Виктор Лопатников - Горчаков

Историческое значение личности, как известно, определяется отнюдь не набором индивидуальных качеств, но своеобразием и масштабом задач, которые ставит перед ней современность. Невозможно, к примеру, предугадать, как Талейран сумел бы справиться с проблемами, какие время поставило перед Бисмарком. К тому же, в отличие от Талейрана, известного своей продажностью, Бисмарк был неподкупен, безупречно честен во всем, что касалось его личной жизни и служения. Несопоставимость исторических условий, индивидуальных черт характера, наконец, личных судеб делает некорректными попытки ставить в один ряд имена деятелей разных эпох и тем более соизмерять масштаб их деяний и заслуг. К оценке заслуг выдающихся людей своего времени был бы вполне применим современный метод системного анализа, позволивший бы, в частности, яснее понять, в какой мере судьба вознесенных на пьедестал политических деятелей находится в одной плоскости с судьбами тех, кто оттеснен на обочину истории, и насколько она предопределялась национально-государственными задачами.

Многолетнее пребывание Бисмарка на политическом Олимпе Европы многим его современникам казалось противоречащим нормальной логике и здравому смыслу. Открытость и прямота, свойственные его публичным выступлениям, резкость и азарт, с которыми он вступал в дискуссии, хладнокровие и неожиданные проявления темперамента в критические моменты, театральность и, напротив, откровенные проявления чувств магически действовали не только на обывателей, но и на сильных мира сего. Именно эта парадоксальность его черт, а также редкая удачливость вызывали и вызывают по сей день интерес к этой притягательной личности.

Бисмарк был зорким, умным, но отнюдь не мудрым человеком. Зачастую хитро продуманные комбинации загоняли в тупик его самого, и выходить из этого тупика доводилось с большим трудом и иногда только благодаря нелепым ошибкам оппонентов. Его мемуары позволяют лучше узнать и понять этого человека, мыслящего и изворотливого политика, всецело одержимого главной целью — объединить разрозненные германские княжества под скипетром прусского короля. В этом смысле он оказался исправным последователем Наполеона III, взяв на вооружение обоснованный французским императором «принцип национальностей» и возведя его в абсолют, так что дело дошло до унижения национального суверенитета и достоинства других государств, в том числе и самой Франции.

Далеко не все философские суждения, предсказания и предвидения Бисмарка выдержали испытание временем. Многое из того, о чем он писал в своем итоговом труде «Мысли и воспоминания», проникнуто идеями, «окрашенными национальным чувством», приверженностью к монархическому абсолютизму. Книга показывает, насколько автору недостает исторического масштаба, обнаруживает определенную узость взглядов политика, исходившего в своей деятельности по объединению Германии из руководящей роли Пруссии. Ясно и то, что Бисмарк настаивал на необходимости для Германии поддерживать с Россией если не союзнические, то по крайней мере дружественные отношения лишь потому, что иначе невозможно было избежать войны на два фронта. И тем не менее сделанное им оставило значительный след в истории Германии и Европы в целом. Трагично то, что завещанное Бисмарком не послужило уроком поколениям, пришедшим ему на смену. Потомки в лице Гитлера и Кº не вняли его предостережениям… В силу этих и других причин политическое наследие Бисмарка сыграло свою роль лишь на определенном этапе национальной истории Германии, что и предопределяет особое отношение к нему современных немцев…

Последовательная борьба с парламентаризмом, немецкой социал-демократией, наконец, с оппозиционной политической публицистикой не принесли лавров Бисмарку ни при жизни, ни тем более впоследствии. «Никогда я не сомневался в том, что ключ к германской политике находится в руках государей и династий, а не у публицистики — в парламенте и прессе — и не у баррикады». Его рассуждения об отношении к конституционным нормам, парламентским методам государственного устройства ныне не могут не вызвать удивления: «…я и теперь еще считаю всеобщее избирательное право — не только в теории, но и на практике — справедливым принципом, если только будет устранена тайна голосования, тем более что она носит такой характер, который противоречит лучшим свойствам германской крови. Влияния и зависимость, сопутствующие практической жизни людей, — Богом данные реальности, игнорировать которые мы не можем и не должны. Отказываясь распространять их на политическую жизнь и кладя в основу последней веру в тайный разум всех, упираешься в противоречие между государственным правом и реальностями человеческой жизни. Практически это противоречие ведет к трениям, в конце концов — к взрывам; теоретически оно разрешимо лишь в пути социал-демократических сумасбродств. Их успех основывается на том факте, что разум широких масс достаточно туп и не развит, и поэтому риторике ловких и честолюбивых вождей, опирающихся на собственную алчность масс, удается завлечь их в свои сети» [160] Бисмарк О. Мысли и воспоминания. Т. 2. С. 55–56. .

В решении внутренних проблем хозяйственно-экономического обустройства немецкого государства, по мнению биографов и исследователей, Бисмарку не удалось особенно преуспеть. Многое из предпринимавшегося им не приживалось или шло вразрез с реальной жизнью. Однако все эти неудачи меркли, отступали на задний план, когда дело касалось внешнеполитической линии, проводившейся канцлером Бисмарком.

Существенное место в государственно-политической деятельности Бисмарка занимали отношения с Россией. Ее особенности, масштабы, ресурсы Бисмарку удалось познать в пору, когда он служил прусским посланником в Петербурге (1859–1861). Более того, Россия стала как бы частью его судьбы. Успешное начало дипломатической деятельности, а также многолетняя привязанность к замужней русской женщине вносили личный оттенок в его отношение к таинственному северному соседу. Возникавшие международные проблемы и необходимость их разрешения требовали прямых сношений с Петербургом. Противоречивые, окрашенные личным чувством суждения Бисмарка о России, размышления о ее народном и государственном менталитете, извлеченные им уроки вошли в его книгу «Мысли и воспоминания». В ней немало интересного: бытовые зарисовки, малоизвестные факты, жизненные наблюдения, а наряду с этим размышления о судьбах политических деятелей, о природе внутрироссийских конфликтов, стремление заглянуть в политическое будущее Российской империи. Особое место отведено борьбе идей, разногласиям в подходах к тому, что предопределяло сосуществование России и немецких государств. Немало страниц автор уделяет личности своего русского коллеги — князя Горчакова.