит по минному полю без миноискателя да и еще в очках, не соответствующей диоптрии. Но, кто не рискует, тот сидит дома, хотя и он не застрахован от любых форс-мажоров. Серьезную помощь мне оказывал руководитель УВД края — в знак благодарности за пойманного маньяка. Коллеги из «конторы» в тот период еще не приобрели нужного бизнес-опыта и предпочитали наблюдать за происходящими процессами со стороны. Желающих работать в тот период было меньше, чем желающих «крышевать». И как водится на окраинах России, первенствовали в этом деле бывшие спортсмены, вытеснившие «синюшных», как называли воровской, бандитский люд.

В Красноярске и крае у всех на слуху была фамилия А. П. Быкова, владельца алюминиевого и многих других заводов. До стычек с губернатором Лебедем и Дерипаской его авторитет был непререкаем. Для нас, горняков, главным было то, чтобы никто из быковской команды не покушался на наш суверенитет. Как раз решение этой задачи нам и обеспечил руководитель УВД края. При его непосредственном участии и под контролем коллег из « конторы » нам была организована встреча в одном из помещений заксобрания края.

Петрович, так звали его в народе, был в ту пору депутатом от Назаровского района. Он слыл Робин Гудом, поддерживающим детские дома, спортивные школы и ветеранов. Он знал о моем «подвиге» — поимке маньяка — и зашел в кабинет со словами: «Да вы у нас в крае в авторитете!» Я отшутился, что такого звания не имею. «Я об истинном смысле этого слова! » — уточнил он.